Ох, как Эмма возмутилась! И как ее взрыв эмоций подначил мужчину! Он закрыл ей рот поцелуем и оставил несколько шлепков на ягодицах.

Соседи снова мучились в догадках до самого вечера: бьют Эмму или любят.

========== Вина ==========

– Нет. Это исключено, – сказал Аарон, полицейский, занимающейся делом бывшей Джеффа.

– Мы оба знаем, что в деле замешаны наркотики. Это моя зона ответственности и я как минимум могу быть консультантом, – понизив голос ответил Джефф.

– Ты заведомо не субъективен. Мой ответ прежний.

– Я прошу как друга.

– Это работа, ничего личного. Не думал, что потребуется список аргументов в поддержку моего решения. Ты как никто должен понимать всю ответственность, которую ты же на меня пытаешься свалить.

– Я прошу только быть в курсе всех дел и могу предложить содействие в поимке реального виновника, – Джефф расправил плечи. Он начал подозревать свой провал – Аарон был неприступен.

– Вот! Прямое доказательство моей правоты! – коп ударил ладонью по столу, – Почему ты так уверен, что это не Сьюзен?

– Ты же знаком с ней! Не могла она просто так взять и выстрелить в своего лучшего друга!

– Они все были вдатые! Все! Одно к одному, Джефф. Я даже не хочу вникать, мне все понятно в этом деле. Такие вещи происходят постоянно, – Аарону наскучил спор. Он откинулся на спинку кресла и уставился на старого друга, в глазах которого можно было заметить отчаяние.

Наступила мучительная тишина. Джефф ждал последних слов. Минуты тянулись целую вечность.

Сьюзен сохранилась в памяти Джеффа веселой, рассудительной и очень прагматичной девушкой. Интеллект для него всегда был очень важен в особях противоположного пола. Только тогда отношения могли продлиться более одной ночи. Отношения наших героев были живы на протяжении полутора лет и развивались так стремительно, что уже на второе свидание полицейский был готов сделать предложение и отказаться от своей любимой работы и прошлого вовсе. Настолько девушка запала ему в душу. Но этого так и не случилось, потому что сначала ему дуза не хватило, а потом…

Потом случилось первое громкое дело с “субстанцией”, первая волна. Джефф ушел с головой в работу и все больше и больше стал отдаляться от своей возлюбленной. Но это было не единственной причиной. Он стал раздражителен, плохо или мало спал и совсем себя не жалел. Однажды даже чуть было не ударил Сьюзен, что заставило ее в слезах собрать вещи и съехать одним днем. Джефф узнал об этом только через два дня – так редко он мог не появляться дома, где его всегда ждал вкусный ужин, теплая кровать и любимая.

– У меня есть шанс? – хриплым голосом от кома в горле спросил он стоя на пороге ее квартирки.

– В этом нет необходимости. Ты же знаешь, Джефф. Мне не спасти тебя.

– Разве мне нужно спасение? Мне нужна ты.

– Нет, тебе нужна работа и бойцовский клуб, где из тебя будут вышибать агрессию, – едва сдерживая слезы ответила Сьюзен. Она так долго готовилась к этому разговору, что казалось сможет сохранить лицо и просто сказав последнее “прости-прощай” закроет дверь. Однако уголек чувств еще тлел где-то там в ее груди.

– Выйдешь за меня? – неожиданно для самого себя выпалил он.

– Прости…

– Нет, молчи. Ладно, ты прости. Я должен был сказать это прямо в наш первый вечер, потому что я…кхм…не представляю как буду жить дальше без тебя.

– Ты хороший человек, Джефф. Но не мой. Мы страдаем друг с другом или друг без друга. Учитывая и угрозу моей личной безопасности в твоем лице я предпочту просто закрыть дверь.

Джефф всхлипнул впервые за, наверное, двадцать лет. Он забыл это душащее ощущение, когда схватывает дыхание, а мир заполняется соленой водой. Ему никогда не было так больно: машина, которая испытывала лишь физическую боль, не умела бороться с душевной.

– Хорошо, – выдавил он из себя, – Прощай, Сьюзен.

Мужчина взялся за переносицу и пошел прочь. Он слышал как закрылась дверь за спиной и этот звук был знаком того, что теперь все окончательно вытоптано, уничтожено. Это относилось не только к разорванным отношениям, но и душе Джеффа, которая из чертсвой когда-то стала каменной, ледяной, непробиваемой.

– Иди ты, Джефф.

Мужчина бросил папку с прилагающимися к делу бумагами на стол и вскочил с кресла. Он судорожно закурил у окна кабинета и уставился в даль, словно на линии горизонта найдет успокоение.

– Делай копии нужных страниц. Я даю тебе неделю. Нет результата – выходишь из игры. Это последнее слово.

Джефф округлил глаза. Это была маленькая победа над системой и старым другом.

– Спасибо, Аарон. Я твой должник, – пролепетал полицейский и, сделав копии, покинул кабинет в направлении своего дома.

– Иди ты. Придурок! – только и успел крикнуть Аарон в спину уходящему собеседнику.

Джефф сидел в машине перелистывая бумаги. Почти сразу среди них была фотография до боли знакомой ему девушки. Ее темные волосы были все такие же вьющиеся, но уже короче. Глаза были грустными, даже несчастными и полными безысходности положения. Черты лица за три года с момента разрыва почти не изменились: это все еще была Сьюзен, только чуть повзрослевшая. Теперь ей 28. Джеффу, к слову, немногим больше – 32.

Он курил и вчитывался в каждую строчку, словно прямо между ними есть ответ. Все действительно выглядело так, будто бы Сьюзен выстрелила в упор в своего лучшего друга Питера Биллекса, от чего тот скончался мгновенно. Все присутствующие на квартирнике по результатам анализов были под воздействием наркотических веществ. Кроме Сьюзен. По версии следствия это означало осознанный выстрел в неадекватного и беззащитного человека.

Из размышлений Джеффа выдернула смс от Эммы.

Я в Нью-Йорке. Все в порядке?

Полицейский затушил сигарету в пепельницу автомобиля и коротко ответил:

Да. Много работы.

Мне стоит волноваться?

Нет. Созвонимся вечером.

Джефф уже пожалел, что у Эммы есть номер его мобильного. Девушка частенько отправляла сообщения, которые зачастую оставались без ответа. В таких случаях Эмма просто обрывала телефон до тех пор, пока взбешенный Джефф не брал трубку. Ревность? Глупость? Несознательность?

Уже дома, сидя на балконе в любимом кресле, мужчина взял руку кислотный маркер и начал выделять в документах все то, что могло бы помочь ему найти виновного по делу об убийстве со следом наркотиков.

========== Возрождение ==========

– Так значит, грусть – это место?

– Да. Иногда люди живут там годами.

Элизабет Гилберт. “Ешь. Молись. Люби.”

***

– Ты придешь сегодня?, – спросила Сьюзен тихо-тихо.

Джефф закрыл лицо рукой и шумно выдохнул. Он не появлялся в квартире своей девушки уже два дня и эта ночь была бы третьей. Отношения начинали изживать себя. Оба это понимали и даже вроде бы стремились все исправить, но было очевидно – все идет к разрыву.

– Сьюзен, я очень хочу. Правда.

– Недостаточно мотивации? Что я должна сделать чтобы ты просто был рядом? Стать фигуранткой по твоему делу? – девушка всхлипнула.

Мужчина напрягся. Он не знал что делать, когда девушки льют слезы: успокоить ли, прижать к себе, а может и вовсе молчать. Его этому не учили, а каменное сердце не давало подсказок.

– Господи… Нет! Просто…кхм…Я приеду.

– Когда?

– Сегодня. Прости, много работы. Клянусь, мы увидимся сегодня, – на выдохе произнес Джефф и положил трубку. Он провел рукой по своим волосам и облокотился на спинку кресла. Дело, которой он вел, стало настоящим “висяком”: новых зацепок нет, единственный свидетель запуган и отказывается сотрудничать, а сроки горят и начальство требует если не закрытия дела, до хотя бы обнаружения новых данных. Ни-че-го нет. Совсем. Уже две недели.

Полицейский выкурил сигарету, медленно выпил давно остывший кофе и погрузился в бумажную работу надеясь увидеть то, чего не замечал ранее. Спустя неопределенное время он посмотрел на часы – 04:17 показали они.