— А это не твоя забота, оборотень. От тебя требуется вернуть украденное, а моё дело — забрать.

На такие грубые слова Райвен разозлился, но сдержался.

— Прекрасно, — коротко ответил он и, повернувшись к наблюдавшим за ними оборотням, крикнул: — На сегодня всё! Возьмите Неда, увезите отсюда и приведите в чувство! Я поговорю с ним после!

Оборотни подбежали к поверженному, лежащему без движения волку и, расстелив на земле плащ, переложили Неда на него. Затем завернули, подняли на руки и понесли к стоящей недалеко повозке.

Сам Райвен остался на месте и с мрачным видом наблюдал, как вампиры, вскочив на своих коней, с видом победителей покидали территорию лугару. Глаза его против воли лаской прошлись по прямой тонкой фигуре Айлена Сторма — своей несбыточной мечте.

========== Глава 5 ==========

Райвен Карнхейм метнул на брата яростный взгляд, свидетельствующий о том, что тому лучше следить за языком и не испытывать судьбу на прочность. У Неда было время обдумать свой поступок, и он прекрасно понимал: будь на его месте кто-то другой, тогда немедленно поплатился бы жизнью за нарушенное слово и за то, что так беспечно подверг риску всех лугару. Он проглотил комок в горле и виновато произнёс:

— Прости, я снова сглупил.

Наступило непродолжительное молчание. Райвен, сурово сжав губы, наблюдал, как брат пытается взять под контроль свои эмоции, которые прекрасно отражались на лице и читались, словно раскрытая книга. Нед нервничал, тщетно пытаясь предугадать реакцию на своё покаяние.

— Слишком часто извиняешься, брат. Я ошибся в тебе, думая, что тебе можно доверять, — наконец заговорил Райвен. — Твоё сегодняшнее поведение по отношению к Сторму было крайне оскорбительно и непростительно. Удивляюсь, что он всего лишь вывел тебя из строя, а не свернул твою глупую башку. Я бы поступил именно так. А в итоге из-за твоей выходки я попал в очень неудобное положение. Получается, что ты сознательно нарушил данное мной слово лорда о честном поединке. А это свидетельствует о том, что слову лорда лугару нельзя доверять. Раз мой брат так просто может нарушить слово, то почему нельзя это делать и другим? Видимо, я был слишком мягок с тобой, что ты распоясался и стал забываться! — Последние слова он уже прорычал.

Нед только всхлипнул в ответ, низко опустив голову на грудь. Ему на самом деле было стыдно и страшно. Брат раньше никогда не отчитывал его при Коуле.

— С этого дня, — продолжил Райвен, — ты поступаешь в полное распоряжение Коула. И он волен делать с тобой что угодно, даже пахать, будь на то его воля. Мне нужен лишь результат: сильный, умный, находчивый оборотень, умеющий держать все чувства под жёстким контролем. На которого я могу положиться и доверить не только свою жизнь и судьбу всех лугару. До тех пор ты не второй сын лорда Дариона Карнхейма, а один из оборотней стаи. Уяснил, Нед?

— Да.

Нед уже собрался уйти, как Райвен остановил его.

— Ах да, чуть не забыл! Не спеши удрать, нам нужно ещё спуститься в хранилище, где тебе предстоит взять розу и положить в хрустальный ларец.

— Но… почему я?

— Потому, братец, что тебе известно, что никто не должен знать об этом сокровище, кроме членов семьи и моего доверенного лица, — лорд Карнхейм указал на спокойно стоящего у стены Коула. — Узнай о розе за пределами замка, и нам пришлось бы отбиваться от множества желающих иметь у себя приносящий богатство древнейший артефакт.

— Час от часу не легче, — пробурчал под нос юный лугару.

— К тому же из нас двоих именно ты пылаешь чувствами, как пылает лес в засушливое лето, а значит, артефакт для тебя безопасен.

— Райвен, я бы с радостью помог в этом деле, но что будет, если роза решит, что чувства, испытываемые мной к леди Солане, — не настоящая любовь?

Лорд Карнхейм задумался. Умом он признавал, что в словах брата есть здравый смысл, но выбора-то всё равно не было. Показывать артефакт никому нельзя — чревато последствиями. Да и в хранилище семьи делать чужакам нечего. Видано ли дело, показывать всяким дорогу к сердцу замка!

— И поможешь, Нед. Не дёргайся, что-нибудь придумаем. Будем ориентироваться на месте. Одна голова — хорошо, а две — ещё лучше. Пойдём.

Райвен подхватил с каминной полки подсвечник с горящими свечами и, потянув брата за рукав, широкими шагами направился к выходу из оружейной комнаты. Неду ничего не оставалось делать, как следовать за ним по пустынным коридорам замка.

Коул шёл чуть позади братьев с факелом в руке, но остановился у входа в подземелье ожидать их возвращения, предоставив молодым лугару самим разбираться с насущной проблемой. Райвен и Нед пошли дальше и вскоре стали спускаться по широким каменным ступеням вниз. Звук шагов, усиленных эхом, казался неимоверно громким. Где-то капала вода. Пляшущее от сквозняков пламя свечей, создавало на стенах причудливые тени, отчего было немного жутко. Вдруг Райвен встал, как вкопанный, отчего Нед не рассчитал и налетел на его спину, громко ругнувшись. Молодой лорд недовольно шикнул на брата, приподнял руку с подсвечником и стал внимательно рассматривать массивный железный замок на тяжёлой дубовой двери. Затем он достал из голенища сапога старинный резной ключ, сунул Неду в руку подсвечник и стал возиться с замком. Справившись, Лорд Карнхейм толкнул дверь, которая словно нехотя со скрежетом отворилась, и молча шагнул в тёмное помещение. Сразу за ним вошёл Нед и поставил на большой сундук подсвечник. Мягкий свет тут же выхватил из мрака серебряную посуду и заиграл на усыпанных драгоценными камнями рукоятках коллекции старинных кинжалов, что занимала пол стены. Но Райвена больше интересовал маленький сундук, стоящий на специальном, вырубленным из базальта возвышении в углу комнаты. По обеим сторонам от него стояли свечи, которые он и зажёг. Нажав на потайной замочек, Райвен открыл сундук и поднял крышку. На бархатной тёмной подушке лежал каменный, искусно сделанный цветок. Работа была настолько тонкая и изящная, что лепестки казались живыми, готовыми вот-вот полностью раскрыться. А рядом с розой на подушке лежало несколько кроваво-красных камней. Обоих оборотней посетила одна и та же мысль: разве можно такое чудо сотворить руками?! Нет, тут явно постарались высшие силы.

Воздух вокруг братьев неуловимо изменился, казалось, что его наполнил слабый сладковатый цветочный аромат.

Нед стоял совсем тихо, как будто завороженный. Он впервые увидел эту красоту и был потрясён. Райвену уже доводилось видеть всё это, поэтому он быстро пришёл в себя, пошевелился, стряхнув наваждение, и сказал:

— Нужно поместить цветок в ларец из синего хрусталя. Он блокирует силу розы. Она ведь может странно воздействовать на людей. Внушит, что угодно.

— Да, занятная вещица, — отмерев, с почтением прошептал Нед.

— Угу. Подарок богов.

Оборотни снова замолчали, думая каждый о своём. Слышно было лишь тихое дыхание.

— Уф, я готов, — неожиданно выдохнул Нед и потянулся к цветку.

Райвен тем временем не стоял без дела, а взял хрустальный ларец со стола и открыл его. Внутри имелось ложе для розы, повторяющее все контуры цветка.

— Давай, бери её и клади сюда.

— Не торопи. Я, знаешь ли, боюсь. Мало ли…

— Ладно, стой. Держи ларец.

— Зачем?

— Держи, говорю.

— Что ты задумал?

— Увидишь. Но помни, брат, ни одного вопроса после. Просто забудь.

Райвен, не раздумывая, быстро сунул руку в сундук и взял артефакт. Тот словно поприветствовал его. По цветку словно прошла волна силы, и он засветился чуть ярче, тут же подарив красный камень державшему его оборотню. Лорд Карнхейм быстро положил цветок в ларец и захлопнул крышку.

— Райвен, — потрясённо прошептал Нед.

— Помни: ни о чём не спрашивать.

— Но…

— Ты ничего не видел, Нед, — последовал приказ.

Юный лугару бросил на старшего брата испытывающий взгляд, но, натолкнувшись в полутьме на горящие холодным огнём синие глаза, благоразумно промолчал.

А на следующий день из окна своей комнаты Нед наблюдал, как молодой вожак оборотней-лугару в сумерках покидает пределы замка. Он прошёлся по комнате взад-вперёд, чувствуя себя прескверно. Его брат рисковал собой, отправляясь один в охотничий дом, а он ничего не мог поделать, ведь Райвен сразу почувствует слежку. Плюс ко всему, его сильно беспокоило то, что у брата, оказывается, есть сердечная привязанность, вот только расспросить о ней некого. Он был уверен, что даже правая рука брата Коул не представляет, кто эта загадочная леди.