– Да это я, Тимоха, я это… – Парень запнулся, будто бы подбирая нужные слова. – Я хотел спросить, все ли у тебя в порядке. Ну просто пообщаться. Как поживаешь?

– Лучше некуда, ну а ты все еще думаешь, куда бы съехать из своего…

– Гадюшника, – поспешил закончить фразу парень.

– Вот-вот. Значит, дела у тебя так себе. Я правильно поняла?

– Ну, как бы да, – протяжно произнес парень.

– Ты уж так не переживай. Хочешь, встретимся сегодня?

Тимофей вспомнил, что еще давно жаловался Варе на жизнь и она хотела о чем-то с ним поговорить.

– Да, конечно, я сегодня вечером свободен.

– Я не сомневалась, – усмехнулась девушка. – Позвоню часиков в шесть и встретимся в парке.

– Договорились.

Мигом юркнув в умывальник, студент начал прихорашиваться. Расчесался, побрызгался дезодорантом. Оделся, как ему казалось, поприличней. Вместо шлепок – кеды, вместо спортивных шорт – зауженные джинсы. Такие вроде бы уже не в моде, но сойдут. В спешке пнул мешавшегося под ногами кота. Тот спрятался за батарею и стал озлобленно шипеть, сверкая желтыми глазами.

Девушка ждала Тимофея на центральной аллее парка. Фиолетовое, украшенное кружевами платье юноша заметил издалека. Брюнетка Варя первой красавицей в институте, конечно, не была, но ее улыбка и выразительные голубые глаза всегда нравились парню.

– Ну что, куда пойдем? – спросила она, будто бы не понимая, в какой тупик этот вопрос загоняет ее товарища.

– Давай пока просто погуляем тут, – робко отозвался студент.

– Так вот что я хотела предложить, – начала Варя, – у меня дома есть один необычный напиток.

– Ты же говорила, что не пьешь, – ехидно заметил юноша.

– Да нет же, при чем здесь алкоголь?

Девушка на секунду сделала вид, что обиделась на неуместную шутку.

– Что за напиток?

Парень выжидающе взглянул на собеседницу.

– Это обычный молочный коктейль, но моя бабушка умеет его заговаривать. Я как начала его пить, сразу работу нашла, потом и с учебой проблем не стало.

Тимофей внимательно слушал девушку, и чем больше она говорила, тем больше ему вспоминались всякие лекции по личностному росту, которые он часто встречал на YouTube.

– И ты хочешь сказать, что твой коктейль поможет исполнить мои мечты?

– Думаю, да. Тебе стоит попробовать.

– Тогда и заговор мне на бумаге напиши.

– Не могу, его только моя бабушка знает. Могу лишь поделиться своим зельем. Ты только его сам пей и никому не давай.

– Ну что ж, – недоверчиво усмехнулся Тимофей, – хорошо, если не жалко, буду рад попробовать.

Ребята пришли к дому Вари, и она вынесла пластиковую литровую бутылку с розоватой жидкостью.

– Клубничный, – пояснила она. – Пей по одному стакану в день, а потом я дам тебе еще.

– Спасибо, спасибо, – по-прежнему нерадостно промолвил студент.

– Попробуй, серьезно тебе говорю, – напоследок сказала девушка.

Придя домой, юноша выпил коктейля и заснул. Наутро он почувствовал необыкновенный прилив сил. Подойдя к зеркалу, заметил – что-то поменялось. Вроде тот же что и вчера – ан нет! Плечи чуточку пошире стали, мышцы покрепче. Неужели от молочного коктейля? Хотя, может, просто показалось. Тут же запищал телефон. Звонил друг, который нашел дешевое жилье в центре города. Это ли не чудо?! Собравшись, Тимофей поехал смотреть квартиру. Она оказалась очень уютной, с кондиционером, холодильником и спутниковым телевидением. Обрадованный парень поехал домой. По пути увидел объявление о работе. Требовался сотрудник склада в гипермаркет. Позвонил, приехал, все устроило. И оплата хорошая, и график удобный. Два раза за смену расставил алкогольные напитки на полках, а остальное время отдыхаешь.

«Вот уж не ожидал от Варьки, – думал Тимофей, – оказывается, ее бабуля знает толк в заговорах».

Однажды на работе он уронил на пол бутылку коньяка. Послышался хруст отломленного горлышка. «Заметят – на ползарплаты накажут», – пронеслось в мыслях юноши. Надо срочно скрыть следы. Отправившись в подсобку, он перелил коньяк в банку, а пустую бутылку спрятал в рюкзаке.

Вытерев вспотевший от волнения лоб, Тимофей хлебнул из банки. Затем еще и еще. Так и напился. Запретный запах, исходящий от работника, начальство все же учуяло. В этот же день он вылетел с работы. А когда домой пришел, позвонил друг и сказал, что с арендой квартиры не получается, потому что хозяева надумали ее продавать.

– И это называется успех? – громко возмутился неудачник. – Поверил глупой девчонке. Да, видать, она просто поиздевалась надо мной! Пропади я пропадом! Вот уж доверчивый я человек!

Парень вытащил коктейль из холодильника. На дне еще оставалось немного. Он вылил напиток в чашку, а пустую бутылку выбросил в мусорный пакет, который за последние дни уже переполнился. Схватив пакет, пьяный студент вышел на лестничную клетку, и отходы с диким грохотом отправились по мусоропроводу.

Проклиная вслух Варьку, он вернулся в комнату. На столе стояла пустая чашка.

– Опять ты, мразюка, на стол залезаешь?! – рявкнул Тимофей. Внезапно боковым зрением он разглядел что-то крупное, надвигающееся на него, и повернул голову. Огромное лохматое чудище стояло прямо перед ним. Послышалось рычание. Новоявленный зверь приподнялся на задних лапах и выпустил когти, предвкушая грядущую расправу над обидчиком.

У деда Арсения болела голова. Наверное, давление магнитные бури взвихрили. Вдобавок кололо в правом боку. Это уж точно печенка отбивалась от подползшей желтухи, а может, и чего похуже – цирроз, например. Вот недавно и глаза заметно впали. Видать, щитовидка забарахлила. Ходячая энциклопедия недугов, не иначе. Посещал Арсений врачей, но те твердили, что здоровье у старика для его возраста не просто сносное, а отменное. Все в норме. А усталый вид, говорили, от того, что всякие глупости придумывает и потом из-за них переживает. Все бы ничего, да вот по радио постоянно о каких-то болезнях рассказывают. И перечисляемые симптомы указывают на то, что дед Арсений болен. Еще про лекарства говорят. Они дорогие, но если два-три месяца с пенсии откладывать часть денег, то купить можно. Вот и копил Арсений на таблетки. Потом звонил в столицу и заказывал. На всякие излишки средств, конечно, не хватало. Поэтому даже телевизор не мог себе позволить, после того как старый, еще семидесятых годов, сломался. Жил старик один. Раньше он пел в хоре. Сначала в академическом, потом в хоре ветеранов. Там он и познакомился с Иваном Павловичем, ставшим ему впоследствии хорошим товарищем. Когда старик оставил хор, он еще порой созванивался с Иваном. Никто другой ему не был нужен. А если Арсений и заводил разговоры с соседями, то недолгие. Быстро надоедала вся эта трепотня. Другое дело – радио. Включил – и спишь себе спокойно. Хочешь, у плиты стоишь или уборкой занимаешься. А если песня звучит, то и подпевать в унисон можно. И никто не скажет, что голос у тебя уже не такой, как в детстве.

Замечательная вещь это радио. Оно, например, не обижается на то, что ты невнимательно слушаешь его. Ему не нужно кивать после каждой глупой фразы. Оно не заставляет тебя вникать в разговоры ни о чьей-то дочке, которую повысили на работе, ни о капризном внуке, не желающем есть перловку в детском саду, ни о псе, страдающем, видите ли, аллергией на собачий корм. Радио не станет нудно рассказывать о том, как оно красило забор на даче или меняло деревянные окна на пластиковые. Идеальный собеседник.

Одним словом, старик безоговорочно верил радио, его советам и рекомендациям. На что Иван Павлович все время говорил: «Дубина ты, Арсений, мало тебя в жизни обманывали? И это при коммунистах еще было. А сейчас и подавно мы государству не нужны. Оно нас от мошенников уже не защищает. А ты постоянно слушаешь разный бред. Они там насобачились тешить да обирать дураков, особенно преклонных лет…». Но старик упорно отвечал, что в сегодняшней жизни только радио и можно верить. Самыми трудными для Арсения были ночные часы – когда репродуктор замолкал. Если старик к тому времени не засыпал, воспоминания, обычно неприятные, начинали буквально терзать его. Бывало, он не мог уснуть до шести утра, навязчиво прокручивая пережитое, как кинопленку. Вспоминал свой детский голос, весьма хороший, даже редкий. Тогда он познакомился с хормейстером, который пророчил Арсению славу и светлое будущее. На деле же специалист оказался обманщиком, который использовал подростка для своей выгоды, получая награды и премии за его талант. Когда Арсению исполнилось четырнадцать лет, у него, как и у всех в этом возрасте, началась ломка голоса. Многие отговаривали мальчика петь, предостерегая, что он может себе навредить. Но хормейстер твердил: «Не слушай никого! Пой, пока голос не сорвешь!» И Арсений пел. А когда понял, какую совершил ошибку, было поздно. Связки он уже порвал. Да и хормейстер этот исчез из его жизни, и больше они не встречались. Это была первая встреча наивного паренька с коварным миром. Дальше пошли другие хитрости и уловки: ложь на работе, предательство в семье, даже незнакомые люди на улице и те умудрялись обманывать. Петь Арсений продолжал, однако голос его уже не звучал так уникально, как раньше, и каждый раз, вспоминая об этом, он тосковал.