— Да!
Он не ждал такого, даже не предполагал. Смирился с вдовством, с тем, что его любимые странные заброды так и останутся только любовниками. Но они… они его тоже любят? Нелюбимым браслетов не предлагают.
Обняли его так же синхронно, как и опустились у его ног. Стив прижался к Броку, чувствуя рядом и Баки, чьи руки обхватывали Брока.
— Мы не знаем, как правильно, — снова заговорил Стив, коснулся губами правого запястья Брока. — Мы очень любим тебя оба.
— Ты наш, — добавил Баки. — Мы хотим быть твоими.
— Будете моими, — хрипло сказал Брок. — Послезавтра равноденствие. В полдень солнце из-за туч выглянет. Клятву… клятву вам дам.
— И мы тебе, — сказал Баки.
Наконец у Стива получилось выдохнуть, страх быть отвергнутым отступил, щедро вливая в кровь пузырящееся веселье.
— Потом за варанами пойдём, — добавил от себя Баки. — Хорошо платят.
— Ага, и кончик хвоста, оказывается, штука интересная, — рассмеялся Стив, вспомнив причитания Тони о несчастной омежьей судьбе.
— А, это только для престарелых альф, — усмехнулся Брок. — И то, я думаю, суеверие.
— Вот и я надеюсь, что как-нибудь и без народной медицины справимся, — кивнул Стив, поднялся, подхватывая омегу на руки. — А теперь в постель, нечего после бани мёрзнуть.
Баки поднялся на ноги и распахнул двери в спальню.
— Сегодня я посерёдке. Можно?
— Можно, можно, — благодушно сказал Брок. — Я тебя хоть приласкаю. А то так и не знаю, каков ты на вкус и каковы твои повадки.
— Я… — начал Баки и осёкся.
Усадив Брока на постель и стянув с его ног тёплые носки, Стив развернулся к Баки, аккуратно обнял его, заглянул в глаза.
— Если не расскажешь — мы не поймём, что не так.
— Я… не знаю, — запинаясь, сказал Баки. — Всё забыл. Боюсь навредить.
— Я рядом. — Стив погладил его по железному плечу, запястью, поднёс к губам ладонь, едва коснулся, не без удовольствия замечая, как дрогнули железные пальцы. — Я знаю, каково это — заново рассчитывать силу и бояться навредить тому, кого любишь больше жизни, и не дам тебе сорваться. Поверь, всё будет хорошо.
Он подтолкнул Баки в сторону постели, стянул с плеч холщовую рубашку, коснулся губами загривка, погладил по каменно-твёрдому прессу.
— Но если не хочешь — неволить не будем.
— Не похоже, что не хочет, — сидящий на кровати Брок погладил бугор на ширинке Баки. — У какой!
Баки длинно, почти со стоном выдохнул.
Стив оплёл его руками, вжался со спины, снова погладил по животу, поднялся к груди, пока аккуратно касаясь твёрдых горошин сосков. Раньше Баки был безумно тактильным, чувствительным, почти в голос кричал от простых, достаточно невинных прикосновений, но измениться могло что угодно, и торопиться было неправильно.
Расстегнув пуговицу тактических штанов, Стив потянул язычок молнии вниз, заставив Баки крупно вздрогнуть в объятиях.
Брок дёрнул штаны вниз, едва разошлась непривычная застёжка, огладил крепкие бёдра, высвободил из исподнего толстый, перевитый венами член, качнулся вперёд и лизнул налитую кровью головку.
Баки ахнул. Ноги у него подкосились. Но Стив удержал, ещё крепче прижал к своей груди, давая Броку рассмотреть их Баки в лучшем виде, хотя хотелось опустить его на постель, устроиться сбоку и целовать вспыхнувшие алым пухлые губы, гладить, наблюдая, как Брок насаживается ртом на член Баки.
— Господи, — выдохнул Стив в шею Баки. — Какие вы красивые!
Баки дрожащей живой рукой погладил Брока по ещё влажным волосам, взъерошил чёлку. Брок заурчал и принялся вылизывать член, нежно гладя тяжёлые яички. У Стива плыло перед глазами, он жарко дышал в шею Баки, целовал загривок, чувствительное местечко за ухом, толкался бёдрами, потираясь болезненно напряжённым членом о задницу.
Баки не продержался и трёх минут. С удивлённым криком он излился в горячий рот Брока и обмяк в руках Стива.
Брок довольно сглотнул, облизнулся и сказал:
— Сладенький. Давай его в кровать, Стив. Я хочу верхом покататься. Видишь, как у него стоит?
— Н-нет, — выдавил Баки. — Стив. Пожалуйста.
Стив обхватил член Баки, провёл ладонью по стволу, погладил большим пальцем головку.
— Ещё накатаешься, прекрасный, дай Баки освоиться, а тебя и я покатаю с удовольствием.
Но всё же помог Баки выпутаться из спущенных до колен штанов, толкнул на постель, заставляя улечься, а сам наклонился к Броку, обхватил его ладонью за затылок, привлёк к себе и поцеловал с голодным стоном, слизывая сперму Баки.
Баки поймал Стива за руку и потянул на себя, укладывая сверху. Брок сам раздел Стива, а потом достал давно припасённую баночку ароматного масла для суставов: в этом мире, мире альф и омег, никому не нужна была дополнительная смазка, но Брок неплохо соображал и понимал, что Стив-то с Баки без неё не обойдутся.
— Бак, — прошептал Стив и поцеловал, нежно, ласково, едва-едва касаясь любимых губ, боясь сорваться, поторопиться.
Он гладил Баки дрожащими руками, водил кончиками пальцев по шее, плечам, голове, щекам, обрисовывал скулы, выплёскивая сейчас всё, чем томилось его сердце: как сильно скучал, любил, как страдал от потери самой важной части самого себя, рассказывал прикосновениями о том, что так и не оправился, не смирился, не забыл.
Брок же тем временем, смазав пальцы, оглаживал зад Стива, ласкал плотно сжатую дырку, не торопясь, вдумчиво. Он много передумал о том, каково это было бы — иметь Стива, иметь Баки, иметь их двоих. Омега, он никогда не был сверху — не принято, да и не особо хотелось. Но полюбоваться этими двумя он собирался.
Приподняв бёдра, Стив дал Броку больше доступа к своей заднице, прекрасно понимая, для чего тот старается.
— Бак, Баки… — шептал он. — Мой Баки.
В носу щипало, к горлу подкатывался комок, сердце частило так, что его слышно было. Стив вжался в Баки и тут же отстранился, перекинул через него ногу и плавно, прогнувшись в спине, опустился на член любовника, всхлипнул, застыл на мгновение, привыкая, вспоминая сладкое чувство полного единения, и повёл бёдрами.
— Баки.
— Мелкий… — прохрипел Баки, вцепляясь и живыми, и металлическими пальцами в бёдра Стива. Он напрягся, сдерживаясь, не отпуская себя. На широкой груди выступили бисеринки пота. — Мой.
— Твой, — эхом ему ответил Стив, упал на его грудь, вжался, приподнимая задницу, почти полностью снимаясь с твёрдого и такого желанного члена, и тут же опустился, пропуская обратно, сжал в себе, застонал протяжно, просительно. — Пожалуйста, Баки.
Брок любовался, поглаживая собственный твёрдый член. Он никогда не был частью триады — Йемс не хотел брать второго омегу в их семью — и никогда не наблюдал за чужой любовью. Это зрелище поджигало кровь, от него вело голову.
— Стив, — выдавил Баки, ненадолго прижав лоб любовника к плечу. — Выпрямись и скачи. Давай, мой ковбой!
Совершенно пьяно улыбнувшись, Стив сделал то, что от него просили — выпрямился, привстал на коленях и задвигался, мощно подаваясь назад, насаживаясь, принимая в себя толстый член, тихо вскрикивая, постанывая, чувствуя, как жёстко фиксируют его пальцы Баки, как каменеет член внутри, пульсируя в такт ударов сердца.
— Брок, — позвал Стив, судорожно облизал пересохшие губы, не прекращая движения. — Иди сюда.
Брок, лениво поглаживающий собственный член, поцеловал Стива и устроился так, чтобы было удобно ему дрочить. Склонившись в сторону, Стив кончиками пальцев пробежался по члену омеги до самых яиц и снова выпрямился, опёрся обеими ладонями на грудь Баки, ускоряясь.
Вскоре Баки не выдержал, ещё крепче схватил Стива за бёдра и принялся вбиваться в него. Он тяжело дышал и смотрел только на Стива, не в силах оторвать взгляд. Да и сам Стив, полностью отдавшись партнёру, смотрел только в глаза Баки, посвящал себя сейчас только ему одному, открываясь на полную, насколько это только было возможно.
— Баки! — выкрикнул Стив и сломался, разрушил всё, что успел настроить в душе, отгораживаясь от мира, вновь восставая из осколков, склеивая себя заново, благодаря этим двоим.
