Гарри закусил губу. Его голос работал не совсем так, как следовало бы, но он думал, что его частей не слышно в хоре. Хотя, если честно, он испортил свою хореографию. Ему пришлось терпеливо менять положение по меньшей мере три раза.

— Они много работали над этим, — сказал Сандип. Прошло много лет с тех пор, как Гарри видел его ближе, чем в другом конце помещения на церемониях награждения. Теперь он стоял рядом с Саймоном и Брайаном за столом судей, и они оба скрестили руки на груди.

В голосе Сандипа звучала странная напыщенность, как будто он лгал. Но это не имело смысла. Гарри знал себя в юности, знал парней, и то, что они усердно работали, определенно не было ложью.

— Ничего хорошего. — Саймон покачал головой. На нем сфокусировалось несколько камер для крупного плана, и Гарри внезапно понял, что это никакая не альтернативная вселенная. Просто сюжет, о котором он забыл. В прошлый раз он не заметил, что все было по сценарию.

— Мы можем внести изменения, — возразил Лиам. — Все, что нужно.

— Ага, — подхватил Найл.

— Извините, ребята, но это не для вас. К счастью, у вас есть еще одна песня, не так ли?

К счастью, как только Лиам приступил к своему соло в начале Nobody Knows‎, к Гарри все вернулось.

Прошло много лет, но многократное исполнение этой песни в туре «Х-Фактора», по-видимому, оставило свой след. Его голос все еще работал не так, как он привык, он запинался через каждые несколько строчек, но к концу третьего прогона Саймон кивнул и сказал, что все отлично.

Мало того, после жалобы Брайана, что у него нет времени учить их новой хореографии, им разрешили просто стоять посреди сцены. Не будет никаких неловких танцев, и не только Гарри заметно расслабился, узнав об этом.

Луи спросил, что они должны подготовить в качестве запасной песни. Саймон сказал не волноваться, просто сосредоточиться на субботнем выступлении. Но Лиам вскочил и запротестовал, что они должны быть готовы ко всему, если они в конце списка, поэтому Коуэлл наконец сказал, что их запасной песней может быть She’s the One‎.

Но также он сказал, что она не понадобится.

Потом, пока другие участники проходили проверку звука, парней заставили снять короткое интервью для одной из съемочных групп. Кажется, никто не возражал, когда Гарри пропустил вопрос о своем любимом дне недели и просто сказал, что они счастливы здесь находиться.

Лиам собрал их вместе, и они снова репетировали в одной из гримерок, используя в качестве микрофонов флаконы с лаком для волос. Это быстро превратилось в драку Зейна и Луи этими флаконами, пока они все не начали кашлять и не пошли искать комнату с лучшей вентиляцией.

Их загнали на сцену, чтобы вместе отрепетировать финальную песню. Все настолько перепутались в движениях, что Гарри подумал: хорошо, что они имитируют групповые песни.

Когда они закончили, им объявили, что вместо возвращения домой все участники отправляются по магазинам.

В какой-то момент Найл обзавелся фиолетовым ирокезом. Так они закончили свой день в Fountain Studios с головой Хорана в тазике и Зейном с Лиамом, отскребавшим его волосы, в то время как Луи пытался сделать Гарри бороду из пены.

— У меня даже нет кошелька, — пожаловался Найл в машине. Они сели в последний автомобиль, покидавший студию, и солнце уже садилось, когда они ехали по лондонским улицам.

— У меня тоже, — сказал Зейн. У Гарри тоже не было, и он даже не уверен, где его искать в их бардаке.

— А если я проголодаюсь? — беспокоился Найл, как будто не он только что схомячил остатки еды, приготовленной для них в студии.

— Просто возьми сэндвич, — посоветовал Луи. — Я отвлеку охрану.

— Ты не будешь воровать сэндвичи в магазине, — предупредил Лиам.

— Как насчет тарелки супа? Можешь засунуть под толстовку. Всегда есть риск пролить, но если Лиам сказал, что сэндвичи нельзя…

— Никто ничего не крадет, — повторил Пейн.

— Мы все равно пойдем в TopShop, — услужливо подсказал водитель. — Там нет еды.

— Не-е-ет, — еще более удрученно простонал Найл.

— Не подкинешь мне пару фунтов? — Зейн повернулся к Лиаму. — Хотел купить новую рубашку.

— Не думаю, что это такой поход по магазинам, — заскрипел зубами Гарри, когда машина повернула. Он схватил Луи за бедро и крепче обнял за талию, чтобы тот не слишком сильно подпрыгивал. Но все тщетно.

Ему было трудно сохранять душевное равновесие с тех пор, как Луи сел к нему на колени во время поездки. Член Гарри весь день дергался — либо это реакция Павлова на новую близость, либо просто оттого, что он снова подросток, — и он всерьез сожалел, что не улизнул в туалет для быстрой дрочки, когда была такая возможность.

Хотя он не уверен, что это принесло бы пользу. Он бы бросил вызов любому, кто сохранит самообладание с задницей Луи на своих коленях.

Это по-прежнему вызывало смутную слабость. Шесть лет — едва ли самая большая разница в возрасте. Это меньше половины того, что должно было быть. Но Луи все еще думал, что он шестнадцатилетний школьник, и в любом случае Гарри даже не знал, это «до» или «после». Он склонялся к «до», исходя из того, что Луи ни разу не пытался скрыться с ним от посторонних глаз для поцелуя.

— Тогда что же это за поход по магазинам? — спросил Лиам.

Гарри оказался спасен от необходимости отвечать, когда они свернули на Оксфорд-стрит. Автомобиль сразу же обволокли крики девушек и яркие огни камер.

— Вот такой, — сказал водитель. Он затормозил и раздал им маркеры. — Веселитесь, ребята.

Один из охранников открыл дверцу со стороны Лиама. Остальные немедленно вылезли из машины, восклицая о том, почему здесь так много людей и что они должны делать. Гарри не винил их. Он уверен, что пребывал в таком же паническом возбуждении. Но на этот раз он заметил Найла. Найла, который сидел на заднем сидении в угасающем вечернем свете бледный как простыня.

— Найлер? — позвал Стайлс. Тот в панике перевел на него взгляд.

— Я не в ладах с тесными пространствами, — признался он едва достаточно громко, чтобы перекричать вопящую толпу.

— Я знаю, — сказал Гарри и сжал его руку.

— Знаешь?

— Да. — В будущем они придумают Найлу сигнал, чтобы он предупреждал охрану, когда станет слишком плохо. Но к тому времени у них уже была охрана, которая действительно выполняла свои обязанности и держала толпу на безопасном расстоянии, а не тот, кто оставил их одних ради того, чтобы заснять их реакцию.

— Что мне делать? — дрожащим голосом спросил Найл.

Водитель крикнул в ответ:

— Вылезай, вот что. Мне нужно отогнать машину.

Гарри на мгновение задумался, а потом перелез через Найла и оказался между ним и открытой дверью.

— Держись рядом со мной. — Хоран неуверенно кивнул, и Гарри вытащил его наружу, крепко держа за руку.

Крики стали громче, а над толпой вспыхивали телекамеры. Гарри недостаточно высок, чтобы справиться с количеством поклонников. Поэтому он просто схватил первый попавшийся листок и, обворожительно ухмыльнувшись девушке, торопливо поставил свою подпись. По крайней мере, у них хотя бы были нормальные фломастеры, а не что-то неудобное вроде шариковой ручки.

Стайлс прошел еще немного, а затем притянул Найла к себе, когда делал селфи с парой девушек. Он заметил одну из видеокамер от «Х-Фактора» и обнял Найла за плечи, улыбнулся в камеру, помахал рукой, надеясь, что этого достаточно, чтобы их не заставили сделать это еще раз для съемки.

Затем он потащил Хорана за руку сквозь толпу. С улыбками и благодарностями, парой одноруких объятий и еще несколькими автографами им удалось попасть в TopShop.

Как только они оказались внутри, стало понятно, что толпа не такая большая, как казалось. Просто передняя половина магазина огорожена и все фанаты собраны в небольшой торговой зоне, что придавало мероприятию ненужной хаотичности.

Найл с широко раскрытыми глазами все еще выглядел испуганным. Но он не перешел грань полноценной панической атаки, поэтому Гарри взял блокнот у одной из девушек и вложил ему в руки. Найл уставился на него так, словно никогда раньше не видел бумаги.