— Слушайте, а он точно разведчик и русалочий шпион? — с сомнением шепнул рассевшимся друзьям Шиба, с удивлением косясь на не прекращающего что-то вещать лисёнка. — Больше похож на восторженного трепача, который засыплется при первом же вопросе. Еще и с такой запоминающейся внешностью.
— Внешность обманчива, — пожал плечами Натсуме, потирая лоб. — Не могу понять, почему, но постоянно ловлю себя на желании что-нибудь ему рассказать.
— Не ты один, — хмыкнул Рэй, едва заметно хмурясь. — Может, это потому, что он постоянно сам что-то рассказывает и вызывает желание поделиться в ответ?
— Отчасти поэтому, отчасти классовые способности, — на стол перед вампиром опустилась ароматная кружка, отчего тот вздрогнул. Несмотря на то, что они разговаривали шепотом, очевидно, беспечно улыбающийся Такацуки прекрасно слышал их коротенький разговор. — Хотя ваше нежелание делиться информацией мне вполне понятно. Беглый русал, двоюродные брат и сестра, парии вампирского общества, да инфантильный оборотень, влезший в эту пеструю компанию по воле случая… Уверен, у вас нет доверия к миру и союзников вы подбираете крайне осторожно.
— Как ты… — Шиба удивленно округлил глаза, безропотно проглотив полученную характеристику, на что кицунэ лишь рассмеялся.
— Об этом не надо говорить, достаточно просто один раз взглянуть, — беспечно отмахнулся он. — Русалов ни с кем не спутаешь, хоть обмотайся он бинтами целиком. Это видно по глазам, голосу, даже по осанке. Внешняя схожесть вампиров тоже бросается в глаза, но при этом Кэй ведет себя нетипично для своей расы, совершенно не умея контролировать эмоции и выражение лица, значит, с детства была отлучена от высшего света. Рэй же, похоже, в немилости недавно и еще не привык. Полагаю, этому послужил именно ты, вступив с ним в тесные отношения, что, естественно, не понравилось его семье. Об этом нетрудно догадаться, пока мы шли, вы постоянно невольно касались друг друга и искали взглядом. Ну и когда вы меня только увидели, он сделал на шаг больше, заслоняя тебя спиной, значит, боится за твою жизнь, которая, скорее всего, уже не раз подвергалась опасности. Исходя из этого, я и сделал вывод, что ты никакими уникальными талантами не обладаешь и таскаешься с ними просто за компанию.
— И никаких других объяснений нашему поведению быть не может? — ядовито уточнил Натсуме, раздосадованный наблюдательностью говорливого лиса. Надо же, и когда только успел все это заметить.
— Может, конечно, — не стал спорить Такацуки, расставляя остальные кружки и присаживаясь рядом. — Вот только работа у меня такая — из тысячи причин, событий и поступков видеть единственно верную. Из одного неосторожного слова соткать полную картину о личности, из маловажных деталей собрать представление о собеседнике. Для этого не нужно быть гением, как Сагара, достаточно просто наблюдать и слушать. Один на один я бы через полчаса знал всю вашу подноготную от родовых криков и до сего момента, но вас много, да и оно мне не надо. Я уже могу описать ваши характеры, черты личности и даже некоторые предпочтения, — на этих словах парень хитро подмигнул Шибе, отчего тот моментально покраснел. — И это при том, что вы мне и сотню слов за всю дорогу не рассказали. А вот что вы обо мне можете сказать, кроме того, что я разведенный отец, о чем вы услышали от Сагары?
На лицах друзей отразилась усиленная работа мысли. Каждый из них пытался припомнить хоть что-то о своем проводнике, но, как назло, ничего из его пустой болтовни не вспоминалось. То есть вспоминалось и много, но ничего такого, из чего можно составить представления о его истинном характере, не говоря уже о предпочтениях и прочем. В том, что рыжик ни капли не соврал, расписав истинный уровень своих знаний, никто почему-то не усомнился.
— То-то же, — совсем по-другому усмехнулся Такацуки, моментально став намного старше. Нет, он не сильно изменился, разве что чуть увеличились мышцы, пропали веснушки, да повзрослело лицо, превращая беспечного подростка в обаятельного мужчину, который лукаво улыбнулся и, не удержавшись, показал им язык. — Бестолочи, подберите челюсти. Вы что, правда полагали, что я во внешней разведке шутки шучу, да членом груши околачиваю? Вас же предупреждали, кто я такой и в чем мои особенности.
— Так ты все про нас знал заранее? — слегка облегченно выдохнула Кэй, которую почему-то успокоил тот факт, что лис еще до их прихода ознакомился с их делами, а не сделал поразительно верные выводы на основе лишь личных наблюдений.
— Нет, конечно, — фыркнул мужчина отпивая чай, — я вас в том коридоре впервые увидел, просто решил развлечься, пока Сагару ждем. Мне же скучно тут торчать среди этих неразговорчивых членистоногих, увлеченных лишь чтением и разбором бумажек. А о том, что вас обо мне предупреждали, догадался по тому, что вы не переспросили моё имя и за все время не поинтересовались, кто я и что тут делаю. Хотя уж я вроде не похож на работника архива.
— Я смотрю, цирк уже закончил выступление? — из-за стеллажей вынырнул Сагара, держащий в руках пару не особо больших коробок с длиннющими инвентарными номерами. Сгрузив их на стол рядом с ребятами, арахн вопросительно вскинул бровь. — Узнал что-то интересное?
— Нет, просто составил представление о твоих знакомых. Они довольно милые, если не считать их шпионскую паранойю, плохо сочетающуюся с полнейшим неумением конспирироваться, — широко улыбнулся кицунэ, поглядывая на насупившихся друзей. — Вы влезаете во что-то грандиозное и опасное, судя по всему? Или, пока я тут торчал, студентам разрешили экскурсии в архивы?
— Пока что ничего опасного, но грандиозное это точно, — вздохнул Сагара, постучав ладонью по верхней коробке и обращаясь к притихшим гостям: — Не сидите парализованными сусликами, вы вроде хотели искать информацию? Вот она, изучайте. А мы пока отсядем да побеседуем.
Слегка подивившись внезапному отступлению от привычной подчеркнуто-вежливой манеры общения, компания принялась извлекать из коробок аккуратные папочки с подшитыми материалами дел, а старые друзья отсели подальше, дабы им не мешать. Рэй мягко сжал руку сестры, ободряюще ей улыбаясь. Они ждали этого момента больше половины века и, откровенно говоря, вообще сомневались, что он когда-нибудь наступит, хотя никогда и не признались бы в этом друг другу. Натсуме бегло скользил глазами по строчкам своего дела, кривя губы в презрительной усмешке и невольно подмечая, что при всех своих тараканах для себя русалки делали вполне честные отчеты, не пытаясь в них придерживаться лжи, которую скармливали другим. А вот Шиба, цапнувший первый попавшийся листочек с десятком слов, которые, очевидно, просто не влезли на предыдущую страницу, только изображал увлеченное чтение, отчаянно напрягая слух и прислушиваясь к разговору происходящему неподалеку. Содержание этих материалов ему и так, если что, вкратце поведают, а вот то, о чем будут говорить кицунэ и арахн, вряд ли хоть где-то будет записано. Хотя это определенно куда более интересно, чем хроника событий давно минувших дней.
========== Часть 24. Лес Виридиэн. ==========
Клиника пожилой дриады была расположена неподалеку от огромного озера и отгорожена от мира светлым лиственным лесом. Очень просторным и с избытком населенным всякой живностью, совершенно не опасающейся проезжающего по узкой тропинке транспорта. Наги слышал об этих лесах, но видел впервые, до сих пор не веря, что такое вообще возможно. Судя по легендам, дриадскую вотчину старались обходить представители всех разумных рас, не желая на собственной шкуре проверять легенды о наличии тут у каждого кустика собственных зачатков разума. В литературе этот лес описывался как единый целостный организм, обладающий собственным характером и жестоко наказывающий проникнувших в него браконьеров и лесорубов. Возможно, именно поэтому за прошедшие тысячелетия Зеленые Просторы были единственным местом с ни на сантиметр не сдвинувшейся границей, образовавшейся на заре времен и сохранившейся по сей день. Казалось, что здесь в принципе невозможно быть в одиночестве. У местных жителей не было поселков и городов, они как будто были всюду. За время пути Наги не раз наблюдал отделяющихся от огромных стволов деловитых дриад, словно выныривающих из недр древесины и спешащих по своим делам, моментально растворявшихся среди других деревьев. Деловито шагающих леших, похожих на замшелые коряги. Резвящихся в озерцах и ручейках полупрозрачных наяд и водяничек, с переливчатым смехом машущих ему руками. Это место буквально кипело жизнью во всех её проявлениях, а населяющие его существа ухитрялись жить в мире и гармонии. После деловитого Олдерика с его чопорностью и строгостью, да загадочного Гелиостата, похожего на восточную резную шкатулку с тысячью потайных отделений, эта счастливая картина казалась совсем уж чем-то нереальным.
