Гарри оглянулся на Луи и быстро захватило зрелище того, как он раздевался. Кэрол помогла ему снять футболку через голову, чтобы не вытащить булавки, и прекрасная гладкая кожа его торса открывалась сантиметр за сантиметром, как медленный стриптиз.

Его взгляд упал на слегка подтянутый пресс Луи, изгиб его талии. Его худые бицепсы напряглись, когда он поднял руки, его соски затвердели из-за прохладного воздуха в комнате…

Тот обернулся с веселой ухмылкой на губах.

Гарри мог чувствовать, как горят его щеки, но взгляда не отвел. Он сжал пальцами нижнюю губу, когда Луи начал расстегивать джинсы. Он бросил взгляд на Гарри, с щелчком расстегивая верхнюю пуговицу, а затем отвернулся, чтобы стянуть их вниз.

Стайлс только начал восхищаться изгибом его задницы в боксерах, когда услышал, как Кэрол сказала:

— Я на самом деле думала, что ты бисексуал, Луи.

Гарри бросил взгляд на девушку, которая вешала его футболку. Он глубоко вдохнул. Они с Луи тысячу раз меняли наряды за кулисами, но Гарри так и не научился быть настоящим профессионалом в этом деле. В его защиту можно сказать, что Луи так и не научился не поддразнивать.

— Я… я? — сказал Томлинсон после долгой паузы.

— Ну, я смотрела вчерашнее интервью, — сказала Кэрол. — Ты действительно так сказал…

— Я знаю, — перебил он.

Гарри нахмурился. Уже второй раз за сегодняшний день кто-то обсуждает это с Луи. Он попытался вспомнить, что сказал Луи в интервью.

— Ты же знаешь, что люди будут думать, что ты…

— Да, я знаю, — ровным голосом ответил Луи. Стайлс посмотрел на него. Его рот был сжат в тонкую линию.

— Ну, я не знаю, — сказал ему Гарри. — О чем ты говоришь?

— Луи сказал, что они должны спросить нас троих, хотят ли они получить имя женщины-знаменитости, — предложил Лиам. Он положил телефон и взял у Кэрол свой костюм, чтобы переодеться.

Гарри это помнит, конечно, помнит. Просто в тот момент он не обратил на это внимания.

Он решил взять профиль Луи за оправдание. Такой промах в интервью — это не то, что Луи сделал бы случайно.

— Почему…? — начал спрашивать он.

— А ты как думаешь, Хаз? — Луи закончил натягивать толстовку и скрестил руки на груди. Он снова в огромной толстовке, которую надел сегодня. Вся их одежда перемешана вместе в их грязной комнате One Direction. Она черная и простая, и Гарри решил, что на самом деле это худи Лиама.

— Не знаю, — сказал Гарри. Всякий раз, когда они в прошлом говорили о каминге, они никогда конкретно об этом не говорили.

— Ты же не думаешь, что кто-то поверит, что я би, — резко сказал Луи.

— Эм, что?

— Хаз, посмотри на меня, дружок. Я не мог бы выглядеть более похожим на гребаного твинка, даже если бы попытался.

Гарри почувствовал, как сжалась его грудь.

— Лу…

— Они все подумают, что я гей и просто слишком напуган, слишком пристыжен, чтобы признаться в этом, — сказал Луи, в его голосе нарастало напряжение.

Гарри мог видеть, как Лиам неловко переминался с ноги на ногу. Кэрол нахмурилась, выглядя немного обеспокоенной.

— И знаешь что? — продолжил Томлинсон, разворачиваясь и складывая руки на груди. — Это лучший вариант развития событий. А худший? — он многозначительно посмотрел на Кэрол, а потом снова на Гарри. — Они действительно в это верят. Так что они решили подыграть мне идею о том, что я с девушками. Пусть все забудут, что в этой группе был второй гей-мальчик.

Гарри даже не подумал об этом.

— Представь себе, любовь моя, — сказал Луи, глядя на него. — Представьте себе, гипотетически, они идут на все, чтобы выбрать для меня девушку, возможно, какую-то девушку из универа, которая мечтает увидеть свое имя в желтой прессе. Заставлять меня говорить о ней на каждом интервью, заставлять маму и сестер фотографироваться с ней, заставлять меня держать ее за руку, идя по улице?

От воспоминаний обо всем этом у Гарри свело живот. Но все же он настоял:

— Теперь все по-другому, Лу. Мы знаем, что делаем. Может быть, мы могли бы получить наши контракты, чтобы сказать, что они не могут заводить пиар-отношения, если мы не хотим…

— Ну, я не хочу рисковать, черт возьми.

— Луи, — Гарри сделал резкий шаг к нему.

Шатен лишь покачал головой и вышел из комнаты. Гарри беспомощно посмотрел на Кэрол и Лиама, которые оба выглядели потерянными, а затем пошел за ним.

Ему не нужно было далеко ходить. Он нашел Луи одного в грязном коридоре студии. Тот просто долго смотрел на него.

— Лу, — сказал Гарри.

— Мне жаль, — Луи откинулся назад, сдуваясь, на стену. — Я знал, что тебе это не понравится.

— Нет. То есть, это мне очень жаль, — сказал Стайлс. Он прикусил губу. — Это твой выбор, я просто… ты не должен притворяться кем-то, кроме себя самого. Я не хочу этого для тебя.

— Мы в индустрии развлечений, дорогой. Везде притворство. И ты это знаешь.

— Но…

— Хаз, неужели ты всерьез думаешь, что я собираюсь пойти и трахнуть девушку? — Луи прищурившись посмотрел на него своими голубыми глазами. — Так почему же, черт возьми, так важно, знают ли люди, что меня не отталкивает пара сисек?

Среди вступительных роликов один был с ними, с самого начала, до того, как Гарри переместился во времени. Мальчики расположились вокруг дивана, Гарри сидел посередине, между Луи с мягкой стижкой под горшок и Лиамом с прической Джастина Бибера. Молодой Гарри, напряженно наклонившись вперед, заявлял:

— Мы хотим быть первой группой, которая выиграет Х-Фактор. И это то, что мы намерены сделать.

Они вырезали отрезок из видео Саймона в его офисе, где он говорил:

— Видеть лица этих пяти парней, просто сходящих с ума, когда их имя называют, было бы лучшей вещью на свете.

Гарри посмотрел туда, где Саймон и другие судья ждали у входа на сцену. Коуэлл никому не сказал ни слова, но его присутствие определенно ощущалось в этом маленьком закулисье.

Гарри вместе с другими финалистами ждали, чтобы выйти после судей для групповой песни. Он толкнул Луи в плечо и обменялся с ним взглядом, тот слегка улыбнулся ему.

А потом:

— Прямой эфир из Лондона, это финал Х-Фактора, с вашим ведущим, Дермотом О’Лири.

В воспоминаниях этой недели перед ‘Grenade’ были кадры дней домашних визитов, но больше никаких захватывающих событий недели. Они не показали ни одну из версий записанных Шерил видео.

Затем они вышли на сцену и спели, и Зейн вытянул мостик, Найл заработал им несколько смешков из толпы, и Луи звучал как настоящая поп-звезда, которой он и является, и Гарри не мог дождаться, чтобы позже посмотреть запись, вместо того, чтобы пытаться услышать его через наушники. После этого последовали кадры в прямом эфире кричащей из Донкастера и Дублина.

Каждый судья произнес несколько слов. Луис Уолш ничего не сказал о пресс-конференции, просто сказал, что они проделали долгий путь. Шерил сказала им, что у них очень преданные поклонники. Дэнни снова сказала, как далеко они зашли. Саймон поджал губы и сказал то, что он говорил на каждом прошлом шоу, что он думал, что это первый раз, когда группа имеет шанс выиграть X-Фактор.

Перед дуэтом они переоделись, и тут Гарри вспомнил, на что намекала Кэрол. Он спросил:

— Так каковы были твои идеи для наших стилей?

— Мы поговорим позже, — пообещала она.

— А еще о чем Ник хотел с тобой поговорить? — спросил Гарри.

— Общий знакомый.

— Кто?

Она хихикнула, выпихивая его за дверь.

— Мы поговорим позже, Гарри.

Через некоторое время они снова оказались на сцене, ожидая услышать, какие участники пройдут дальше.

Они стояли вокруг Саймона. Он все еще не смотрел на них. Когда их назвали, они закричали и принялись обниматься, но никто из них не сделал и шага в сторону Саймона, а затем они ушли со сцены, следуя за Коуэллом и оставляя Шер как участника, который не прошел дальше, как и восемь лет назад.

Конни провела их обратно на сцену всего через несколько минут для Xtra-Фактора. Сначала она взяла интервью у Шер, тушь которой размазалась от слез. Потом у Ребекки, которая сказала, что она удивлена, что снова справилась, потом у Мэтта, который сказал, что его горло чувствует себя намного лучше, спасибо. Затем она подошла к Гарри и другим мальчикам.