Мертвый Горох лежал в собственной крови. Милли присмотревшись сообщила очень удивлённым голосом.

— Это лорд. Лорд Горох уровень один.

Ух ты, я убил лорда. Легальная версия — лорд убил себя сам.

— А эти тогда кто? Эй, рвань пещерная, вы кто?

За котлом началась возня и приглушённое «не говори ему! Ну а чо? Всё едино помирать». И один детина чуть приподнялся над остальными.

— Кресьяне мы. Теперь вот сироты. Лордушко наш проклятое железо в руки взял, и убило оно его.

Ну да, ни одного агрессивного воинского действия или слова от них я не видел, не слышал. Значит до пещерной жизни себя и своих подданных, аскет, пацифист и падальщик Горох довёл твёрдой рукой сам. Имел полное право. Но вот людей жрать зачем? А больше-то, по сути, жрать им и нечего.

Вслед за бойким детиной поднялись и остальные. Девять невинных, в принципе, людей, доведенных своим лордом до полной разрухи. Милли, злая и полностью экипированная, ждала моего решения. Кажется она не сомневалась, что их всех надо убить.

Однако, как я слышал, они что-то там регулярно топят в реке. По спине текла кровь. Я благословил себя несколько раз и скомандовал.

— Взяли священный котёл. Топаем к речке.

Одичавшие харизматы загукали: «Да вашество лордство, сей момент, слушаимся, благодарствуем что взяли нас под руку», и взвалили этот действительно огромный котёл себе на спины.

Хотя без своего пастора они уже не «одичавшие харизматы», а просто «одичавшие». Мы с Милли вышли вслед за плывущим котлом из пещеры. Местность вокруг была гораздо живописнее, чем возле моего замка.

Это был лес со скальными выходами. Местность заметно понижалась. А вот и заросший плющом тронный зал первого уровня. Лианы опутали и бронзовые двери. То есть как покинул это строение Горох, самозародившись здесь, так и не возвращался.

— Теперь это ваши земли, мой лорд. Это строение необходимо уничтожить, чтобы никто другой не мог воспользоваться и окопаться так близко к нам.

— Как такие строения возникают? Вместе с лордом?

— Да. И еще такую точку развития может создать лорд после семидесятого уровня. На любой ничейной земле.

Какое огромное значение имеет наше неведомое прошлое. Вот «самозародились» два лорда. Лорд Такойсейчас и лорд Горох. Почему они выбрали такие разные пути? Потому, что у них было такое разное прошлое.

Река была маленькая, она в этом месте низвергалась водопадиком в большую, глубокую купальню и выходила из нее тихим мелким плёсом. Как же ему повезло с местом. Я бы плескался в этой лазурной чаше каждый день.

Одичавшие поставили котёл на берегу и смотрели на меня без прежнего ужаса. Как же, новый лорд взял на работы, теперь не пропадём.

— Плавать умеете?

— Да, вашество лордство, не велика наука.

— Ныряйте и доставайте все, что туда побросали. И складывайте в котёл.

Может когда-нибудь построю тут дачу. Почему когда-нибудь? Вон «точка развития» уже торчит неподалёку. Страшно хотелось есть. Милли не нуждалась в словах. Она посмотрела на меня, кивнула и скрылась в лесу.

Одичавшие плавали в купальне, ныряли и передавали по цепочке на берег «проклятое железо». Котёл наполнялся. Здесь были кинжалы, мечи, луки и стрелы прямо в колчанах. А еще миски, кружки и двузубые вилки. А еще слитки металлов.

Есть ли среди них свинец? Хватит ли теперь железа на казарму? Смогут ли одичавшие вообще поднять уже наполненный на половину котёл?

Один меч был какой-то слишком широкий. Другой слишком длинный, наверное двуручник. Из кучи торчали еще рукояти, но я сдержал себя и не прикоснулся к ним.

Я вынул из котла связку колец на проволоке. Перстни простые серебряные и медные. Два были с маленькими камушками. Один с красным, другой с синим. Распутал проволоку и перемерял их все.

Каждое увеличивало на единицу одну из характеристик. Не зависимо от того медь или серебро, и не зависимо от того, есть камушек или нет. Где, кстати, мне увидеть список моих характеристик? Вопрос.

По результатам сегодняшнего забега с клинками я оставил на пальцах два кольца. Ловкость +1 и сила +1. Хотя вот эти «чуткость», «выносливость», «сила слова» — тоже интересны.

Что-то мешало надеть десять колец на десять пальцев. Что-то из моего неведомого прошлого. А своему прошлому я доверяю. Чему еще мне доверять?

Милли уже ощипала и сейчас потрошила лесного индюка. Охота и пиры, я помню. Когда котёл наполнился больше чем на половину, добыча остановилась. Теперь дно купальни чисто.

— Поднять сможете?

— Да это, вашество лордство, сможем!

А тот самый смелый бугай неожиданно сделал шаг вперёд и поклонился.

— Нам бы домики да по бабе гладкой, да ночку лунную…

Где-то я уже такое слышал. Оклемались от дурмана мужички.

— Кто у вас тут в округе есть?

— Да никого, вашество лордство. Глухое место. Нас Горох на дальняки водил спящих вязать. Охотники бывают, реже наёмники пробегут куда. Но наемники сторожкие, их не повяжешь так.

— А охотников повяжешь?

— Так охотник бечеву растянет по кустам или заклинанию какую, чтобы зашумело. А мы аккуратно. Перво собаку камушком по башке, а там и его. Вот еще, вашество лордство, алхимики дикие бродят бывает. Один раз лорд расхлюстаный такой шёл. Горох его вопрошает: «Куда идёшь, грешник?», а тот: «В никуда». Вот дурень, правда?

— Не скажи. В никуде самое то. Не знал?

— Нет, вашество лордство, не знал.

От костра остро запахло печёным мясом. Милли проворачивала индюка над углями.

— Есть хотите?

— Оченно хотим, вашество лордство.

— Есть будете вечером, когда этот котёл мне в замок донесёте.

— Донесём в луччем виде, вашество лордство. Не сумлевайтеся.

Не сумлеваюсь. Мясо было еще сыровато у косточек, но мы, на пару с Милли, сточили его всё.

Наш караван выглядел так; впереди шёл я с обнаженными клинками, за мной отмытые в речке крестьяне несли на спинах священный котёл набитый разнообразным железом, в котле, прямо на железе, стояла Милли, как наш радар, стрелок и украшение.

Бума мы с ней так и не нашли. Проклятие его было «Чтобы ты не помер ни от какого зверя». Судя по тому, что локальный армагеддон не случился — это пожелание вполне реализуемо, то есть «возможно Буму».

Однако как он воплотил эту свою новую потенцию? Может Бум не побежал в лес, где от зверей легко можно помереть, а наоборот, спрятался там, где звери никогда не ходят?

Какая хорошая мысль.

— Волк уровень пять, по курсу 150 метров, идет на нас!

Это было очень легко. Клинки спели короткую песнь и волк распался на несколько частей так и не завершив свой злой прыжок. А я стал седьмого уровня. Не терпелось добраться до замка и разобрать добычу со специалистами.

Больше нас никто не потревожил. Несколько раз я благословлял носильщиков, чтобы они шли быстрее. К концу дня вышли к замку. Но вышли не со стороны ворот и пришлось обходить замок под стенами.

Тревожные колокола на стене сопровождали нас ликующим звоном. Милли из котла изящно делала ручкой. Я не мог спрятать клинки не оттерев с них засохшую кровь. Такой вот парад.

Стоит проклясть эти стены, скажем, на неразрушимость. Однако после случая с Бумом, я уже не был уверен, что это сработает так, как мне полезно и нужно.

У ворот собрались все: и казаки, и деревенские во главе с Редедёй. Все казаки, и Дёмыч, теперь носили пращу, обмотав ее вокруг пояса и торбу на двух шлеях с камнями за спиной.

Глядя на них, я вспомнил. Кони! Казаки — всадники. Нам нужен большой табун злых коней. В тронном зале была картина с подписью «конюшня». Надо выяснить что нужно для ее возведения. Пока коней я видел только при телегах таскающих лес, зерно и камни. И были эти бесконюшенные кони совсем не боевые, а прямо скажем жалкие.

Но у меня куча коровников. Попробовать создать культуру ездовых быков? Как сказала бы Милли: «Ересь какая-то». Она, кстати, спрыгивать на землю не собиралась. Так и стояла на куче трофеев, триумфаторша.

Мы вошли в широко распахнутые по такому случаю ворота. Стены и ворота седьмого уровня внушали уважение. Дёмыч не спешил с докладом, чтобы не нарушать торжественность момента.