Натсуме с Наги, принявшие решение всё-таки отдать дань уважения павшим подругам, присутствовали лишь при моменте, когда потрескивающие факелы коснулись промасленных брёвен, а затем тихонько покинули опушку. Смотреть на северян им было неловко и даже немного страшно. Лица тройняшек превратились в восковые маски, одинаково заплаканные и наполненные таким отчаянием, что оно было почти физически ощутимо. Хромающий Ингольф, перебинтованный с ног до головы и в бою лишившийся глаза, очнулся лишь ближе к обеду, но, несмотря на все просьбы знакомых, наотрез отказался оставаться в постели, тоже желая попрощаться. Шумный громила за тот вечер не произнёс ни слова, лишь сурово хмуря брови и выглядя необычно поникшим. Новость о смерти Ран буквально уничтожила его и даже тройняшки не могли этого исправить. Слишком сильной оказалась эта потеря для того, кто знал валькирию с малых лет.
Спустя ещё пару дней, когда большая часть выживших уже была способна самостоятельно передвигаться, победители устроили небольшой совет, пытаясь придумать как можно быстро и максимально осторожно вернуться на соседний континент и добраться до мудрой дриады. Увы, вариант с василисками отпадал для большинства из них, ибо сил долго удержаться на них в воздухе, хватило бы лишь у двоих из компании. А время поджимало. Малес с каждым днём угасал, Кэй и Хлоя так и не очнулись и со всем этим надо было что-то делать.
Как ни странно, помощь явилась откуда не ждали. Усталые участники дискуссии, тихо переругиваясь как раз заходили на третий круг обсуждений, так и не придя к определенному решению, когда дворецкий банши, внезапно возникший в дверях, сообщил, что некто из столицы желает видеть Натсуме и, возможно, тройняшек. Даже обрадовавшись неожиданной передышке, Малес, на правах старшего попросил пригласить гостя к ним и слегка удивился, увидев на пороге немолодого кицунэ. Отец Тацу, с момента гибели главы разведки и её заместителя временно занявший руководящий пост, выглядел осунувшимся и жутко уставшим. Наспех собранные и объединенные силы всех служб уже который день трудились в поте лица, пытаясь навести порядок в руинах оставшихся от столицы, разгрести завалы и оказать медицинскую помощь пострадавшим. Жители и стражи города, впервые за много тысячелетий оставшиеся без единого правящего органа, понятия не имели что делать, слишком привыкнув подчиняться указам свыше. Но хуже всего было то, что информация об исчезновении Приказов расползалась как чума и не все планировали воспользоваться полученной свободой разумно. Никто даже не подозревал какую роль играла эта чёткая иерархическая система в жизни представителей всех рас и сейчас, когда она на глазах рушилась, немало было тех, кто позабыв о страхе отнюдь не собирался больше никому подчиняться. В Элтерно воцарилась анархия и, хоть массовых беспорядков пока удавалось избегать, бороться с локальными стычками и мародерами с каждым днём становилось всё сложнее. В спешке собранный новый парламент состоящий из тройки выживших русалок, ранее находившихся в низших должностях, да пары самых влиятельных вампиров, фактически ничего не решал. Народ был испуган, растерян и озлоблен, совершенно не собираясь больше мириться с таким составом правления. Масла в огонь подлила ещё и Вайши, не сразу сообразив что натворила и впоследствии сильно об этом пожалев. Откровения в прессе, ныне бесплатно раздаваемой горожанам и повествующей изрядно приукрашенную, но всё-таки правду, всколыхнули общественность лишь сильнее, заметно усугубив ситуацию. Народ, начитавшийся приложенных доказательств, а так же трагических историй всех участников восстания, заметно взволновался, заподозрив, что русалки по-тихому прикопали великих героев и намерены вернуть потерянную власть. Вампирам, много веков поддерживающим павшее правительство, приходилось ничуть не лучше и доверия они также не вызывали. Назревала гражданская война.
Кицунэ, наблюдая за всё более ухудшающейся ситуацией и опосредованно знакомый с дракончиками, понял, что дальше так продолжаться не может и, посоветовавшись с арахнами и коллегами, принял единственно верное решение. Единственным способом удержать плотину с трудом сдерживаемого общественного гнева, было признано принятие хоть кого-то из победителей в парламент. Кого-нибудь, лучше всего дракончика или русала, ведь послушав о чём болтают в народе, стало ясно, что именно им досталась большая часть одобрения и восхищенных шепотков. Их любят и им верят. Никто не знал как пронырливая банши чуть ли не покадрово задокументировала происходящее в Хранилище, то ли Наги разболтал, то ли убедила кого-нибудь из арахнов рассказать, но в данный момент именно Натсуме считался главным героем, обезглавившим лидера террористов и уничтожившим легендарный артефакт. Несчастный русал даже понятия не имел о свалившейся популярности, поэтому когда разведчик закончил краткое изложение дел и свою просьбу, слегка растерялся, с ужасом понимая во что его пытаются втянуть.
— Вы там совсем с ума посходили? — наконец подобрав слова выдохнул он под не менее озадаченными взглядами друзей. — Я в жизни не хотел иметь ничего общего с политикой и ввязался во всё это только из-за Кэй. Да и тем более как вы вообще себе это представляете? Я русал, да ещё и совершенно не разбирающийся в законах и прочем. Можно сказать дважды государственный преступник и беглец. По-хорошему вы должны меня в тюрьму посадить, а не предлагать возглавить парламент.
— Нам и самим не особо нравится эта идея, но других, к сожалению, нет, — тяжело вздохнул отец Тацу, хмуря рыжие брови. — Кстати, все дела заключенных будут пересмотрены, а запертые мальчики в ближайшее время освободятся из-под надзора, как только мы наладим дела в столице. Сейчас же ты, как ни прискорбно признавать, герой и всеобщий любимчик, считающийся жертвой русалочьего режима. К тебе народ прислушается. А насчёт того, что ты ничего не знаешь… Это временно, пока ситуация не изменится. Плюс, тебе всё подскажут и помогут. Нам нужна твоя помощь скорее как символа, рупора для донесения информации. Хотя, конечно же, твое мнение обязательно будет учитываться при принятии решений. Пойми, сейчас все сомневаются в принимаемых законах, которые переписываются каждый день и отдающихся приказах. Но если с нами будешь ты, которому верят, то всё станет намного проще.
— А что насчёт того, что я попросту не хочу всем этим заниматься? Не собираюсь становиться куклой на вашем шатком троне? — мрачно уточнил парень, недовольно поджимая губы. — Нет, извините, но я пас. Сейчас мне куда важнее спасти Кэй и убедиться, что с ней всё в порядке. А ваши политические интриги мне вообще до зелёной звезды.
— А если в обмен на это мы предоставим транспорт, с помощью которого вы сможете за трое суток добраться до Просторов, а следовательно повысить шансы на спасение раненых? — вкрадчиво предложил хитрый лис, чьё чуткое ухо еще из коридора услышало бурное обсуждение и стоящую перед ребятами проблему. — В таком случае ты согласишься задержаться здесь на полгода-год и помочь восстановить порядок?
Предложение оказалось более чем заманчивым. Русал стиснул зубы, пытаясь принять непростое решение и взвешивая все за и против. Ему до смерти не хотелось участвовать в этом безобразии, но возможность помочь Кэй и её друзьям поскорее вылечиться была слишком заманчивой. Заметив тень сомнения на его лице, Алек внезапно тихо произнёс:
— Натсуме, пожалуйста… Ты же сам сказал что нам нужен какой-то срочный выход, так вот он, тебе достаточно только согласиться. Обещаю, мы присмотрим за Кэй, она же наша подруга.
— А почему бы тогда тебе не остаться вместо меня? — огрызнулся Натсуме, с вызовом смотря на умоляющую мордашку дракончика. — Ладно Малес точно не сможет, но вы-то очень даже в состоянии.
— Ален нет, — тройняшка качнул головой, мельком взглянув на молчаливого брата, со дня похорон так и не проронившего ни слова. Иногда он словно приходил в себя, вставляя невпопад пару слов и тут же снова умолкал впадая в прострацию. Ментальный удар прародителя оказался довольно ощутимым, едва не поджарив несчастному дракончику мозги, так что ему определенно требовалось еще долгое время для реабилитации. — Сам же видишь он до сих пор немного не в себе. А я… Я не обладаю твоей харизмой, самообладанием и умением находить золотую середину. Знаю, ты меня ещё с первой встречи недолюбливаешь, но сейчас если останусь я, то могу наворотить еще больших дел и только усугубить ситуацию.
