Достав из сумки темные мешки для мусора, приступила к верхней коробке, находящийся прямо рядом со мной. Фонарь пришлось подвесить на небольшой крючок, найденный совершенно случайно, как очередное воспоминание всплыло в голову. Бабушка, именно на них подвешивала пучки трав для сушки, открывая окно и что-то ещё. То, что на данный момент вроде и вертелось на языке, но вспомнить никак не получалось.

По мере рассматривания внутренностей этой коробки, обнаруживалась лишь её немного потрепанная одежда. Странные и непонятные темные одеяния, очень похожие на две сшитые друг другу черные лоскуты. В тон был непонятный плащ с капюшоном и завязками под шеей. Из него на пол, практически рядом с моей ногой выпала небольшая заколка в виде ветки рябины. В свете такого «светильника», мне показалось, что эти ягодки будто светятся изнутри. И эта брошь была убрана в пластмассовый контейнер для хранения, как память о ней.

Следующей непонятной вещью, что попалась на мои глаза была поломанная метла. Вот что-то, а метел я точно не припомню! Была вроде одна, но ей мы подметали тропинки от пыли, засохшей травы, принесённой сильными ветрами. Да и осенью очищали от листьев. А вот такой вот, с разными ветками и цветами — не припомню. Мотнув головой, подхватила её и попросту выбросила в окно, туда, где лежали другие сухие ветки для костра.

Различные кофты с её излюбленными узорами, перчатки для земли, огнеупорные перчатки! Стоп! Огнеупорные? Не поверив своим глазам, внимательно их повертела перед собой, пытаясь вспомнить, для чего они вообще тут нужны. И чтобы хоть как-то себя успокоить отложила в сторону, дабы потом спросить у мамы. Уж она-то наверняка должна знать об этом, всё-таки это была её мама.

Отложив их в сторону, сложила пустую коробку, продвигаясь к следующей. Там оказались потрепанные книги на неизвестном мне языке. Сколько я не пыталась всматриваться, пытаясь разглядеть знакомые мне буквы — ничего не получалось. И как следствие, оттащила к стене к контейнерам, не забыв сделать надпись «книги!». Туда же пошли ещё три коробки, но уже с записями бабушки. Там описывались различные травы, когда их собирать, где растут в той или иной области, сколько сушить и самое главное, что можно из них сделать. На моё удивление там даже нашёлся обычный чай с травами, который поддерживал иммунитет и помогал излечиться. Конечно, бабушка не любила ходить по врачам, поэтому лечилась по старинке.

А вот в самой последней, которая мне попалась в третьем часу ночи, находились записи по всевозможным камням. Что нужно для их активации, как требуется их расколоть и самое главное прочитать заговор. Я конечно что-то такое припоминала, бабушка всё это мне рассказывала, когда я была маленькой и даже вроде давала самой испытать удачу. Но чтобы вот так вот, оставить всё это на чердаке — увольте!

— Пора бы и спать лечь, а то уже рассвет скоро будет!

Сладко потянувшись, встала на ноги, осматривая поле своих действий и сняв свой фонарик с крючка с замиранием сердца открыла дверь в свою укромную комнату. Оттуда сразу почувствовался ненавязчивый запах мяты с земляникой, а подняв свой взгляд увидела несколько пучков перечисленного.

— Ты всегда их подвешивала сушиться в этой комнате, чтобы по утрам, я приносила их на кухню, для добавки в чай.

Вздохнув, убрала почти скатившуюся одинокую слезу, левой рукой нажимая на включатель. Свет, отозвавшийся мгновенно, слегка резанул по глазам, от этого пришлось слегка зажмуриться, выключая фонарик и улыбнуться. Ведь с последнего момента моего посещения деревни, в этой комнате всё так и осталось. Моя кровать по правую сторону с резными спинками и белым балдахином от мошкары. На нём, всё так же висели синие бабочки, красные птицы и яркие цветы. В ногах находился в той же тематике сундук, сделанный когда-то дедушкой, пропавшим без вести двадцать с лишним лет назад.

По стене, рядом со мной были навесные полки, там всегда хранились мои драгоценности, найденные на участке в виде осколка фарфора, части старинной вилки, поломанного украшения из меди и прочих мелочей. По левую сторону, стоял шкаф с моей одеждой, рядом с ним укромный посменный стол, опять-таки, сделанный дедушкой, где было множество тайников, о которых знала лишь я да бабушка. Стул со спинкой и тайником, далее шкаф для книг с моими детскими исследованиями и естественно моими личными дневниками об учёбе в школе, моей первой любви, переживаниями. Так же разглядела там мои любимые книги, дающие отдохнуть не только от этого мира, но и морально.

Улыбнувшись таким воспоминаниям, прошлась к окну, подмечая, что здесь пыли как таковой вообще нет. Что уж говорить, что я её вообще не ощущала в воздухе, словно комнату проветривали по несколько раз в день. А открыв окно, вздохнула слегка прохладный воздух, наполняющийся утренней естественной влажностью росы.

Передёрнув плечами прошлась к своей кровати подвязывая балдахин за алые ленты и тут же усаживаясь на невероятную мягкость. От такого чувства, захотелось немедленно лечь, что собственно я и сделала, правда вот почувствовав под подушкой что-то жёсткое, тут же вернулась в сидячее положение, откидывая её в сторону. Перед моим взором оказалась приличных размеров сундучок со скрытым замком, где требовалось нажать по цепочки на определенные точки плавно и медленно. После чего она спокойно открывалась, а если где-то оступиться, то требовалось повторить всё это заново раза два.

— Что она тут делает?

И действительно, что? Я ведь её оставляла в сундуке, как клад, но тут…

Поставив её себе на ноги, быстры нажала нужные точки слыша, как открываются замочки, а в конце и вовсе открыла крышку. Там, сверху лежало слегка пожелтевшее письмо с моим именем и непонятными символами. Вроде нужно было и насторожиться, но, моё любопытство и память о бабушке, что она оставила мне послание взяло вверх. Я взяла конверт, вынула оттуда листок, сложенный в четверо и стала медленно читать бабушкин ровный каллиграфический почерк:

«Здравствуй моя любимая внученька!

Я знаю, тебе сейчас не легко читать это письмо, даже приехать было сложно в этот дом, где ты бывала всё лето напролёт. Прости, Юлиана, я не хотела такого. Но что поделать, всему приходит конец, даже и в этой жизни. Ты не печалься, я тебя всегда любила и буду продолжать любить в другом мире! И раз ты сейчас всё-таки это читаешь, значит я, не зря его написала и положила тебе под подушку.

Юлиана, я прошу тебя принять все эти камни, лежащие у тебя на коленках в дар, принять их такими, какие они есть, но ни в коем случае не выбрасывать! Я их много лет копила, специально для тебя, для твоего начала, — начала? Камни? Я убрала в сторону письмо, убирая края алого шелковистого платка, видя там действительно обычные на первый взгляд камни. А взяв одно из них, удивилась его ровными граням, словно их специально шлифовали, а затем наносили непонятные символы поверх. — Возможно у тебя на пути будут трудности, но ты ведь справишься с ними, как я сама с этим всем справлялась. Маме ничего об этом не говори, она будет категорически против всего этого, ведь не зря всё это спрятала от её глаз.

Пользуйся ими лишь в добрых намерениях, моя Юли. Прощай!»

На этом её письмо заканчивалось, а по моим щекам телки жгучие слёзы. Именно сейчас, я как-никак нуждалась в бабушкиных словах и разъяснениях. Ведь то, о чём она написала — я совершенно не понимала. Какой такой дар и о каких камнях идёт речь. Камни как камни!

— Успокойся! Что же ты так расплакалась?! — действительно, с чего это я вдруг так сильно прослезилась?

Смахивая слёзы, убрала всё обратно в сундук, после чего поставила под кровать зачем-то ещё слегка погладив его. И стала расстилать себе кровать, решив, что на сегодня с меня хватит приключений и таких грустных воспоминаний.

«— Запомни внученька, чтобы дерево или нужное растение выздоровело и начало плодоносить, нужно положить рядом в небольшую лунку такой камень.