- Что это за чушь?! – Выплевывал Филида. – Я так долго готовил Джованни не для того, чтобы слушать какую-то шваль!
- Именно для этого, Адамус, и нужна игра, – я пожала плечами, положив руку на голову норда, который истерично дышал и мычал под действием яда, вертясь из стороны в сторону. – Тихо, Айтар, твой час еще не настал. Ты обязательно поймешь, когда пора.
- Что еще за игра?! – Командор отзеркаливал меня, вышагивая параллельно моим движениям в сторону Вибам-На. Я улыбнулась на его закономерный вопрос.
- Ты будешь выбирать, кому умереть. Смотри. Каждый узник отражает соответствующее из условий. Вот, например, сейчас под моими руками Вибам-На. Кажется, он вор, а может даже и убийца – я не видела, только слышала об этом…
- Пожалуйста! Я не хотел его убивать! Он хотел обмануть нассс! Оставить все себе!
- Не мешай мне говорить, Вибам-На. Я пытаюсь объяснить командору, что именно может спасти тебя, – сжала я его плечи и двинулась дальше. – Его жизнь – это отставка Джованни. А это... Бенджин, его подруга и подельница, очень любит Вибам-На, но иногда не настолько, чтобы не мечтать утащить с собой награбленное. Её жизнь – это бумаги Лоры, – остановилась около оружейника. – И, наконец, дорогой отец семейства, которое ты даже мог слышать. Его жизнь – это мой пропуск на волю, но отпустить – это дело такое, нужно как-то подстраховывать себя, поэтому сейчас они все вместе.
- Да ты безумна, – Адамус стал выходить из себя, однако не мог преступить черту, как бы ни хотел. – Ты не можешь просто убить их из-за этого…этого бреда! Джованни никогда не оставит свой пост – он будет и дальше преследовать вашу секту, пока не загонит в яму, как пес загоняет лису, что все время залезает в курятник!
- Я расценила это, как «нет», – стерла я улыбку с лица и тут же перерезала горло аргонианину.
- О нееет! Вибам-НА!!!
Хлюпанье крови. Грохот упавшего тела. Маргарта заверещала во весь голос, представив себе происходящее, и Бенджин захотела обнять своего друга, однако я не дала ей этого сделать, дернув за мешок назад. Айтар должен понимать, что выполнить мои указания необходимо. Телохранитель командора, должно быть, первый раз видел убийство воочию – его затошнило, немного развернув в угол комнаты, однако он быстро опомнился.
- Я не бросаю слов на ветер, Адамус. Ни я, ни Темное Братство.
Филида хотел ринуться на меня, но я могла попасть за ширму моментально, поэтому просто пнула её ногой, чтобы та открыла для него невинную трогательную картину, на которую и мне самой было тяжело смотреть – она приказала ему отступиться обратно голубыми детскими глазами, которые мать прикрыла собой.
- Ребенок?! Ты привела сюда ребенка?! Ты готова на такое?!
- У тебя осталось не так много попыток, командор, – потупила я взгляд в пол, заходя за спину Бенджин и поднимая этот тонкий щит от зверств для матери и дочери. – Ставка – бумаги Лоры.
- Ты думаешь, я привез их сюда?! Да даже если бы и привез, после всего, что я увидел…, – Адамус никак не мог унять свою гордость. Он махнул на меня рукой. – Знаешь, ты ведь даже не зверь, не приравнивай себя к зверю, оправдывая тем самым свое бессердечие. Ты просто пустая оболочка, которую они наполняют всякой мерзостью!
- Может, ты и прав, – взглянула я. – И ты снова выбрал для кого-то смерть, а оболочка следует правилам.
И Бенджин пала от моего клинка, отброшенная к своему приятелю, как бы в последний миг обнимая его. «Неужели Филида и ему предпочтет свою идею?» Мне пришлось с тяжелым сердцем подойти к последнему узнику, на этот раз открывая ему глаза. Мои ладони и пальцы были холоднее этих неостывших тел. Я наклонилась.
- Твоя очередь, Айтар…
- ПОЖАЛУЙСТА! Не надо!! – Раздавалось где-то позади. Адамус Филида резко сбросил один из наручей – он обтирал морщинистое лицо с седыми бровями, оглядывался на телохранителя и пыхтел, прежде чем я вновь заговорила.
- Что ж, ты решил, что долг важнее пары жизней каких-то там жителей. Твое право. Мы не во всем непохожи.
- Вот только не надо сравнивать нас! – Орал командор в мою сторону. – Я так понимаю, это последнее условие?! Хорошо! На этот раз я отпущу тебя! Но где гарантия, что ты его отпустишь?!
- Никаких гарантий, – отрицательно покачала я головой. – Точно так же, как и с твоей стороны. Пусть твой телохранитель выбросит оружие через окно и забирает мать с ребенком. Они зайдут в каморку, я режу путы и отправляю мужа и отца к тебе, а сама выхожу через дверь – всё просто.
Адамус Филида кивнул своему служащему, дав добро на выполнение действий. Он стоял рядом с окном, так что просто скинул меч командора куда-то в кусты, а затем разоружился сам. Потом я вытянула руку и, отбросив перегородку, побудила женщину слезть с постели и двинуться в их сторону, чтобы парень забрал вертящуюся по сторонам Маргарту и заперся в маленьком безопасном в случае потасовки пространстве.
- Ну! Что теперь? – Всплескивал руками командор, и от гибели его отделяла лишь степень ужаса моего актера.
- Айтар, – нежно обратилась я на ухо, на которое капала с его лысеющей шевелюры обильная испарина. – Не выкидывай фокусов. Ты знаешь, чем это может обернуться.
И я пустила его вперед, медленно шагающего на шатких ногах от закостеневших мозольных коленей к вытянутой руке Адамуса, что заводила себе его за спину. За спину оружейника с маленьким кинжалом на поясе. Мое дыхание сорвалось.
- Я убью их, Айтар.
Этими словами я спустила с цепи отложенный механизм, называемый отчаянием. Управление волей человека подразумевает под собой тысячи и тысячи вариантов развития событий, продиктованных такими же тысячами внешних факторов. Обычный мужчина, семьянин, любитель выпить, скандалящий со своей женой и никогда не бывавший на войне мог поступить как угодно: завопить, убежать, кинуться на меня с клинком, однако вонзил с невероятной силой пожилому командору лезвие прямо в уязвимую шею. И Адамус Филида, который только что пытался спасти то, во что верил, был унизительно смертельно ранен своим же идеалом, сам стал инструментом в творении судеб и посланием своему же приемнику. Его глаза наполнились яростью и не пониманием, как только он схватился за торчащее из трахеи лезвие и двинулся на меня, стоящую в другом конце комнаты. И чем ближе старик подходил, тяжко переступая клацающими ступнями, тем больше я отступала назад. Убить командора руками тех, кого он так яростно защищал. Да, это и был мой план, единственный и рискованный, – старик в итоге лежал в моих ногах, свалившись и синея от нехватки кислорода, мучительной, как всё то, что перенесла некогда я. Он пытался что-то сказать, но поднимающаяся кровь бурлила от его последних потугов. Из каморки на шум тут же выглянул телохранитель, которого я припугнула резко вскинутой рукой и обратилась к командору, тянущему к моему горлу пальцы, что я наотмашь скинула вниз.
– Адамус, надеюсь, ты сейчас осознаешь всю глубину моего посыла..., – присела я рядом, вздыхая от облегчения и говоря следующее скорее для наблюдателей, оставшихся в доме. – Знаешь, в чем твой просчет? Ты погубил семью Бертранов, пытался уничтожить нашу братскую семью, как что-то неестественное, извращенное, неправильное и защитить эту, самую обыкновенную, ради которых легионеры выступают на войну и гибнут, однако... хах... ты и понятия не имеешь, что скрывается за этим словом, – кивала я сама себе, а он уже выдыхал еле слышно. – Скрывается готовность пойти вопреки всему ради самого ценного. А хотя... тебе не понять. У тебя же никогда не было семьи.
- Отпусти его, – напомнила я растерянному стражнику по поводу оружейника, обнимающего свою жену и дочь. – Всё-таки Айтар был одурманен ядом.
Поднявшись и отобрав у шокированного мужчины оружие, я отрезала служивший указательным палец командора с печаткой и отправилась в Имперский город на встречу с Джованни.
Расторопным и уверенным шагом я шла по Эльфийским садам при полном параде – в платье, с прической и с обаятельной улыбкой на лице по направлению к отелю «Тайбер Септим». «Августа, наверное, совсем заболтает меня», думала я, на ходу разглядывая маленькую коробочку в руках – «подарок» для действующего командора, с которым хозяйка помогла мне устроить встречу, по легенде – свидание с очаровательной молодой поклонницей, по моей просьбе, не раскрывая имен, ведь девушка же еще и стеснительна. И ничто не могло остановить эту сводницу, даже такое желание, как при первом же ужине остаться в самой дальней комнате. Я решительно вошла через парадный вход, приветственно кивнув ей, на что получила со стойки воздушный поцелуй, и двинулась направо, по направлению к лестнице, по коридору с красной ковровой дорожкой с небольшой комнатой в конце. Я постучала в дверь, которую мне открыл голубоглазый мужчина-имперец в гражданском, в какое наряжаются желающие произвести впечатление легионеры в увольнении, – шитые подобно жесткой стали костюмы с отутюженными стрелками. Странно, что он меня не узнал. Или Адамус не так хорошо готовил его, как говорил, или он не придал этому значение сейчас, но улыбка с его лица не спала.
