-Ну вот видишь — ничего страшного — улыбался парень, а я прижала голову к его груди, засмеявшись и заплакав одновременно. Это были слезы счастья от того, что у меня получилось. Ура!

Эдмунд подхватил наши вещи и вместе со мной побежал вперед. Это так… кайфово наверное — чувствовать себя защищенной за этими жгутами волокон, называемых мышцами. Вскоре мы были в конюшне. Певенси поставил меня на пол, отчего я даже расстроилась немного. Он вывел одну лошадь гнедой масти и оседлал ее, а потом подал руку, чтобы я тоже смогла забраться.

-Слушай, пока ты к турниру там готовился, я уже успела опробовать верховую езду. Так что без тебя справлюсь — я подошла к кобыле персикового цвета со светлой гривой и хвостом, и мигом положила на нее седло и надела уздечку, а потом быстро забралась.

-Не теряла времени, умница — подбодрил парень.

-А еще Люси меня немного поучила стрелять из лука, так что это я тоже могу. Он кстати у меня с собой.

-Ждала удобного момента похвастаться?

-А то.

Со светового одобрения луны, которая сопровождала нас своим тусклым блеклым светом до маленького, но красивого и уютного корабля, мы добрались туда, куда так спешили. На удивление была маленькая команда, состоящая всего из девяти человек, не включая нас. Из них один кентавр, два гнома, аист и все остальные — люди.

-Боже, король Питер меня казнит за это — рассмеялся, как я поняла, капитан корабля.

-Не бойся, Дриниан. — Эдмунд похлопал этого человека по плечу — Вернемся с успехом — он еще благодарить нас будет.

-Надеюсь, надеюсь… Бренди, что расселся? Поднимай якорь! Поднимаем паруса!

Эдмунд взял меня за руку и провел в просторную уютную каюту, которую освещало несколько восковых сечей, дающих очень приятный запах, что еще больше давало этому месту возможности расположить к себе. Здесь стоял стол, два шкафа, несколько полок с разными принадлежностями и две кровати.

-Нравится Покоритель Зари? — Певенси снял сапоги и сел на стул, положив ноги на стол.

-Очень… — завороженно ответила я, поглаживая мебель — Стоп! Это тот самый корабль, на котором вы плавали…

-На Край Света? Все верно. Ну, а это наша каюта.

-Наша… Эм, общая?

-Ну да, специально большая и с двумя кроватями.

-А долго плыть на тот остров?

-Если будет такой ветер, то где-то за неделю, я думаю, доберемся. Заодно покажу тебе дальние уголки Нарнии. Со всеми этими делами я тебе даже экскурсию провести не успел. Извини, что был так занят. Просто все эти проблемы с турниром, с Вакилем, с исчезновением жезла Колдуньи… Столько заморочек.

-Ты боишься ее возвращения, верно? — мне правда показалось, что при каждом упоминании о Джадис, его сбивает с толку — Расскажи, проще будет.

-Пойми, просто — Эдмунд сел на кровать рядом со мной — все так запутанно. Ты читала всю историю, ты знаешь ее. И еще ты знаешь, что я был предателем, что служил ей и за это чуть не погиб на каменном столе.

-Ты же сломал ее жезл тогда, ты попытался это исправить, к тому же ты был обманутым ребенком…

-Я тоже говорил себе так. Но все это лишь оправдания. Это чувство вины, которое мучило меня потом каждый день, каждую ночь. И она возвращалась снова и снова. Она всегда будет моим страхом, моим ведением, призраком, который будет напоминать мне о том, что я сделал. И я знаю, что все меня давно простили, но я себя простить не могу.

-Все не настолько страшно. — я начала нежно, еле касаясь, гладить парня по волосам — Я же читала, я знаю…

-А что могут рассказать эти сухие страницы? Кто может написать то, что я чувствовал на самом деле? Никто. Только я. А еще я чувствую, будто снова предаю.

-Кого? — я напряглась.

-Тебя. — Эдмунд поднял свой карий глубокий и полный мучительных терзаний взгляд — Иногда мне кажется, будто я похитил тебя и держу здесь в плену. Ты нужна мне как воздух, ты необходима мне как вода. Но каждый угол, каждая травинка здесь кишит опасностью. Я все время рискую. Себя мне не жаль, нет. Но я не вынесу, если потеряю тебя.

-Глупый… — от этих слов на моих глазах снова стали появляться предательские слезы — Я сама пошла за тобой, я сама выбрала остаться. Потому что я хочу быть здесь, хочу быть с тобой. Даже там меня в любой момент может сбить машина или придавить кирпич, упавший с крыши. Вместе мы все преодолеем, со всем справимся — я крепко обняла Эдмунда за плечи, пытаясь немного успокоить.

И так мы просидели несколько минут. От моих рыданий его рубашка стала очень мокрой на плече. Я и сама не понимаю иногда, почему я плачу. Что со мной не так? Почему все эмоции всегда выражаются у меня именно через слезы? Даже радость, черт возьми. И всегда они так разжигают кожу, будто хотят сжечь ее дотла. Красный след, остающееся после каждой капли, горящие огнем глаза, когда я в гневе. Что это все такое значит?

*****

-Стефани, как мне надоело собирать твои волосы повсюду! — я снова слышала голос моей неродной мамы Китнис.

Вот я сижу на кровати и тихо плачу, издавая детские рыдания. Мне здесь не больше пяти или шести лет.

-Знаешь что, мне надоело собирать их по полу, на кухне, в машине, да везде! Иди сюда быстро! — мачеха взяла меня крепко за запястье, а потом состригла все мои волосы, оставив только отростки длиной до носа. Вот я снова рыдаю, поднимая свои остриженные локоны и смотрю на отражение зеркала с трещиной как на какого-то незнакомого уродца.

Я плакала всю ночь, раздумывая над этим. Я думала, как на это посмотрят другие дети, как будут реагировать на это прохожие. Они точно будут считать меня больной раком или просто некрасивой девочкой, а расти ведь им еще долго…

Но вот утро, и вот мои локоны уже на месте. Русые волосы струятся до предплечья, а Китнис кричит на весь дом, возмущаясь тем, что прошла всего лишь одна ночь, а каким-то чудесным образом вот уже все почти как было.

Снова смена кадра. Я иду во второй класс. Мне так не хочется находиться в школе, я так боюсь туда идти, потому что меня снова могут унизить или снова облить чем-нибудь, а может еще что-нибудь похуже придумают.

Я вижу Дженнифер, которая подходит ко мне очень близко и кричит что-то вроде «Иди сюда, уродка. Повинуйся приказу, собачка! Быстро сюда!». Я иду дальше своей дорогой, прозябнув под курткой. Рыжеволосая догоняет меня и дергает за руку.

-Не смей не слушать меня, когда я с тобой разговариваю!

-Иначе что? — я впервые почувствовала прилив до этого неизвестного мне чувства — гнева, и сама схватила ее за руку — Ударишь меня?!

-Ай! — воскликнула Дженнифер. Что меня жжет?! — он подняла руку с подгоревшими волосками, находившимися на руке у кисти, а на коже красовался ожог.

Сейчас я не понимала, что это такое. Но будто что-то грело меня внутри, и холод отступил назад. Но мне нравилось это новое ощущение превосходства над противником.

Далее еще около недели Дженнифер ко мне не подходила. Но позже все началось заново, но тогда уже я не смогла дать отпор.

Далее мимо меня проносились неизвестные, но такие знакомые в то же время картины. Вот я чудесным способом заставляю разжечься газ на плите без помощи спичек, а вот свеча загорается в незнакомом окне тогда, когда мне страшно идти по ночной улице домой.

Вот несколько кадров того, как меня бьют в школе, унижают при новых знакомых, на меня ругается тетя Китнис. И так несколько раз повторяется день за днем, неделя за неделей, год за годом.

Теперь я вижу вспышку света и перемещаюсь в этот настоящий год. Я вижу, как в школу заходит Эдмунд, но даже не смотрит на меня. Я обращаю внимание на его стройную талию и красивое лицо. Смотрю из коридора на то, как он одиноко сидит на парте, вырисовывая различные узоры на тетрадном листе. Потом он спасает меня от Дженнифер, и я чувствую благодарность и симпатию, которую никогда еще ни к кому не испытывала настолько сильно.

-Стефани — меня зовет кто-то. Кто-то с очень приятным бархатным голосом, от которого приятно слуху и веет добром и доверием. Я бесстрашно иду на звук, вхожу в какую-то темную комнату. А вернее пещеру. Она вмиг озаряется сотнями свечей.