***

Принцесса, спасшая большую часть своего народа, в свою очередь в данный момент старалась не оборачиваться на площадь, опасаясь, что увиденное ей, мягко говоря, не понравится. Хочется, конечно, самой вернуться и поучаствовать в битве, но сначала в её задачу входит убедиться, что все выжившие в безопасности, а раненых исправно доставляют в клинику. Что с её сводным братом и его невестой все в порядке и что они вполне способны справиться сами. А уж потом бежать назад, где звенящую тишину нарушают отзвуки заклинаний, в том числе и до боли знакомый свист огненных шаров.

— Пусти меня! — Рода с Кирой она нашла довольно быстро, не только потому, что они сильно выделялись из общей толпы пострадавших, но и из-за шума, который производила вырывающаяся из рук любимого бывшая служанка. Принц с трудом удерживал миниатюрную девушку, которая билась в его руках, пытаясь вырваться и, очевидно, рвануться на площадь.

— Кира, ты ей уже ничем не поможешь, — терпеливо, как маленького ребёнка, пытался вразумить свою невесту Род, периодически морщась от прилетающих ему ударов маленьких кулачков и остроносых туфелек. В отличие от неё, он прекрасно видел случившееся с хвостатой воительницей. И первый удар, едва не раскроивший ей голову, и второй в корпус, после которого подруга Киры упала и больше уже не поднялась. С самой языкастой ученицей Кармы принц никогда особо не общался, но прекрасно понимал чувства бьющейся у него в руках девушки. Стоило ей заметить лежащее у помоста тело, как Кира впала в истерику, почему-то веря, что, если вытащить подругу с площади, то её еще можно будет спасти. И никакой здравый смысл обычно рассудительной учительнице не был указом.

— Нет! Я должна её вытащить! Ты не понимаешь, мы еще можем ей помочь! — всхлипывала даже не думающая успокаиваться девушка, роняя на мостовую горячие слёзы в нескольких сотнях экземпляров. На подошедшую Люсьетт она даже не обратила внимания.

— Могу я помочь? — осторожно спросила кронпринцесса и, дождавшись неуверенного кивка брата, легонько стукнула Киру кончиком пальца по макушке. Девушка моментально затихла и обмякла в удерживающих её руках. В ответ на вопросительный взгляд Люсьетт поспешно пояснила: — я её усыпила. Через пару часов она очнется, а пока отнеси её подальше. Если Алекс лишится ещё одной подруги, то точно этого не переживет.

— Если выживет после схватки, — со вздохом поправил недовольно нахмурившуюся сестру принц, подхватывая свою невесту на руки. — Спасибо. Ты сейчас куда?

— Если вам не нужна моя помощь, то на площадь, — пожала плечами Люсьетт, оглядываясь. Переулки стремительно пустели под надзором бдительных стражников. Блюстители порядка, вдохновленные побудительным пинком и короткой речью обычно молчаливого принца о долге перед государством, с максимальным служебным рвением помогали горожанам добраться до своих домов или лечебниц.

— Всё хорошо, мы сами справимся, — подтвердил её мысли Род, едва заметно улыбнувшись уголками губ. — Иди, сейчас ты нужнее там. И Люсьетт…

— М? — обернулась уже направившаяся в нужную сторону кронпринцесса, подивившись серьёзному и почему-то извиняющемуся виду брата.

— Прости за то, как я к тебе относился. И удачи, — коротко кивнув, Род поспешил в сторону госпиталя, а обрадованная его словами девушка заторопилась к полю боя. Поговорить об этом и достойно извиниться они еще успеют. Если переживут этот день. Но сам факт того, что Род изменил о ней своё мнение, приятно грел душу. Возможно, со временем они даже сумеют подружиться и относиться друг к другу, как и полагается брату с сестрой. Однако для этого им надо любыми средствами остановить её Матушку, иначе ничто уже не будет иметь значения.

Когда Люсьетт покидала площадь, её парень и матушка еще только готовились к предстоящей схватке, однако в нынешний момент они уже обменивались заклинаниями. Причем с первого взгляда и дураку было ясно, что шансов у Алекса практически нет. Фей держался молодцом, проворно передвигаясь по площади и успешно комбинируя атаки с щитами, однако больше всё же преуспевая в защите. Нападения же Хильдир с лёгкостью отбивала, даже не тратя силы на установку щита. Как она и предполагала, в отличие от своей матушки, сражающийся с ней парень совершенно не обладал достаточной решительностью убивать, из-за чего все атакующие заклинания выходили у него довольно слабенькими. Зато вот защита заставляла Хранительницу недовольно скрипеть зубами и пытаться поймать момент, когда проворный юноша совершит ошибку и хоть на пару секунд замешкается. Подбегая к ним, принцесса не стала отвлекать возлюбленного неуместными криками, вместо этого сразу же ударив матушку своей коронной цепью молний. У неё, в отличие от Ала, решимости как раз хватало, а вот сил явно нет. Тем не менее, Хильдир была вынуждена закрыться щитом, давая начинавшемуся выдыхаться фею небольшую передышку.

— Судя по тому, что вместо приветствия ты пытаешься меня убить, ты пришла не затем, чтобы просить меня о прощении? — искривила губы красавица-королева, осматривая свою дочь недовольным взглядом. Проклятая своевольная девчонка доставила ей немало хлопот, за время отсутствия совершенно выйдя из-под контроля. Надо как-то её поймать и забрать сохранившиеся в ней силы, а затем уже размазать надоедливого фея и вправить мозги распустившейся дочурке. Вот только как?

— Не думаю, что мне есть за что извиняться, — пожала плечами непочтительная принцесса, вставая рядом с Алом.

— Я смотрю, за время моего отсутствия ты совсем отбилась от рук, — усмехнулась ведьма, поддерживая диалог и попутно обдумывая возможные варианты. — Дерзишь, пытаешься идти против меня, вместо того, чтобы помогать в подавлении мятежа…

— С каких пор попытки свергнуть узурпатора и вернуть корону законному правительству считаются мятежом? — чуть прищурилась Люсьетт, переглядываясь с Алексом. Фей нервно покусывал губу, пытаясь, как и противница, поспешно придумать новый план.

— Я и есть законная правительница Анжиелла, — отрезала Хильдир, грозно сверкнув глазами, — а ты моя дочь, которая должна слушаться, а не возглавлять бунты черни и спасать тех, кого я считаю должным казнить.

— Я должна поступать так, как на моём месте поступил бы любой здравомыслящий правитель, — в тон ей отчеканила принцесса, невольно сжимая руки в кулачки. — Я должна защищать свой народ любыми способами, даже если при этом мне придется самолично тебя убить. Ты всего лишь безумная ведьма, жаждущая власти и совершенно не заботящаяся о жителях страны. Ты не имеешь никакого права на трон и никогда не получишь поддержку людей, которыми хочешь править! А это именно они основа государства, которое ты пытаешься захватить.

— Я не захватываю, а лишь забираю то, что принадлежит мне по праву, — презрительно скривилась Хранительница. — Ты не менее глупа, чем свой отец, если полагаешь, что мнение твоих подданных имеет хоть какое-либо значение. Эти жалкие людишки всегда чем-то недовольны. Они будут ненавидеть тебя так же, как меня. Единственный язык, которые они понимают — это язык страха. Неужели ты сама не понимаешь, как глупо их защищать? Предательница Делора и мерзавка Пафи наверняка рассказали тебе всяких ужасов про меня, но подумай сама, разве это я тебя прокляла и выгнала из дворца на улицу? Разве я хоть раз в жизни тебя обижала? Нет, я всегда тебя защищала и оберегала. И чем ты мне отплатила?

— Ты обманывала меня и выставляла весь мир врагами, стирая память обо всём хорошем, что было в моей жизни. Тебя ненавидят потому, что ты монстр, а не потому, что ведьма. Может, я бы и усомнилась в том, что мне рассказали, если бы своими глазами не видела, как ты без колебаний убила пару сотен человек, просто желая продемонстрировать силу и запугать мирных жителей, — все громче произносила свою речь Люсьетт звенящим голосом. Алекс с опаской на неё покосился, чувствуя какой-то подвох во всём этом диалоге. Только когда щит окружающий разозлившуюся девушку мигнул и поплыл, он наконец понял, чего добивалась торжествующе ухмыляющаяся ведьма. В состоянии ярости концентрироваться на защите почти невозможно, так что, если он правильно понял…