Джек рассказывал ему однажды, как переживал из-за него, когда он заболел после купания в ледниковом озере. Мол, почему люди такие хрупкие, так легко ломаются, не умеют регулировать температуру тела… Сейчас, наверное, Джек тоже думал об этом. О том, что не может ничем помочь Женьке, потому что не знает, как. И Аллы на скорой помощи здесь нет, никто не приедет и не сделает волшебный укол, не пообещает, что после него он пойдёт на поправку.

— Не переживай, — постарался утешить его Женька. Он протянул руку и ухватился за предплечье Джека. — Я крепкий, к утру поправлюсь. Это просто обыкновенный солнечный ожог.

— Да? — спросил Джек, и сходство с ребёнком только усилилось. Ну нельзя ему с таким наивным видом задавать вопросы. Из-за этого Женька чувствовал себя так, будто с умным видом врал малолетке.

— Да. Точно тебе говорю, — ну вот, наврал. На самом-то деле, всё, накрылся его отпуск медным тазом. Сейчас он несколько дней проваляется с температурой и расстройством пищеварения, пару дней поплавает, а потом наступит время возвращаться домой. Отдохнул, ёпт!

Чего Женька никогда не понимал, так это того, как именно его младшие братья и сёстры каждый раз чувствовали, когда он их обманывает. Санёк, впрочем, на правах лучшего друга как-то выдал ему свою версию: «Леший, да ты просто врать не умеешь», но Женька подозревал у мелких наличие какого-то встроенного детектора лжи. Сейчас же ему повезло и того меньше, тут даже подозревать не приходилось.

— Жень, иди в палатку, — нахмуренно скомандовал его личный киборг. — Сам дойти сможешь?

Вот ещё, когда это он идти не мог… Джек поддержал его как раз вовремя, когда Женьку мотнуло. Ещё бы немного, и его лоб врезался в ствол ближайшей пальмы. Ну и на фига, — подумал Женька. — Отдохнул бы сам, пока я в палатке в себя прихожу, отпуск всё-таки, курорт.

— Вот поправишься, и отдохнём вместе, — буркнул Джек.

Он что, вслух это сказал?

А вот и палаточка, их родная, замечательная. Дурацкого лавандового цвета, ёпт. Да здравствует дешёвый шоаррский продукт, блин! Нет, понятное дело, что шоаррцам эта расцветка помогает мимикрировать в их местной окружающей среде, потому и лепят её везде на все продукты по умолчанию, — Женька вспомнил про восторженные описания лиловых пустынь и сиреневых закатов, — но они-то не на Шоарре!

— Я пока не стал включать генератор защитного поля, — ответил Джек. — С ним палатка приобретает цвет окружающей среды, а сейчас разве важно, какого она цвета, мы же не прячемся ни от кого.

— Перед соседями неудобно, — буркнул Женька. Валялся, как придурок, в одних трусах весь день на солнце, ужас-то какой. Женька, если бы со стороны увидел такую картину, решил бы, что человек пьяный или псих. Так что ему действительно было неудобно и хотелось провалиться сквозь землю. Неудобно — только не перед соседями, а перед Джеком. И ещё перед самим собой немножко.

— Я скоро приду, Жень. Подожди немного.

— А куда ты? — спохватился Женька. Кажется, он отрубился на пару минут, провалившись в густое марево собственной температуры и озноба. Во всяком случае, вот он только закрыл глаза, опустившись на спальник, а вот он уже лежит, закутавшись в термоодеяло, хотя не помнит, как его доставал. Прикосновение к горящей коже обжигало, и Женька стянул термоодеяло с себя прочь, тут же содрогнувшись от холода. Арррр, да что ж это такое, ёпт! Ну почему он ничего нормально не может сделать, даже просто на отдых слетать и то не может?!

— Скоро вернусь, — повторил Джек, уже пролезая сквозь клапан палатки. — Пройдусь по периметру, осмотрюсь.

Стой, какой ещё периметр, тут тебе не лес, здесь база отдыха, тут туристы и дайверы кругом, да если ты хоть на секунду включишь инфракрасное зрение или, не дай бог, перейдёшь в боевой режим, тебя же сразу распознают как киборга, ты ведь не любишь, когда тебя считают киборгом, Джек, тебе не нравится быть киборгом, я же знаю, ты никогда не говорил, но я знаю…

Когда ткань клапана палатки ворохнулась снова, впуская Джека обратно, на секунду Женька увидел ночное небо. Просто мелькнуло что-то светлое, он не успел внимательно его рассмотреть, хотя в голове шевельнулась какая-то слабая мысль, связанная с информацией о небе Охары. Женька уже спал, слабым неровным сном, но приход Джека вырвал его из горячечной дремоты. Хорошо это или плохо, Женька ещё не решил. Кажется, только что ему снилась какая-то муть про сиреневые пустыни на Эдеме и шоаррцев, на которых нападают стаи сыроежек; Женька принимал у пострадавших заявления о нападении, и ему грозил выговор от шефа и лишение квартальной премии за то, что сыроежки не поддавались дрессировке. Женька пытался объясниться, что агрессивность их связана с резким увеличением температуры окружающей среды, но рядом стоял Джек и предательски сообщал: «Искренность шестнадцать процентов». Григорий Борисович погрозил им обоим пальцем, развернулся и ушёл. Следом за ним последовала Степановна, напоследок обругав его: «Дурак ты, Леший, ничего вокруг не замечаешь», — и тоже ушла.

— Жень, выпей это, — губ коснулся край кружки, и Женька машинально глотнул. Оказывается, ему очень хотелось пить! А вода оказалась такой вкусной! Со странным привкусом, правда, — сообразил Женька. Сладковатым, но с горчинкой, и с лёгкой холодцой, прокатившейся по языку и стёкшей в горло.

— Это что? — спросил он, осушив кружку и отдышавшись. Ощущение прохладной жидкости на губах было непередаваемо приятным. Хотелось ещё.

— Местный аналог обезболивающего, растворённый в питьевой воде. Ещё его можно использовать в качестве антисептической мази с охлаждающим эффектом. Тебе нужно снизить температуру тела, и процедура нанесения мази на кожу окажет лечебный эффект, способствуя скорейшему выздоровлению.

— Чо? — спросил Женька, недоумённо разглядывая почему-то мокрого Джека и пытаясь понять, откуда взялся весь этот медицинский официоз в его речи. — Ты откуда… знаешь?

— Прочитал в местном инфранете о первой помощи при солнечных ожогах. Здесь есть беспроводное соединение, оно достаточно устойчивое и с высокой скоростью.

— А… Надо же… Ясно.

— Жень, поворачивайся и ложись на живот. Надо нанести мазь.

Джек что-то держал в руках и шуршал чем-то полиэтиленовым, но Женька так и не разглядел, чем именно. И где, интересно, Джек приобрёл лекарства? На ум пришла подлая, но совершенно логичная мыслишка о воровстве. Ну, погоди, Джек. Утром они проведут воспитательную беседу!.. Ёпт!

Когда его лопаток коснулись прохладные пальцы, Женьке сперва показалось, что они обжигают. Он крупно вздрогнул, и Джек тут же отдёрнул руку.

— Что, больно? — спросил он встревоженно.

В месте прикосновения ощущался только приятный холодок, который до обидного быстро растаял.

— Нет. Давай ещё, — разрешил Женька и глубоко вздохнул, когда Джек с размаху опустил ему на спину обе ладони, вымазанные лечебной мазью.

— Эй! Полегче!

— Сейчас произведу установку, подожди…

— Какую такую установку?! — Женька всполошился и попытался встать, но Джек прижал его к земле и спальнику посильнее.

— Производятся установка и калибровка нового программного обеспечения, — вдруг доложил Джек механическим голосом. — Семьдесят процентов… Девяносто процентов… Девяносто пять… Программное обеспечение успешно установлено. Предупреждение: несоответствие носителя и программного обеспечения снижает возможность использования всех функций продукта и не гарантирует корректной работы объекта. Отклонить предупреждение. Производится калибровка в соответствии с заданными параметрами. Внимание: дополнительный пакет «Mary плюс» будет работать в ограниченном режиме.

— Джек, эй! Ну-ка, постой, — Женька отчаялся приподняться и вместо этого вывернулся ужом, перевернувшись на спину, чтобы посмотреть Джеку в лицо. Чего ему этого стоило, лучше не говорить. Всё тело взвыло, сигнализируя о якобы содранной до костей коже. Но на это ему уже было плевать. — Джек, что ты творишь? Придурок!

Придурок сморгнул, опустил голову вниз и уже своим голосом сообщил: