Перенос акцентов с внутренних инстинктивных закономерностей агрессии на факторы внешней среды ярко проявляется в бихевиористском направлении. В ракурсе теоретических воззрений бихевиористов поведение рассматривается как ситуационно специфическое, а агрессивное поведение как внешненаблюдаемая деструктивная реакция на внешние стимулы. Многие представители данного направления (A. Bass, 1961; A. Bandura, 1973; Р. Блэкборн, 2004; Б. Крэйхи, 2003; Д. Майерс, 2002; Д. Коннор, 2005 и др.) считают агрессию результатом научения, «выученными реакциями». С позиции А. Бандуры, Р. Уолтерса (2000), люди наделены нейропсихологическими механизмами, обеспечивающими возможность агрессивного поведения, но активация этих механизмов зависит от соответствующей стимуляции. Поэтому различные формы агрессивного поведения, частота их проявлений, ситуации, в которых они развертываются, а также конкретные объекты, выбранные для нападения, во многом определяются факторами социального научения.
Особое внимание бихевиористский подход уделяет двум условиям, создающим благоприятную почву для запуска механизма агрессии. Первое условие подтверждено многочисленными исследованиями, доказывающими тезис о тотальной дегуманизации общества. В подобных работах (Р. Блэкборн, 2004; Б. Крэйхи, 2003; Д. Майерс, 2002; Д. Коннор, 2005; и др.) содержится предположение о прямой зависимости насилия от числа увиденных агрессивных сцен, которые «запускают» или «включают» механизмы подражания. Можно предположить, что значение подобных факторов явно переоценивается, вместе с тем события современности как в нашей стране, так и в ряде других стран (митинги, массовые движения, акции с применением насилия и жестокости) позволяют разделить позиции исследователей. Вторым условием бихевиористского подхода является существование механизма обусловливания реального насилия наблюдаемым насилием. Представления о существовании подобного механизма отражены в понятии прайминга. Прайминг – это процесс, в ходе которого агрессивно насыщенные мысли активизируют соответствующие чувства, образы и даже побуждения к действию. Все эти процессы считаются преимущественно автоматическими, не подверженными когнитивному или эмоциональному контролю.
Современные исследования ситуационных факторов агрессивного поведения сконцентрированы на изучении аверсивного опыта: депривации, фрустрации и некоторых других факторов внешнего и внутреннего воздействия. Среди таких теорий наибольшую известность получила теория «фрустрация – агрессия» (Dollard J., Doob L., Miller N. Е., Mowrer Н. О., Sears R. R., 1939). По этой теории агрессия всегда есть следствие фрустрации, а фрустрация всегда приводит к агрессии. При низкой толерантности и наличии фрустрации агрессивные реакции будут зависеть от разных причин: силы самого фрустратора, его значимости для человека, привычек к ним. Важную роль играют и индивидуальные особенности: один и тот же фрустратор может вызвать у различных людей совершенно разные реакции.
Многочисленные эксперименты, последние исследования в данном направлении дают основание утверждать, что влияние ситуации на вероятность проявления агрессии нельзя свести к простой сумме отдельных внешних раздражителей, даже достаточно сильных и специфических. Агрессивная реакция на фрустрирующие, депривирующие ситуации не является универсальной, вполне возможны и другие реакции, так же как и диапазон и разновидность агрессивных паттернов поведения не укладываются в рамки выше- представленных объяснительных схем.
Подсистемой в группе социальных детерминант агрессии выступают социально-профессиональные детерминанты. Практически все исследования Н. О. Садовниковой (2006), В. В. Дикой (2005), Н. Е. Водопьяновой, Е. С. Старченковой (2005), Э. Ф. Зеера, Э. Э. Сыманюка (2005), С. П. Безносова (2004), направленные на выявление факторов профессиональной деятельности, оказывающих воздействие на формирование и проявление агрессии, дают сходную картину, свидетельствующую о том, что предмет, средства труда, содержание работы, социально-психологические условия деятельности являются значимыми в процессе формирования агрессии: «средство труда служит опредмечиванию собственной природы человека, его природной организации; средства деятельности усиливают, ускоряют и преобразовывают психофизиологические функции человека, его нервно-психический потенциал; средства деятельности служат движущими силами психического развития человека; это механизм взаимосвязи между человеком и объектом его труда».
Наряду с вышеперечисленными организационными факторами наиболее значимыми, по мнению ряда авторов (Л. И. Субботина, 2006; Н. Е. Водопьянова, Е. С. Старченко, 2005; В. Е. Орел, 2005; Э. Э. Сыманюк, 2004; и др.), являются: кадровая политика, график работы, повышение нагрузки в деятельности, система вознаграждений, новые формы отношений, новые виды трудовой активности, возможные изменения социального статуса работника, наличие и острота проблем, вероятность эффективного их решения, самостоятельность и независимость в принятии важных решений, уровень ответственности, невозможность карьерного роста и др. Среди социально-психологических факторов главными являются взаимоотношения в коллективе, как по вертикали, так и по горизонтали; решающую роль в этом плане играют взаимоотношения по вертикали. Практически все исследования (Т. А. Якоби, 2003; Е. В. Зайцева, 2003; В. А. Павлова, 2003; В. А. Фокин, 2000; А. А. Кукушкина, 2007; О. Ю. Рудакова, 2006; Е. И. Кокконен, 2004), посвященные этой проблеме, отмечают зависимость между агрессивностью личности и наличием/отсутствием социальной поддержки со стороны администрации и коллег.
С нашей точки зрения, культура этноса и региональные особенности, представленные в традициях и обычаях, задают основной вектор и эталоны субъективного оценивания значимости социального пространства индивида и потому могут рассматриваться как факторы, оказывающие влияние на становление агрессивного поведения. Культурное сообщество формирует определенные поведенческие паттерны (L. L. Cavalli-Sforza, M. W. Feldman, 1981; F.J. R. Van de Vijver, 2006). В процессе инкультурации человеку прививаются традиции, ценности и нормы поведения, принятые в конкретной культуре, а в процессе социализации человек осваивает нормы и правила, одобряемые данной культурой, отражающие нормы и ожидания социального окружения (Д. Берри, А. Пуртинга, М. Сигалл, П. Дасен, 2007; Т. Г. Стефаненко, 2004). Таким образом, исследовательские результаты свидетельствуют о существовании кросс-культурных различий в формах и видах агрессивных проявлений в определенных социокультурных группах.
Зарубежные исследования в области этнической агрессии группируются вокруг двух базовых предположений: люди всегда более агрессивны по отношению к другой этнической группе; люди с расовыми предрассудками ведут себя более агрессивно по отношению к представителям других этнических групп. В отечественной психологии предположение о том, что люди проявляют больше агрессии по отношению к другой группе, чем по отношению к своей, не получило серьезного подтверждения.
По мнению А. Налчаджян (2007), этническая агрессивность имеет практически одинаковые проявления у разных народов и на разных исторических этапах. Этническая агрессия до поведенческих проявлений проходит своеобразный путь – путь формирования агрессивных стереотипов. Это своего рода латентный этап этнической агрессии.
В центре внимания психологии, этнологии, социологии оказалась проблема стереотипов. В реальных межличностных и этнических отношениях актуализируется агрессивная установка, содержащаяся в уже сформированных стереотипах отрицательной модальности. Это значит, что агрессивные этнические стереотипы содержат в себе психологические условия фацилитации (облегчения) агрессивных действий против враждебного этноса, дискредитация которого уже произошла на ментальном плане благодаря стереотипизации его образа (Д. В. Джамалян, 2004).
Исследование агрессивных этнических стереотипов затрагивает две психологические области (психологию агрессии и этническую психологию) и ставит перед психологией одну из важных задач – раскрыть, обосновать суть этнических стереотипов, понять механизмы их формирования, рассмотреть роль, которую они выполняют в межличностном и межэтническом взаимодействиях.
