— Это Белла, — произнёс Забини с благоговейным ужасом. — Секретное оружие «Пожирателей».
Гарри хотел спросить, почему, но Белла открыла рот, и вопрос отпал сам собой. У неё был невероятно сильный, чуть хрипловатый голос, а её демоническая харизма просто сметала первые ряды.
Ещё одна голова поникла –
Ребёнка медленно уносят.
Вслед за жестокостью приходит мёртвая тишина
Кто мы? Мы ошиблись.
Ты же видишь: это не я,
И не моя семья.
У тебя в голове, у тебя в голове они воюют
Со своими танками и бомбами,
Бомбами и орудиями.
У тебя в голове,
У тебя в голове они плачут.
У тебя в голове…
Зомби, зомби, зомби.
Что у тебя в голове, у тебя в голове?
Зомби, зомби, зомби.
Остальные «Пожиратели» тоже сбросили капюшоны и теперь исполняли причудливый мелодичный танец за спиной Беллы, простирая к ней руки. В какой-то момент они все облепили её и схватились за балахон, перетягивая его в разные стороны. А Белла пела, гипнотизируя зрителей отрешённым взглядом.
Разбившееся сердце ещё одной матери
Пытается справиться с горем.
Если вслед за жестокостью приходит тишина,
Это значит, что мы заблуждаемся,
Ведь это продолжение давних событий 1916 года.
У тебя в голове,
У тебя в голове они всё ещё воюют
Со своими танками и бомбами,
Бомбами и орудиями.
У тебя в голове,
У тебя в голове они умирают.
И вот уже весь хор вторил Белле единым многоголосным чудовищем, кружась вокруг неё в мрачном, почти ритуальном танце. Мощь их голосов пронзила зал и, казалось, достучалась до каждого, не оставляя равнодушных.
У тебя в голове, у тебя в голове
Зомби, зомби, зомби.
Что у тебя в голове, у тебя в голове?
Зомби, зомби, зомби.[7]
Допев, Белла упала на колени, и зрители взорвались восторженными овациями, даже не дожидаясь, пока смолкнет музыка.
Которая тут же сменилась на резкую и стремительную, знакомую каждому из сидящих в зале. Второй громкий хит подряд — сама по себе заявка на победу, а уж в их исполнении…
В мгновение ока «Пожиратели» скинули свои балахоны, оставшись в широких штанах и одинаковых белых топах, не скрывающих почти ничего. Кто-то восхищённо присвистнул.
Ха-ха-ха
Громче!
Ха-ха-ха
Громче! (ещё!)
Раскрути радио погромче,
Взорви свою стереосистему.
Да.
Чёрные нас ненавидят (Кто?)
Чёрные нам завидуют (Кто?)
И я знаю, почему (Почему?)
Потому что это просто потрясающе (Что?)
Я скажу правду о нас (Давай)
Никто с нами не сравнится.
Все девочки наши — от Лондона до Лос-Анджелеса.
Мы танцуем (зажигательно), кривляемся (все из себя).
Ну, признайся, твоя подружка считает нас отпадными.
К-Л-Ё-В-Ы-Е (клёвые)
Р-Е-А-Л-Ь-Н-Ы-Е, вот именно, мы реальные чуваки (мы рулим!)
Мы конкретные, мы читаем рэп.
Поэтому раскрутите на полную (раскрутите на полную)
Давай детка, просто
Громче! (ещё!)
Теперь пели и танцевали все, сменяя друг друга с ошеломляющей скоростью. Их танец представлял собой гремучую смесь ар-эн-би, хип-хопа и брейк-дэнса с кучей поддержек и сложных элементов. Один из «Пожирателей» сделал двойное сальто, другой с минуту крутился на голове. Они ходили колесом, взбирались друг на друга в экстремальных поддержках и совершали опасные прыжки. И всё это в едином безумном ритме, словно сложный, идеально сконструированный механизм.
Это был разгром — абсолютный и безоговорочный.
Раскрутим музыку погромче
Давай детка, просто
Громче! (ещё!).
И скажи, о, о, о, о,
Скажи, о, о, о, о,
Ёоу, ёоу.
Раскрути радио погромче,
Взорви свою стереосистему.
Прямо сейчас.
Этот косячок шипит
И дымится.
Верно!
Давай детка, сделай это!
Двое чернокожих амбалов подняли Беллу на руки, и она запела соло, восседая, словно на троне, покачивая внушительным декольте.
Пусть эти громкоговорители в стереосистеме
Снесут у вас крышу.
Хочу забыть обо всём,
Да, вот так!
Давай, мы здесь,
На радио.
С системой всё будет так хорошо.
Громче! (ещё!)
И скажи, о, о, о, о,
Скажи, о, о, о, о,
Ёоу, ёоу.
Раскрути радио погромче,
Взорви свою стереосистему.
Прямо сейчас.
Этот косячок шипит
И дымится.
Верно![8]
— Давайте сбежим отсюда! — предложил пепельно-серый Симус, пытаясь перекричать орущую и свистящую публику. — Нам всё равно ничего не светит, а я не хочу больше смотреть на это.
— Ещё одна песня, — процедил Снейп сквозь зубы. Его лицо абсолютно ничего не выражало, а напряжённый взгляд не отрывался от происходящего на сцене. Если верить теории, что заключительный номер — гвоздь программы, то что же «Пожиратели» приготовили напоследок?
— Не может быть, — потрясённо прошептал Невилл.
— О нет! — воскликнула мисс Делакур.
— Они не могли… — пискнула Джинни, сдавливая руку Гарри чуть ли не до хруста.
— Могли, — отрезал Снейп мрачно. В его глазах плясал яростный огонь, который не сулил ничего хорошего.
Гарри отстранённо подумал, что Снейп теперь может сделать с конкурентами, укравшими их песню и номер.
***
— Как такое могло произойти? — в пятый раз спросила мисс Делакур. Она выглядела совершенно раздавленной.
— Очевидно, у нас завелась крыса, — ответил Снейп. — И лучше бы мне узнать, кто это.
Они собрали экстренное совещание в гримёрке, пока враг на сцене наслаждался триумфом с песней «Imagine Dragons» «Natural» и номером, как две капли воды повторяющим номер «Фениксов».
— Профессор, сейчас не время для мести, — взволнованно сказала почти выздоровевшая от потрясения Гермиона. — Нам нужно решить, что делать с украденным номером.
— Верно, мисс Грейнджер, — неожиданно согласился Снейп. — Итак, у нас есть запасные варианты?
— Мы ничего больше не готовили, — Джинни помотала головой. — Разве что кто-то мог бы показать один из номеров с последних репетиций…
Все взгляды почему-то обратились к Гарри. Ну уж нет, чёрта с два он повторит горький опыт с «Malade»! В груди до сих пор жгло при одном воспоминании о том дне и колючих, злых словах Снейпа.
Профессор нахмурился, мельком взглянув на Гарри и сразу же отвернувшись:
— Нам нужен номер, где будут выступать все, или хотя бы большая часть хора. Думайте!
— «Sexual Revolution»? — с надеждой спросил Забини. В гримёрке раздались нервные смешки, только Малфой оставался серьёзен: он сосредоточенно хмурился, словно какая-то мысль не давала ему покоя.
— Только через мой труп, — осклабился Снейп. — Да и костюмы для вашего безобразия мы не прихватили.
— Это конец! — причитала Лаванда, хлопая большими влажными глазами. — Нас ждёт несмываемый позор, мы войдём в историю, как величайшие лузеры Хогвартса!
Парвати в ужасе вцепилась в свои накрученные локоны, и обе принялись панически верещать. Вдруг мисс Делакур решительно поднялась со своего места, бледная и серьезная, точно средневековая дева-воительница.
— Ребята, у меня есть идея. Помните, вы репетировали номер для Рождественского бала?
— Он не готов, мы не успели, — покачал головой Гарри.
— У нас нет другого выхода. Я видела прошлую репетицию, и вы, ребята, отлично себя показали. Сделайте то же самое на сцене.
— Что за песня? — спросил Снейп. — А впрочем, неважно. Хор мальчиков уже заканчивает, у нас пять минут до выхода. Начинайте с неё, чтобы не нервничать всю программу, дальше идём по накатанной. Солисты, — и вновь Гарри поймал его взгляд, тщетно пытаясь выбраться на поверхность из болота эмоций. — Покажите, на что вы способны. Не думайте ни о чём, кроме происходящего на сцене. Слушайте музыку и доверьтесь ей. Готовы? Вперёд!
В ответ раздались согласные возгласы, и приободрённые «Фениксы» потянулись прочь из гримёрки. Мисс Делакур в дверях провожала каждого, крепко обнимая и желая удачи.
