— Установил софт для лечебного массажа. Временно. Потом удалю, когда ты поправишься. Я ведь сам не умею…
— А… Но… — Женька не знал, что и сказать, и только открывал и закрывал рот.
— Разворачивайся обратно и говори, если у меня будет плохо получаться.
Женька ещё раз осмотрел мокрую шевелюру Джека, дождь там, что ли, снаружи? Но нет, только шум волн вроде слышится… А потом мысленно сплюнул, была не была, и лёг обратно, подставив пострадавшую по его глупости спину под лечебные манипуляции.
Сперва Джек просто водил холодными ладонями по его спине. Женька вспомнил, что киборги вообще-то умеют регулировать температуру собственного тела, и преисполнился благодарности к вниманию Джека и его осторожности. Надо же, специально сделал так, чтобы ладони были прохладными, чтобы не так сильно раздражать кожу. Мазь, которую он наносил, не только не нагревалась, но и, кажется, делалась ещё холоднее. Во всяком случае, жжение она унимала отлично. Или, может быть, начинало действовать обезболивающее, раствор которого Джек заставил его выпить при пробуждении. В общем, с софтом «Mary плюс» было всё в порядке, и Женька уже почти готов был поставить мысленную «пятёрку» за сеанс массажа, как вдруг Джек отнял руки и переместился. И встал на колени над его пятой точкой.
— А это…
— Так надо, — прервал его Джек. — Для лучшего воздействия на ток лимфы.
Ух ты, ёпт. Ток лимфы, надо же. Женька хмыкнул и смолчал.
— Не больно? Как самочувствие?
— Нормально, — с трудом ворочая языком, ответствовал Женька, превратившийся в пациента поневоле.
Больно действительно не было. А было… странно. Вот Джек зачерпнул очередную порцию мази и начал втирать её в плечи бережными и сноровистыми движениями, присущими профессиональному массажисту: в меру сильно, в меру бережно, одним словом, идеально. И Женька даже приподнялся, пропуская его пальцы вперёд; они огладили мышцы и осторожно скользнули под горло к ключицам, снова вернулись на спину, мазнули по шее, приятно до мурашек потерев загривок… Женька поймал себя на том, что тяжело дышит и старается отжаться от пола на руках, приподнимаясь сам и поднимая сидящего на нём Джека.
— Что ты… Что ты мне дал? Что это за… лекарство? — спросил он, тяжело хватая ртом воздух. Кислорода резко стало не хватать, в палатке сделалось жарко-жарко, вес тела Джека на пояснице совсем не раздражал, наоборот, Женьке эта тяжесть показалась приятной. Тут же он понял свою ошибку. Дело было не в таблетках, а в мази. — Джек? А ну хватит!
— Я сделал тебе больно? — спросил он с виной в голосе и начал вставать.
Женька тут же подался вслед за ним, мешая, не давая перекинуть через себя ногу, блокируя его движения…
Нет, ему было не больно. Ему было очень и очень хорошо! Кинув взгляд вниз и убедившись в собственной внезапно возникшей эрекции, Женька коротко взвыл. Да с чего ж, ёпт, такая реакция? Обычно из-за массажа он так никогда не возбуждался!
Хватанув ртом воздух снова, Женька улёгся обратно, вжимаясь бёдрами в спальник, старательно прикрывая свою позорную реакцию, недостойную нормального человека, и, сглатывая, попытался говорить спокойно.
— Я как-то не так на эту мазь реагирую, — сообщил он. — Если ты меня уже намазал, то, может, спереди я сам?
— Как «не так»? — спросил Джек, очевидно, не понимая, что надо слезть и убраться из палатки погулять минут на десять-пятнадцать. — На форумах пишут, что в целом люди реагируют на сок Untenda Vulgaris хорошо, и её даже используют в фармацевтической промышленности. Пероральное введение совместно с местным нанесением даёт отличный эффект. Собственно, Охара славится своей продукцией на основе…
— Что за унтенда?
— Водоросль. Я сплавал за ней. Тут было недалеко, честно. В диком виде она может вызывать незначительные побочные реакции у подавляющего процента населения, но моя система рассудила, что полезность воздействия в данном случае перекрывает вторичные факторы.
— И какие это такие факторы? — с придыханием уточнил Женька. От звука собственного голоса его бросало в дрожь. От Джека, продолжающего лёгкими поглаживающими движениями втирать ему в плечи и грудь сок унтенды, — тоже.
— Критически быстрая выработка половых гормонов, — принялся перечислять Джек, — активация обменных процессов в наружных кожных покровах и питание тканей, насыщение их кислородом и ускорение кровообращения, выведение токсинов и местное противовоспалительное действие. То, что надо при солнечном ожоге!
— Короче, эта трава используется в качестве афродизиака? — уточнил Женька, некстати или, наоборот, жутко своевременно вспомнив статью, которую читал в пути: «Геронтологический центр и популярный туризм «за шестьдесят». Почему Охара пользуется таким спросом у старшего поколения людей и альфиан. Вторая молодость для каждого!»
— А что, уже подействовало? — ничуть не смутившись, верно растолковал Джек реакцию Женьки. Наконец-то.
— Подействовало… — процедил сквозь зубы Женька. И дёрнулся в крепком захвате рук и бёдер: — Так что слезай. Ночуешь сегодня на улице. Там, вроде бы, не холодно. Вон, ты даже купаться полез, и ничего! — как только Джек отодвинулся, он тут же перевернулся на спину, надеясь, что его вид объяснит всё без лишних слов.
Но Джек и не думал уходить! Вместо этого он наклонился и в самое ухо самым наглым и, сволочь, соблазнительным голосом произнёс:
— Жень… Я и помочь могу… Если хочешь. М? Хочешь же? — его руки притормозили и задержались на коже, левая ладонь огладила бок, щекотно пройдясь по межрёберным мышцам, правая принялась выписывать окружности, будто специально дразня живот.
— Да иди ты! — выкрикнул Женька, с отчаянием понимая, что ещё немного, и он согласится.
Джек чуть помедлил, видимо, отменяя прямой приказ хозяина третьей степени, а может, там и отменять ничего не нужно было, ведь нецелесообразные приказы, которые могут навредить здоровью хозяина, программа игнорирует сама, и сказал:
— Я сейчас, только дай закончить, — и отнял руку, зашуршав пакетом, который держал рядом, на спальнике. Женька уже и раньше слышал эту возню и теперь скосил глаза вбок. Унтенда вульгарис была полупрозрачной травой, похожей на длинную ленту, каждое из сочленений которой наполняло жидкое прозрачное содержимое. Видимо, именно этим самым соком, почти без запаха, густым, будто желе, Джек его и намазывал. Да ладно, — попытался себя успокоить Женька, — это же всё равно что лист подорожника, сорванный на тропинке, к царапине приложить. Он сколько раз убеждал знакомых и родственников в пользе лечения натуральными травами против фабричных таблеток. Но то подорожник, и от него не бывает так, чтобы кровь в ушах и каменный стояк. Да у него так сильно даже с Аллой не стояло! Разве что только в их первый раз, когда они остались вдвоём в модуле на ночь и… Женька чуть не застонал с досады, понимая, что пытается за воспоминаниями о своей бывшей спрятаться от происходящего сейчас, и это у него не получается, нет, никак не получается!.. А Джек с методичностью машины продолжал свой чёртов массаж, по нескольку раз нанося быстро впитывающийся сок на одно и то же место обгоревшей кожи, прежде чем переходить к следующему. За его руками следовал холодок, унимающий жжение, следовала странная лёгкость, усиливая, в свою очередь, чувствительность, и Женька против воли погружался в эйфорию, ничуть не схожую с мутным туманом опьянения после алкоголя или радужными глюками, наступающими от укуса мухомора. Сегодняшняя эйфория вся будто сама собой концентрировалась у него между ног, приливая исключительно к яйцам и члену. Уже поздно было что-то скрывать и прятаться. И когда пальцы Джека принялись обрабатывать живот, Женька сцепил зубы и проглотил непроизнесённое «дальше я сам». Говорил он это уже, Джек его слова проигнорировал. Против воли он сосредоточился на лёгких поглаживаниях и уже не считал, не прикидывал со страхом, лишние ли они, эти бесцеремонные касания, не гадал, зачем Джек трогает его так, будто специально хочет, чтобы… Чтобы он…
