— Если мы не будем жалеть сами себя, никто не будет, — сказала она тогда. — Если этого не делает жизнь, если этого не делает общество, то остаёмся только мы сами. Я есть у себя, а ты есть у тебя. Уже не так плохо, да? — хмыкнула девочка. — Тем более, теперь у тебя есть ещё и я. Двое — уже не один.

Черин чуть улыбнулась, вспомнив это, и, наклонившись ближе к подруге, проговорила:

— У меня свидание через полчаса, сладость, а я до сих пор не готова.

— И пусть весь мир подождёт, — расплылась в широкой улыбке девушка, — пока я лежу на твоих коленях. Правда, твоему будущему мужу жутко повезло, потому что это не какой-то вшивый эконом-класс.

Черин рассмеялась — искренне и громко — и всё же последовала к шкафу. Ей вдруг как-то резко разонравились все те вещи, что она носила и покупала прежде. Это всё принадлежало той Пак Черин, которую она ненавидела всеми фибрами своей души, осознавая вместе с тем, что они на самом деле — одно целое. Но девушка решила отказаться от всего, забыть, будто бы страшный сон, и попытаться быть той, кем хотела быть всегда.

— Ты должна надеть что-нибудь особенное, — протянула Еын с её кровати. — Что-нибудь, что надела бы Пак Черин, которая никогда не стала бы улыбаться и притворяться в угоду другим.

— Думаешь, это так просто?

Это на самом деле было почти невозможно — привычка брала своё, и Черин снова и снова чувствовала, как разъедает её всё изнутри на каждом новом свидании, когда приходилось быть другой, когда приходилось притворяться.

— Иногда ведь получается, — пожала плечами Еын, а потом ещё несколько раз двинула левым, словно бы проверяя, насколько хорошо то работало. — Хосок сказал, что ты рассказала ему обо всём. Едва ли ты сделала бы это, если бы снова начала притворяться.

Черин почувствовала, как мурашки скользнули по её спине от упоминания одного только имени, и она пальцами вцепилась в джинсы, показавшиеся вдруг неплохой идеей.

— Чон Хосок… — протянула она, доставая из шкафа шифоновую блузку вместе с укороченной вельветовой курткой на меху. — Он очень странный.

***

И тем страннее и непонятнее увидеть было его за столиком перед собой. Черин тут же оглянулась по сторонам, проверяя, нет ли на подходе Чхве Дэбома, с которым она решилась встретиться во второй раз, и остро посмотрела на мужчину перед собой.

— Вы немного не к месту, — чуть нахмурилась она.

— Ты так думаешь? — усмехнулся Хосок в ответ и поднял расслабленно руку, подзывая официанта. — Отлично выглядишь.

Черин невольно сглотнула, разволновавшись почти привычно в присутствии человека, от которого ожидать можно было чего угодно, и снова осмотрелась.

— Послушайте, господин Чон…

— Для тебя — просто Хосок.

— Господин Чон, — упрямо мотнула головой девушка, — я жду мужчину, и он может неправильно понять, когда увидит вас здесь, так что не могли бы вы…

— Не мог бы, — улыбнулся он широко, перебивая её, и, поставив локти на край стола, положил подбородок на переплетённые пальцы рук. — Сегодня твой мужчина я, Пак Черин, так что давай проведём это время с пользой.

К ним в то же мгновение подоспел официант, однако девушка почти подскочила со своего стула, заставив тот скрипнуть ножками по полу, привлекая внимание всей кофейни, и поджала недовольно губы. Молодой паренёк в белой рубашке посмотрел на неё с растерянностью, а потом перевёл взгляд на Хосока, что глаз не спускал с неё.

— Сядь, — произнёс он так пугающе, взглянув исподлобья, что первым порывом было сделать именно так, как мужчина сказал, однако Черин в итоге замотала отрицательно головой и, повесив на плечо сумку, почти вылетела из заведения.

Морозный декабрьский воздух тут же опалил её разгорячённое лицо, и девушка судорожно выдохнула. Она запахнула на груди куртку, не желая её застёгивать, и направилась в сторону дороги, собираясь поймать такси, потому что для поездок на метро не было никакого настроения. Черин слышала, как стучали каблуки её коротких сапог по асфальту, и уверена была, что точно в таком ритме бьётся и её сердце. Она сказала «нет» Чон Хосоку и всё ещё была жива. Осознание этого очень странно всколыхнуло что-то почти под самыми рёбрами.

— Подожди, Пак Черин, — услышала она одновременно с тем, как её ухватили за локоть и развернули, заставив носом уткнуться в чужой подбородок.

Девушка тут же отскочила — насколько то позволила держащая её рука — и посмотрела на Хосока, что возвышался над ней на добрые десятки сантиметров. Она закусила нижнюю губу, думая, что слишком рано отпраздновала свою продолжающуюся жизнь, но мужчина вдруг вздохнул, прикрыв глаза, и чуть ослабил хватку на её локте.

— Извини, — произнёс он, заставив Черин захлопать ресницами, — я помню, что ты сказала. Я не должен был пугать тебя.

«Я боюсь вас, — кажется, она действительно сказала это несколько недель назад, переборов саму себя. — До ужаса боюсь, господин Чон, поэтому давайте больше никогда не встречаться».

— Почему вы здесь? — подняла Черин несмело взгляд. — Это ведь не совпадение, так? Как вы узнали о том, где я?

— Это моя работа, — усмехнулся Хосок, — знать всё и обо всех. С тобой пришлось сложнее, потому что тебя охранял один маленький, но очень злобный дракончик.

— Что? — не поняла девушка, но Хосок только мотнул головой.

— Мысли вслух — ничего более… Почему сбежала?

— Почему продолжаете встречаться на моём пути? — вернула Черин вопрос. — Я ведь изо всех сил всегда старалась избегать вас. Я думала, что мы всё пояснили и выяснили. Я правда думала, что вы поняли меня.

— Я понял, — кивнул Хосок, — и именно поэтому я здесь. Дай мне пять минут, и я докажу, что не такой плохой вариант, как ты думаешь.

Черин только покачала отрицательно головой снова и опустила взгляд, чувствуя, что абсолютно и совершенно не хочет во всё это ввязываться. Чон Хосок был страшно привлекательным, умел говорить и умел путать — отлично знал это сам и так же отлично эти знания применял на практике. Черин ему и в подмётки не годилась, оказавшись неспособной вдруг противостоять ему совсем.

— Я действительно заинтересован в тебе, — проговорил чётко мужчина. — Мне нравится, как ты думаешь, как мыслишь и как смотришь на меня, когда перестаёшь бояться. Я не собираюсь вредить тебе. Давай просто попробуем.

— Но я не могу, — протянула Черин, приподняв брови. — Это всё бессмысленно. Мы ведь просто переспали, господин Чон, никакие нормальные отношения не начинаются с этого.

— Тогда начнём ненормальные, — усмехнулся Хосок и, отпустив её руку, спрятал ладони в карманах пальто. — Или можем начать с самого начала. Как тебе нравится больше?

Черин оглянулась по сторонам и подумала, что сейчас, пожалуй, может снова развернуться и уйти, а потом, в случае чего, просто закричать, привлекая внимание прохожих. Чон Хосок в любом случае не сделает ничего страшного на улице. Однако, даже продумав всё это, Черин всё равно зачем-то осталась на месте.

— Честно говоря, — вздохнула она, — мне больше нравится тот вариант, где мы никогда больше не встречаемся, но что-то не похоже, что это работает.

— Шутишь? — улыбнулся мужчина, слегка наклонившись в её сторону. — Хороший знак. Но разве я тебе совсем не нравлюсь? Я красив, — начал перечислять он, — богат, успешен, у меня хорошее тело и я так же хорош в постели.

— А ещё точно не умрёте от скромности, — скептично дёрнула бровью Черин, а мужчина вдруг протянул ей ладонь.

— Чон Хосок, — представился он, а девушка моргнула пару раз. — Говнюк, засранец, мудак, подонок, отвратительный тип и много чего ещё нецензурного… Или просто отличный парень.

Девушка неожиданно даже для самой себя прыснула, а потом прикрыла кулаком рот, засмущавшись этого. Она, однако, подумав с пару мгновений, протянула руку тоже и несмело вложила ладонь в чужую.

— Пак Черин, — представилась девушка и почувствовала, как чуть сильнее сжал пальцы Хосок. — Бывшая эскортница.

***

Он губами скользил по её телу очень медленно, не упуская, кажется, ни одного миллиметра, сжимал сильно в руках её тело, а ещё толкался так глубоко и размеренно, что заставлял сходить под собой с ума и плавиться в объятиях чего-то абсолютно неизвестного. Черин выгибалась дугой, не стесняясь руками скользить по подтянутому и очень подвижному телу, казавшемуся каким-то ненастоящим — таким идеальным лично для неё оно было. Чон Хосок весь — от макушки и до пяток — был невероятным и невозможным. Девушка не могла это почему-то контролировать: так сильно хотелось отдаться ему до самого конца, до последнего хрипа и стона, до последнего содрогания в сильных руках и боли в мышцах.