«Спать-спать-спать! — твердила себе, укладываясь в кровать и прикрываясь пододеяльником, практически сразу погружаясь в сон, надеясь, что завтра проснусь именно у себя дома и это окажется обычным сказочным сном!
***
Он налил себе бокал вина и подошёл к окну ожидая очередную вереницу новых студентов из другого параллельного мира, не понимая зачем они вообще нужны! Да, у всех выходцев есть хорошие задатки магии, которые нужно вначале посеять, а потом уже постараться направить в нужно русло. Только вот не все справляются с таким потоком магической силы сгорая на полпути, или же не сумевшие перейти на следующую ступень.
На всех их нужно было тратить своё драгоценное время, помогать изучать азы с самого нуля, в то время, как все остальные совершенствовались в этом деле, показывая свою индивидуальность!
Анорион сделал глоток, едва завидев местного помощникам по делам иномирцев идущего впереди, а за ним постепенно появлялись новые студенты, озирающиеся по сторонам.
— Можно узнать, что тебя дёрнуло пойти в наставники именно в этот набор студентов? — проговорил тёмный подходя к нему и делая такой же небольшой глоток вина из бокала. — Насколько я помню, ты был категорически против в последние два с половиной века.
— Совет магистров поставил ультиматум, либо я берусь за кого-то из новых, либо меня отстраняют от преподавания во всех институтах и высших заведений на пять веков с понижением степени.
— Только ли это повлияло? — зараза темная! Знает же его как облупленного и умело задаёт вопросы!
— Ты видел набор? — возможно и нет, правда отвечать пока не хочется ему, так как по лицу друга, сложно сейчас что-то прочитать.
— Видать не видел, только смотрел список из восьми иномирцев. Пятеро парней и трое девушек. У все семерых уже были всплески магической силы, кроме одной.
На некоторое время они замолкают, наблюдая как эти новенькие полностью показываются из-за аллеи деревьев. Они идут по двое, изредка осматриваясь по сторонам и внимательно слушая своего «учителя». При виде их, на лице Анориона появилась ухмылка, и вместе с этим, он щёлкнул пальцами, чтобы перед темным появилось всего два листка о той, ради которой решился на это неблагородное дело.
— Она… — тёмный странно выдохнул, отчего ему послышался едва уловимый хруст стекла.
Взглянув краем глаза, убедился своим догадкам, продолжая смотреть в окно на одну единственную девушку, коя осматривала здание и кажется увидела их. Что-то промелькнуло в её взгляде. Такое родное и знакомое, от чего сердце пропустило удар…
— Она чем-то похожа на неё, но… — кажется друг догадался. После чего последовал глухой удар о стену, а бумаги едва уцелели, хоть это и были копии оригиналов. — Анорион, ты же не…
— Да… У неё такая же сила, правда ещё дремлет, но всё же. На этот раз таких ошибок не допущу!
— Ри… Дело ведь не в силе, я же вижу!
— Я отпустил её! — черт! Тёмный ведь говорит правду! Он видит его как облупленного за столько веков их дружбы. И ведь не оправдаться. — Девчонка просто сильно напомнила мне её пробудив то, что так тщательно прятал в своей голове. А дальше уже можешь сам догадаться, руки сами подписали соглашение и отправили готовый том их учителю!
— Тогда молись Высшему, чтобы ты ей не попался! — он приподнял бровь и взглянул на друга. — Я не позволю загубить ещё и этот человеческий экземпляр с данной магией.
— Я не повторю тех ошибок, Фар! Ты сам прекрасно знаешь, что у меня есть невеста и наша помолвка уже не за горами.
— Разве тебе это мешает быть сразу с двумя?
— Если она захочет, то почему бы и не поиграть? — тёмный лишь громко выдохнул, не забыв ещё и стукнуть кулаком по каменной стене. — Мы все здесь взрослые, так что…
— Прекрати!
— Ладно, идём. У нас ещё есть важные дела!
Анорион бросил последний взгляд на эту группу, которая почти скрылась под кронами деревьев, мысленно улыбаясь.
Глава 5
Мне вновь снилась бабушка, она пыталась рассказывать про какую-то защиту и нужные символы. Как их следует начертить под своей кроватью, а лучше прямо на стене, закрыв каким-нибудь постером или же картиной. Пыталась объяснить, как всё это действует и для чего требуется различная огранка и гравировка камня.
— Я знаю, ты сейчас ничего не понимаешь о том, что тебе говорю, но ты справишься! Я верю в тебя, Юлиана! Я верю… — она улыбается, обнимает меня так, словно пытается утешить. — Он ведь привел тебя именно туда, куда нужно, я права, — приходиться ей кивнуть и почувствовать в сжатом кулаке очередной камень. — Сейчас не смотри на него, он пригодиться завтра, а пока…
Бабушка целует меня в висок, после чего аккуратно стукает пальцем по лбу, и я начиная проваливаться во тьму…
Резко открыв глаза почувствовала, как по всему телу начинает разливаться некий жар, позволяющий пошевелить ногами и руками, а также разжать пальцы левой руки, чтобы почувствовать очередной подарок бабушки. Пришлось принять вертикальное положение и взглянуть на подарок «с того» света. Им оказался белый, чуть прозрачный овальный камень около двух сантиметров. Его опоясывала идеальная чёрная линия, от которой росли небольшие листья. На самих кончиках красовались завитушки с точечками и тоненькими нитями, соединяющиеся между собой.
— Что это? — я честно пыталась вспомнить сон, но никаких инструкций к нему не вспоминалось. Лишь то, что я обязана была его носить с собой.
Мотнув головой, бросила взгляд на соседнюю кровать, где сладко спал Артём, обнимая скрученное одеяло в рулон. Слегка улыбнувшись такому, спустила ноги с кровати, медленно разминая шею и руки, не забывая при этом сладко зевать. Вот бы ещё знать сколько сейчас времени! Не знаю, как так получилось, но моя часть стола слегка засветилась, привлекая моё внимание.
Встав на ноги, подошла на цыпочках, вглядываясь в различные чёрточки, точечки, закорючки и три различные палочки. Одна тоненькая, которая, как секундная стрелка перемещалась вокруг остальных. Другая, чуть потолще находилась в районе… районе… о! Двадцати минут чего? Всмотревшись в маленькую, прикинула по своему циферблату, что сейчас ещё и шесть часов. Значит, двадцать минут седьмого! Н-да… нет бы поспать до семи, в свой родной выходной! Нет же ж! Почти как на работу проснулась.
Сладко потянувшись, тихо пробралась к шкафу, беря оттуда полотенце со своей ученической формой и так же тихо ретировалась в ванную комнату, где быстро привела себя в порядок, переодевшись. После чего, подхватив полотенце спустилась на кухню, думая, чего-то бы такого скушать на завтрак. Но запах свежей выпечки сбивал с толку и манил к себе. Мой взгляд переместился на стол, где в центре красовались различные булочки.
Улыбнувшись такому исходу, положила на рядом стоящий стул полотенце, подходя к своему кухонному рабочему столу. Там я смогла не только найти местную заварку, но и через двадцать минут пыхтения у плиты, вскипятить воду. И лишь после всех этих манипуляций, уселась за стол, беря первую попавшуюся булочку и делая глоток своего чая со вкусом земляники и перечной мяты, такой, какой мне делала бабушка по утрам. Только вот чего-то не хватало…
Медленно осматриваясь по сторонам, начинала понимать, что именно сейчас не хватает той деревенской обстановки, того знакомого мне воздуха. Возможно бы меня сейчас кто-нибудь и осадил, сказав, что воздух везде одинаковый — но нет. Он везде разный и пахнет по-иному!
Доев свой завтрак и убрав за собой, вновь вернулась в свою комнату, перепроверяя свою сумку на три пары, и примеряя на ногах местную обувь в виде мягких и очень удобных мокасин в тон форме. И чтобы закрепить результат, встала напротив своего зеркала всматриваясь в свой образ.
Волосы длиной чуть ниже плеч светло-русого оттенка были заплетены в косичку наискосок, от правого виска к левому уху. Мои обычно серые глаза, сейчас немного потемнели, добавляя нотки голубого цвета. Чуть искривленный нос — травма моего детства, где я не справилась с управлением велосипеда, съехав в колею и не сумев выбраться из неё, упала прямиком на угол кузова машины… Да… в тот момент меня отчего-то больше заботил руль велосипеда, не сломала ли я его!.. Но это если сильно приглядываться, то заметно, а так нет. Слегка полные губы, чуть красного цвета от природы, а стоит улыбнуться, то появляются небольшие ямочки на щеках. Все это подчеркивала фиолетовая, совершенно лёгкая и воздушная блузка (так я обозвала эту женскую местную тунику), к которой крепилась тёмно-синяя немного воздушная юбка практически до пола. И желтый пояс шириной где-то в восемь сантиметров, который прикрывал этот грубый шов. На ногах красовались в тон юбки мокасины, немного расшитые по бокам мелкими цветами из золотой нитки. Весь образ довершала коричневая сумка через плечо, и небольшая верёвка-жгут, для держания волос желтого цвета.
