Этот день должен был закончиться так же, как прошлый. Черт дернул меня прогуляться во дворе. Я всего-лишь хотела размять ноги. После поездки на лошади было чувство, что я косолапо хожу. Элион вызвался со мной - куда ему деваться.

Мы прогуливались по обочине дороги, и я любовалась незамерзшей, почерневшей рекой. У льда ее воды становились небесно-голубыми. Течение здесь очень быстрое, глубокое и очень теплое из-за горячих гейзеров в глубоких пещерах центрального плато. Как и обычно, я засыпала своего несчастного спутника вопросами по теории магии и об обычаях его родины. Культура и история были его слабостями, поэтому он мог говорить много и долго, если уметь его слушать.

- У нас не бывает снега. Только на вершинах гор Клаудреста очень редко в холодные времена выпадают осадки. В округе Алинора не бывает ночи.

- Совсем?

- Мы строим наши дома из невероятно прочного стекла. Оно обладает повышенными отражающими свойствами, усиливая источник света. Учитывая количество фонарей, наше небо и улицы по ночам озаряются почти, как днем, в любую погоду.

Я шла впереди, Элион спокойно разговаривал со мной, но неожиданно я почуяла странно знакомый запах. Мне хотелось дать об этом знать, но альтмер сзади дернул меня за руку и прижал к себе так, что я уткнулась носом в его солнечное сплетение.

- Пошли отсюда. Быстро.

- В чём де…

- Пошли, сказал, - рявкнул он, разворачивая меня боком и тесно хватая под руку.

Что-то в его тоне заставило меня немедленно повиноваться. Он никогда не говорил так ни с кем. Это не злость, не напряжение. Это страх и что-то другое, незнакомое.

Он запретил мне оборачиваться, и в голосе его снова звучало это.

Когда мы оказались в таверне, Элион повел меня в нашу комнату, запер дверь и, опустив голову, остановился.

- Я почуяла кого-то… Орденцы? - тревожно спросила я, нашаривая арбалет.

Он покачал головой, не глядя на меня.

Я выпалила:

- Чёрт, скажи хотя бы, что нам угрожает.

- Ничего.

- Кого ты увидел? - сердито спросила я, испытывая резкое облегчение от его ответа. - Это Атрейна?

- Нет. И не спрашивай больше. Не выходи сегодня из таверны. И из этой комнаты тоже. Обещай, - он требовательно посмотрел на меня. Не строго, как-то неуловимо иначе. Эта чуждость в повадках немного пугала.

- Я должна знать причину.

- Боги, до чего же ты упряма, - прошептал он, закатывая глаза. - Ну, почему ты не можешь просто хотя бы раз без слов и без вопросов довериться? Я говорю - ты делаешь, и всё в порядке. Что непонятного?

- Мне же любопытно… - пожала плечами я уже несмело. - Но хорошо. Я буду сидеть здесь и не выйду, пока ты не скажешь. Обещаю.

- Я верю тебе. Ты воспитана так, что держишь слово, - неторопливо вымолвил он. - Спасибо. Однако, так оставлять нельзя. Это жестоко. Где-то за гранью даже моих принципов. И меня не отпускает понимание того, что всё было подстроено.

Я молчала.

Неожиданно, ничего не говоря, альтмер вышел из комнаты. Весь белый, как полотно, чем-то до крайности возмущенный и злой.

Я не могу видеть то, что происходит с ним днём. Только чувствовать. Элион очень старался успокоиться, и у него это получилось, так что я слышала лишь тишину.

Он вернулся нескоро. Я ожидающе посмотрела на эльфа. Он выглядел успокоенным, но несколько обескураженным. Я ничего и не добилась от него в тот вечер. И показалось даже, что всё закончилось, но, как позже выяснилось, это не так.

Всю дорогу до Брумы Элион был задумчив, мрачен - сильнее, чем обычно. Он избегал подолгу говорить со мной, и, кажется, между нами опять возникло напряжение, но другое. Я поняла, что нужно дать ему время подумать и помолчать, поэтому тактично не обращалась к нему лишний раз.

Вечером, когда уже стемнело, мы с ним - сильно уставшие - добирались до таверны. Это последняя остановка перед Брумой. Выдался безжалостный снегопад, который, судя по вою ветра в горах, неминуемо трансформировался во вьюгу. Лошади упорно несли нас вперед, но я не чувствовала поводьев в руках, и было страшно. С надеждой вглядываясь вдаль, я тщилась увидеть за изгибом дороги треугольник крыши, свет из окон или дым из трубы. Иногда мне казалось, что исчез даже Элион, но он тут же оказывался рядом. Дезориентация ухудшила мой навык верховой езды до минимума, я едва тащилась по дороге и чуть не плакала от досады и страха.

- Садись ко мне, - расслышала я голос эльфа. - Изольда поскачет за нами, просто возьми ее за шнур поводья.

Мне самой хотелось высказать Элиону эту идею, но из глупой гордости я предпочитала страдать, поэтому обрадовалась.

- Хорошо, - вымолвила я. - Прости мою неуклюжесть, меня саму это бесит.

- Не говори ерунды, в такую погоду редкий всадник сядет в седло.

Я едва-едва соскользнула с лошади, но всё равно упала в снег. Неожиданно я почуяла запах смерти, нацеленный на меня со спины.

- Элион, нас преследуют! - крикнула я, вскакивая и поднимаясь.

Альтмер мне не ответил. Он стоял впереди меня, выставив ладонью щит.

- Их трое. Из-за вьюги я не смогла распознать их раньше, - прошептала я, дрожа.

Всё началось внезапно. Ярко-алая шипящая вспышка взорвалась прямо у моего лица о прозрачный щит. Затем сбоку замаячила какая-то каменная, подвижная громада - грозовой атронах. Я услышала, как Элион пробормотал:

- Плохо дело. С ними вызыватель.

- Они окружают нас. Один справа, один слева, один спереди, - спокойно произнесла я и добавила: - Прости.

- И ты прости меня, Шей.

- Я была рада узнать тебя…

- Замолчи, - он вытащил из-за спины клинок. - Я не позволю тебе умереть.

Ослепительно-голубая молния пронзила щит Элиона, но он выкрикнул в воздух короткое заклятие, и атронах, задрожав, повернулся в другую сторону. Заклинатель впереди подавился криком, когда его же собственное творение на него набросилось. Но в это же время нас атаковали слева и справа. Изольда сбежала, а Тенегрив, встав на дыбы, помчался топтать того, кто справа. Фигура слева сделала изящный акробатический выпад, я увидела, как в прыжке она нацелила на меня арбалет, но затем неуклюже упала в снег, и Элион вонзил клинок в центр грудной клетки агента Мифического Рассвета. В это время второй успел сбежать от Тенегрива, у моего носа мелькнул метательный кинжал. Я вскинула арбалет и выстрелила. Промахнулась, но выстрелила снова просто, чтобы заставить его побегать. Элион вытащил из мертвеца клинок и выругался. Прямо на нас бежал выживший заклинатель. В руках его горели вспышки пламени. Эльф отбился от них щитом. Я смогла уйти от еще одного метательного ножа. Целиться было невозможно в снегопаде. Альтмера отвлекал маг-заклинатель.

“Замри, замри, замри, придурок!” - вопль моего отчаянного внутреннего голоса. Я страшно удивилась, когда агент мифического рассвета передо мной и впрямь замер, сначала даже не связав данный факт с тем, что вопила внутри себя. Это замешательство и удивление едва не стоило мне жизни. Он внезапно начал шевелиться, клинок кинжала разрезал воздух прямо у моего носа, но неожиданно мощная сила отшвырнула его в бок, опалив с одной стороны. Пламя пожирало орденца, пока он катался в снегу. Обернувшись, я увидела Элиона. С его головы слетел капюшон, зловещая улыбка сияла на губах, когда он смотрел на свою пылающую жертву:

- Не смей к ней прикасаться.

Я не могла этого видеть. Опасность миновала - подле ног эльфа лежал мертвый заклинатель с отрубленной головой, а передо мной мучился, сгорая, человек.

- Как потушить его? Элион, спаси его, пожалуйста, я не могу слышать эти крики, ему же больно!

- Спасти? - холодно спросил он. - Да, ты смеешься.

- Немедленно, - истерично рявкнула я, - прекрати эту бессмысленную боль!

Элион прошипел:

- Да, что ж ты будешь делать…

Он протянул руку к пылающей фигуре, и та стала покрываться ледяным инеем. Я подбежала к нему, но Элион толкнул меня в сторону:

- Я сам.

Лицо пострадавшего было цело, но от рук, бедер и туловища шел сильный пар и запах паленой кожи. Казалось, я на себе испытываю муки несчастного. Но он не стонал. Глубоко, прерывисто дыша, он молчал. Когда Элион приблизился, он заговорил: