Доктора задумчиво зашептались, а члены королевского совета продолжали оценивающими взглядами блуждать по его обнаженному телу, пока один из них не спросил:
— В таком случае, раз вы теперь В’арт’рак и имели связь, можно ли предполагать, что вы можете обнаружить для себя подходящую пару?
Гарри, нахмурившись, опустил голову. Он и не подумал об этом, он даже боялся предположить, что кто-то решит поднять этот вопрос, когда он только-только выбрался из плена.
— Я… не уверен.
— Ничего, Ваша Светлость, мы поможем Вам.
Присутствующие покинули комнату приёмов, и рука Джеммы коснулась его плеча, когда как вторая помогала с одеждой.
— Что это было? — спросил Принц.
— Они думают, что ты уже не станешь Правителем. Льюс назначает тебя на должность Посла, но они считают, что у тебя недостаточно поддержки. Другие кандидаты сейчас астам приятнее.
— Ты?
— А, нет. Не я. Меня особенно в расчет не берут. Считают, что я слабая особь для защиты планеты, хотя это ты всегда был щуплым и маленьким.
— Какие еще есть кандидаты?
— Хас Книта и Ди’Унга. Если тебя не выберут… То свяжут с кем-то. Они говорили о Нике или Хасе.
— Хас из нашей крови, — возмутился Гарри.
— Поэтому они считают, что Хас хороший выбор. У нашей семьи сильная кровь.
— Не уверен, что эта связь будет удачной, — недовольно предположил Принц. Даже если запах дальнего родственника будет Гарри приятен, то сам аст никогда не вызывал у него приятных чувств.
— Но разве их идея плоха? Или ты всерьез считаешь, что нам следует связаться с людьми?
— Возможно, это помогло бы нам.
— И кто бы из людей согласился добровольно перебраться на отсталую маленькую планету, закрытую для большого мира? Кто бы захотел покинуть свой дом, чтобы связаться с инопланетным существом?
— Не говори так, будто наша планета плоха. У них есть всё, но это не значит, что там они могли бы быть счастливее, чем здесь.
— Асты на такое не согласятся. Они боятся людей… — в голосе Джеммы заиграла некая грусть.
— Они не знают людей.
— А ты знаешь?
Гарри улыбнулся.
— Знаю трех. Тех, что меня похитили. И одного с Нибелунга. Люди могут быть пугающими, но в них есть так много того, чего нам трудно понять… Они удивительны; их эмоции, мысли и чувства. Рядом с ними я тоже смог почувствовать так много, не так как здесь.
— О чем ты, Гарри?
— Ни о чём. Просто рассуждаю.
Принц знал, что это вовсе не о Капитане. По крайне мере, ему так казалось.
***
На светло-жёлтом, почти прозрачном небе Нибелунга разливался мягкий свет целых двух Солнц. Корабль проскользнул мимо облаков, так легко, бесшумно, плавно, как не смог бы даже сам ветер. Гарри заметил знакомые виды разноцветных ярких домиков на побережье и изящные стеклянные здания, похожие на дворцы, поверхности которых блестели от света. Отключилось внутренне неоновое освещение корабля, сам по себе щелкнул тонкий и гладкий ремень безопасности. Гарри вздрогнул, когда это случилось — всё еще не мог привыкнуть к этим технологиям, которые делают за тебя практически всё — во всех смыслах этого слова (он бы сказал, что они только не дышат за него, но, к сожалению, на Нибелунге ему пришлось использовать устройство, похожее на маленькую трубку, закрепляющуюся на его рот и нос).
— Вот видите, всего пара световых часов, и мы на месте, — прошелестел механический голос из стены, справа от головы Принца. Управляющий этого корабля, присланный Советом, полчаса усмехался желанию аста добраться до Нибелунга самостоятельно на тех нескольких космических кораблях старых образцов, что имелись на Аруане. — Вы бы и за несколько световых лет не добрались на анамезонном* корабле. Ха!
— Я не знал, что эти корабли не способны на дальние телепортные прыжки, — просто отозвался Гарри. Впечатляющий закат занял все его мысли, а в динамик он отвечал уже просто автоматически. При посадке ком подошёл к горлу, как и во все предыдущие разы, когда ему приходилось входить в атмосферу очередной планеты. Но это ничего, это проходит почти сразу же, как только совершается посадка, хотя в тот раз, когда Гарри впервые сошёл на Аруан после похищения, тогда, два года назад, ему казалось, что его тело отвыкло от родных мест или его планета отказывалась принимать слабого и никчемного Принца обратно. Но потом Гарри узнал, что это называется акклиматизация.
В его маленький пассажирский отсек вошли Лиам и один из новых астов-охранников. Советник мягко коснулся рукой плеча Принца и опустился на колени, осторожно приподнимая одну из его ног.
— Как прошёл перелёт? — прозвучал вопрос, когда к подошве простых сапог Гарри притянуло стальную пластину, в точности повторяющую контур этой самой подошвы. Несколько неоновых огоньков загорелись по бокам, ненавязчиво мигая. Лиам повторил тот же ритуал с другой ногой.
— Как обычно, — покачал головой Принц.
— Для меня перелёты это не обычное дело, — нахмурился аст. — И эти штуки, — ткнув пальцем на блестящие стальным пластины. — Понимаю, они нужны из-за этой… гратации…
— Гравитации.
— Да! Но в них я чувствую себя странно. Будто ноги внезапно потяжелели, и я не могу ими управлять.
— Ты привыкнешь, Лиам. Придется ко многому привыкнуть.
Лиам среагировал на его замечание в новообретенной за эти два года манере — сделал непроницательное выражение лица, и только слегка поджатые губы выдавали отношение ко всему этому. И не только отношение Лиама, его мнение, Гарри уверен, разделяли многие на Аруане. Но Гарри продолжал бороться с заблуждениями, ходившими в народе — в конце концов, принять чужую помощь не означает поражение. Но его время неумолимо утекало, и если никто из астов не поймёт его намерений оградить планету от опасностей, а не сдать с потрохами — его никогда не изберут Правителем.
На выходе из космолета его окружила охрана Совета — несколько представителей инопланетных рас, их костюмы выглядели ярко, красиво, и очень легко. Тонкие ткани их одежд развивал мягкий бриз, напоминая Гарри чем-то родную планету.
— Добро пожаловать, Ваше Высочество, — откланялся один из представителей в желтой блестящей и длинной накидке с маленькой стальной эмблемой Совета в виде многогранника и круглых планет, соединяющих сгибы. Лицо его почти скрывал замысловатый капюшон этой самой накидки, имеющий острые края, но по небольшому опыту Гарри знал, что существа с обтекаемым серебристым телом, и лицом, которое даже не похоже на лицо, кроме расщелины в виде рта, чего-то вроде жабр и десятка крошечных глаз, являются ферийцами.
— Добрый время суток, — подхватил, распевая, Гарри.
— О, прошу прощения, — заметив неудобство в общении Принца, фериец нажал на маленький браслет на своем запястье, и механический голос на языке КосмоЗир заменил мягкие клокочущие звуки. — Какой язык мне поставить для вас? Но должен предупредить, что аруанский у нас весьма беден, создатели переводчиков не так много знают о нём.
— Язык Земли? Я овладел им в совершенстве.
— Конечно, — длинной конечностью с острыми пальцами представитель настроил переводчик на знакомый для ушей Гарри язык.
Они прошли до одного из тех стеклянных дворцов, и внутри Гарри ничего не колебалось. Он чувствовал, как напряжены Лиам и его охранник Куаро, вместе с остальной делегацией астов, прибывших сопровождать его. Он знал, как чувствуется страх, что они ощущали, но в нем этого больше не было. Пришло какое-то спокойствие, понимание, внутренняя уверенность. Он вышагивал так, будто не было тех дней на Финисе, будто не было похищения, не было вторжения на Аруан любопытных инопланетных путешественников. Он вышагивал так, будто его уже короновали, хотя шансы на это по прошествии двух лет оставались ничтожными. В большом светлом зале за длинным прозрачным столом его уже ожидал десяток представителей разных планет, входящих в состав Совета. Аруан должна была стать сто восемьдесят третей, хотя, по правде говоря, она не должна будет официально считаться планетой входящей в него, по крайне мере, пока её жители не будут к этому готовы.