— Полагаю, что именно поэтому их и удалили подальше от мира. Если Лерэйя не соврала, то они и правда опасные ребята, в чьих головах содержится больше информации, чем во всей библиотеке Академии. А если к этому добавить упомянутую безжалостность и склонность к интригам, то они вообще воплощение самого страшного кошмара русалок. Хорошо, если он и правда на нашей стороне, а вот если он переметнется, то нашим планам моментально настанет каюк, — русал вздохнул и, поднявшись, протянул призадумавшейся девушке руку. — Ладно, пойдем к остальным, полагаю, это собрание и будет первой вехой в нашем грандиозном мероприятии…

========== Часть 18. Затишье перед свадьбой. ==========

Как и все остальные помещения отеля, малая гостиная впечатляла своей роскошью и богатым убранством. Однако было видно, что данную комнату специально заранее оборудовали для подобных посиделок, очевидно, по личной просьбе жениха и его братьев. Собственно, на трех глубоких мягких креслах и восседали сейчас главные зачинщики планируемого безобразия, а напротив них на двух диванчиках и ещё одном кресле расселись все остальные, в разной степени посвященные в подробности истинных целей дракончиков.

— Приветствую всех прибывших, — звонким голосом начал собрание Малес, когда все гости расселись, а комната была надежно опечатана защитным пологом. Честь открывать и вести это «заседание» выпала ему, потому как именно в его голове родился коварный план и на его же хрупких плечах лежала львиная доля реализации. — Я очень рад видеть всех вас на своей свадьбе…

— Слушай, давай ближе к делу, — поморщился Ингольф, с трудом уместившийся в таком же, как у тройняшек, кресле. — Все эти вежливые расшаркивания оставь для банкета, который будет через пару дней, а нам лучше поведай истинную цель всего этого мероприятия.

— Ты куда-то торопишься? — откинувшийся на спинку дракончик вопросительно вскинул бровь, чуть улыбаясь краешками губ. Он, как и братья, испытывал необъяснимую слабость к этому грубоватому, шумному фенриру, которому всегда позволялось чуть больше, чем другим.

— Тороплюсь, снежок, ой как тороплюсь, — со спокойной ухмылкой развел руками Инги, не сводя с бывшего любовника пристального взгляда. — Я уже три месяца чувствую, что вы втроем что-то крутите, а нам не рассказываете. Мы долго терпели, но каждая лишняя минута промедления вызывает у меня фантомную чесотку и стойкое желание выбить из вас ответы примитивным методом рукоприкладства.

— Ты всегда был нетерпеливым, — тихо рассмеялся Алек, подпирая кукольное личико кулачком и подгибая под себя одну ногу.

— Странно, что ты не высказывался раньше, — поддакнул Ален, зеркально повторяя поведение брата.

— Прошу, имейте терпение и не отвлекайтесь, — поднял ладошки Малес, с лёгким упреком обводя всех присутствующих внимательным взглядом лазурных глаз. — Вопрос, который мы сейчас будем обсуждать, слишком важен, и каждый из вас обладает лишь обрывочными сведениями о задуманном мероприятии, так что попрошу меня не перебивать, — убедившись, что друзья-знакомые в должной степени внимательно прислушались, он тряхнул головой, негромко рассказывая. — Как вы все прекрасно знаете, мы с братьями последние представители своего вида. Тысячелетия назад нынешний правящий класс почти полностью истребил нас, сочтя угрозой своей власти и не желая мириться с существованием хоть кого-то, кто имеет возможность не подчиняться их приказам. Несмотря на всё свое могущество, мы по своей натуре очень миролюбивые существа, так что в возникшем конфликте ничего не смогли противопоставить жадным до власти русалкам. Мы втроем бежали и много веков скитались по миру, ища место, где мы сможем просто жить в свое удовольствие… Но чем больше мы путешествовали, тем чаще натыкались на вопиющую несправедливость. Почти истребленные и угнетенные расы, внешняя благопристойность, за которой скрывались кошмарные вещи, всё это и многое другое вызывало у нас боль и отчаяние. Все, кто хоть немного представлял угрозу русалкам, беспощадно уничтожались или изолировались от общества без шансов когда-либо стать полноценными его членами. И тогда мы пришли к решению, что дальше так продолжаться не может. Мы должны хотя бы попробовать всё изменить. Раскрыть все многовековые нагромождения лжи и дискредитировать тех, кто уже давно не заслуживает своего положения.

— То есть, говоря простыми словами, вы затеяли революцию с целью захвата власти, — задумчиво подвела итог этой речи валькирия, рассеянно барабаня пальцами по подлокотнику дивана. — И кого же вы планируете посадить вместо тех, кого хотите свергнуть? Целая раса правящего класса еще может поддерживать общемировой порядок, но как вы представляете себе подобное осуществлять лишь втроем?

— Мы вообще не планируем править сами, нам это не интересно, — усмехнулся дракончик, качнув головой. — Сейчас наш мир представляет из себя совершенно разные по менталитету и особенностям колонии, полностью подчиняющиеся Элтерно, что в корне неверно. Мы хотим, чтобы каждая страна получила независимость и право самостоятельно решать, как ей жить лучше, с учётом особенностей проживающих в ней рас. Почти везде, где мы были, есть крайне толковые представители других рас, которые способны привести свои страны к процветанию. Далеко за примерами ходить не надо, вчера мы были на приёме у градоправителя Гелиостата, и я не сомневаюсь, что Джамалутдин-ибн-Фейсар способен превратить свою страну в крайне процветающее место, живущее не только за счёт вялого туризма. Джинны вообще очень мудры, а этот вдобавок прекрасно знает, что требуется жителям его города, которые в нём души не чают. Он связан по рукам и ногам законодательством Элтерно, но если будет возможность стать полноценным правителем, то он её не упустит и устроит всё в лучшем виде.

— Ты хочешь сказать, что вы уже потихоньку подобрали тех, кто займёт опустевшие места на тронах разных стран? Впечатляет, — хмыкнул Ингольф, потерев подбородок и озадаченно подвигав могучей челюстью. — Только мы-то тут при чем? Никто из нас в правители не годится.

— С вами ситуация особенная, — сдержанно улыбнулся Малес, смиряясь с тем, что заготовленную речь всё равно никто слушать не станет. — Выбранные нами достойные будущие правители тоже не дураки и просто так рисковать не собираются, зная, чем всего одна ошибка может закончиться для всей их расы. Поэтому они согласились на участие в нашей авантюре лишь при условии, что русалки потеряют свое влияние и в случае чего не дотянутся ни до них, ни до их сородичей. Требование вполне справедливое, однако весьма труднореализуемое. К счастью, мы придумали, как его выполнить. Над этим сейчас ведется работа в двух направлениях. С нашей стороны это укрепление собственных позиций, ради чего, собственно, я и вступаю в брак. Среди высшего общества тоже немало тех, кто недоволен нынешним положением дел, надо только их выявить и переманить на свою сторону. К счастью, это не так уж и сложно, благо, многие знают легенды о нас и испытывают к нам куда большее почтение, чем к русалкам. Тех это, конечно, не радует, но сделать они сейчас ничего не могут. Идти на открытый конфликт или пытаться нас убить в данный момент затея рисковая. У них на нас ничего нет, а журналисты непременно заинтересуются, с чего вдруг на нас открылась охота. С вашей же стороны нам требуется только две вещи — информация и поддержка. Сейчас мы активно набираем компромат на русалок, дабы, когда мы получим необходимое влияние, предоставить его широкой общественности и полностью уничтожить их репутацию. С этим, кстати, нам очень помогают мисс Лерэйя и её спутник. Они имеют доступ ко всем архивам мировой истории, ко всем тайным расследованиям и секретам, ко всем записям преступлений, которые были скрыты от общества на протяжении веков.

— И вы даже не допускаете мысли, что она может вас предать и переметнуться к сородичам, — язвительно фыркнул Натсуме, с момента начала собрания даже не взглянув на красавицу-русалку.

— Допускаем, — спокойно посмотрел на него дракончик, пожав плечиками, — но мы либо участвуем в этом все вместе и доверяем друг другу, либо расходимся и всю оставшуюся жизнь прячемся по норкам, трясясь за свои шкуры. Почти у каждого в этой комнате есть веские причины недолюбливать русалок, и мисс Лерэйя с Сагарой не являются исключениями. На этом я бы предпочёл остановиться и выслушать мнение собравшихся по данному вопросу. Если кто-то захочет уйти, то мы не осудим. Этот план действительно очень опасный и в случае провала всем его участникам грозит смертная казнь. Поэтому если среди вас есть те, кто готов пожертвовать свободой ради сомнительной, но гарантированной жизни, сейчас самое время попрощаться.