Демон стиснул зубы, но ничего не ответил. Смерть же тем временем растворился в воздухе, однако демон знал — недалеко. Он вернётся, стоит только ему допустить хоть одну ошибку.
Встряхнув чуть подрагивающими руками, демон сел на край кровати и убрал покрывало.
Грудь ангела выглядела ужасно. Меч разворотил её почти полностью. Даже если бы рана была нанесена обычным оружием, на её лечение демон бы потратил много сил, а уж если это был меч херувима… Да ещё выкованный лично Ей… Демон знал об этом оружии немного, но одно ему было известно точно — это оружие убивало суть существ, поражённых им, а физические раны не заживали, а расходились, стоило их хоть как-то заживить.
Кроули истерически хмыкнул — Мать не простила своих оступившихся детей и не дала им даже призрачного шанса спастись, если битва всё-таки будет… Только почему-то она не предусмотрела того, то оружие может быть обращено и против любимых детей. От этой мысли горло Кроули сдавил спазм:
— Как же так, Господи? Как же ты могла такое допустить?
Ответом ему была тишина. Впрочем, другого он и не ждал.
Вылечить ангела демон не мог, поэтому единственное, что он мог — зарастить раны насколько это было возможно и остановить время для них. Но это была лишь временная мера, после этого он должен будет придумать что-то ещё…
***
Мысли путались всё сильнее, а паника, вопреки ожиданиям, накатывала с каждым глотком. Теперь, когда он не мог находиться рядом с Азирафелем, следить за состоянием его ран будет сложнее, да и то, что расходиться они стали быстрее, чем раньше, тоже не добавляло оптимизма.
Демон вцепился в волосы пальцами, судорожно размышляя, что же может помочь его ангелу? Смутные идеи у него были, однако он боялся к ним прибегать, да и осуществить их, не ставя в известность ангела, было невозможно, а раскрыть ему правду он не мог, иначе Смерть тут же расторг бы сделку.
Взвыв от бессилия, демон беспомощно уставился в потолок. Он, как и потолок в большом зале, отражал то, что происходило в небе на самом деле. Сейчас была ясная погода и звёзды выглядели необычайно яркими. Кроули тоскливо размышлял о том, как хорошо было бы свалить вместе с ангелом куда подальше и провести вдали от всех этих разборок несколько лет, а лучше — веков. За это время Кроули точно бы нашёл способ спасти ангела. Но это было невозможно…
Вздохнув, демон выпил ещё и закрыл глаза. Занимался рассвет, Кроули был пьян в стельку, а блаженное забытьё так и не приходило. Когда звёзды начали гаснуть, демон забылся тревожным сном.
Проснулся он к обеду, нехотя привёл себя в порядок, и отправился в Большой зал. Он надеялся, что не столкнётся с ангелом, однако тот был там. Вопреки обычаю, ангел не ел, а лишь рассматривал пустую тарелку, не обращая внимания на соблазнительно пахнущие блюда. Кроули сел рядом, и Азирафель сразу напрягся и выпрямился, при этом упорно делая вид, что не замечает демона.
— Ангел, — тихо пробормотал Кроули.
— Тебя для меня нет, Кроули, — холодно ответил Азирафель, стискивая пальцами край стола.
— Я не хотел тебя подвести… ты ведь должен это понимать! Мы знакомы шестьдесят веков!
— Не кричи так, демон, — отозвался Азиарафель, и сердце Кроули стиснул ледяной кулак — настолько больно ему было вместо привычного «мой дорогой» слышать это ненавистное и презрительное «демон». Он щёлкнул пальцами, создавая вокруг них звуконепроницаемый купол.
— Как ты мог…
— Я бы желал тебе всё объяснить, ангел… Но я не могу.
— А ты попытайся! — в голосе ангела Кроули явно уловил нотки мольбы. –Если ты и правда не мог иначе… Я тебя прощу.
— Мне не нужно твоё прощение! — взъярился демон и тут же прикусил язык. Звучало это максимально обидно, хотя демон и не имел в виду ничего такого. Он хотел сказать, то ему не нужно прощение ценой жизни ангела, но сформулировал это настолько неудачно, насколько только мог. Он попытался всё исправить:
— Ангел, я совсем не то пытался сказать… Я…
Азирафель, однако, перебил его взмахом руки:
— Я всё понял. Ты не обязан передо мной оправдываться за то, кто ты есть. Но мне казалось, что наше Соглашение…
— Соглашение? — зашипел демон. — Ты думаешь, я всё это делал только из-за него?
— Конечно. Мы ведь не друзья в конце концов! У нас взаимовыгодное сотрудничество. Было. Теперь нет, и я надеюсь, ты это понимаешь.
— Понимаю, ещё как, — демон зло сверкнул глазами, и ангел, даже несмотря на очки, неуютно поёжился.
Повисло тягостное молчание. Кроули не смотрел на Азирафеля, ангел же опустил взгляд, боясь смотреть на бывшего компаньона. Он не выдержал первым и, поднявшись с места, отправился прочь из Зала.
Демон сверлил взглядом его спину, и понять, что этот взгляд означал, было невозможно.
***
Весь день в библиотеке у ангела всё валилось из рук. Он старался не думать о Кроули, но как назло, голова была забита мыслями о демоне. А тут ещё старая рана разнылась, и ангел невольно подумал о том, что Кроули очень уж много внимания уделял этому ранению, несмотря на то, что получил ангел его достаточно давно. В свете последних событий стало понятно, что не просто так. От этого стало ещё горше, а мотивы Кроули потеряли всякую логику для него. Если он так о нём заботится, зачем отнял меч и передал его Аду? Ведь знает же, как важно Азирафелю было вернуть меч — на Небесах давно уже говорили о скором явлении Антихриста, а значит, и война Небес и Ада не за горами. Демон не мог не знать этого, так же как и не мог не знать, что ангела спросят за меч. И тем не менее, он его отнял. Похоже, Кроули сделал выбор, и этот выбор был не в его, Азирафеля, пользу. И хотя сам ангел упорно убеждал себя, что сам выбрал бы Небеса, от предательства демона ему стало невероятно больно. Но в этом он никогда никому не признается.
========== Часть 17 ==========
Время мчалось вперёд с бешеной скоростью, и если обычные обитатели Хогватса этого не замечали, то его оккультно-эфирные защитники видели это и нервничали. Ангел с демоном по-прежнему не разговаривали, вернее, разговаривать отказывался Азирафель, а Кроули всеми силами пытался наладить контакт. Конечно, у демона была гордость, и не будь ситуация настолько опасной, он бы исчез на пару веков, надеясь, что рано или поздно Азирафель остынет, соскучится и сменит гнев на милость.
Такой трюк он проделывал уже несколько раз, и каждый раз он срабатывал. Однако сейчас эта стратегия не подходила хотя бы потому, что не в привычках Кроули было бросать дело на середине. Но проблема была, разумеется, не только в этом.
Демон понимал, что ему нужно снова любыми путями приблизить к себе ангела, чтобы его спасти, ведь страшная рана на его груди никуда не исчезла, её нужно было постоянно подлечивать, пока она окончательно не разошлась и не убила ангела. Демон пытался поговорит об этом с Азирафелем, но тот шарахался от своего бывшего друга как от прокажённого, а если Кроули просто появлялся в поле его зрения, ангел сразу же напрягался и старался поскорее уйти. Демон злился и на себя, и на глупого ангела, который не понимал всей опасности, и просто не знал, как ему быть, ведь теперь он не мог даже добавить ангелу в напиток снотворного, чтобы спокойно заняться его раной.
А в один из дней случилось то, чего Кроули боялся больше всего на свете.
Наступила Пасха, и большинство студентов уехали домой на каникулы. Кроули с Азирафелем остались в замке. То, что ангел остался сильно удивило демона. Он знал, как ангел скучает по своему книжному магазину, и думал, что Азирафель использует любую возможность съездить обратно в Лондон, поверить свои книги. Однако, Кроули ошибся. Азирафель остался в Хогвартсе и, более того, очень редко покидал свою комнату, практически перестав ходить даже в библиотеку. Встревоженный странным поведением друга, при этом не имея возможности поговорить с ним лично, Кроули обратился к мадам Пинс, и та добродушно поведала, что в последнее время «милый мистер Азирафель» плохо себя чувствует, но почему-то категорически не хочет обращаться в Больничное крыло. Кроули кивнул, а его сердце в очередной раз стиснул ледяной кулак. Он старался не паниковать, пытался успокоить себя глупой надеждой, что самочувствие ангела никак не связано с его раной, однако в тот же день, увидев Азирафеля в Большом зале, демон понял, что всё плохо.
