И совершенно неудивительно, что у этой сцены на берегу были свидетели. Малика первая заметила исчезновение мага из пещеры. И видела, как за ним ушёл Яс-Кейран. Она проскользнула к выходу и направилась следом. Вот только и Доминик зорко следил за всем происходящим и не собирался оставаться в стороне. Малика обнаружила парочку как раз во время страстного поцелуя на берегу и спряталась за дерево. Чтобы не закричать от охватившего душу отчаяния, она закрыла себе рот ладонями. Слёзы побежали по её искажённому от боли лицу. Доминик чуть не взвыл, наблюдая из своего укрытия за таким ярким проявлением чувств супруги. Никем не замеченная, бааван ши лёгким движением узловатых пальцев послала в Доминика заклинание жгучей ревности, приправленное слепой яростью на того, кто похитил любовь его Малики. Доминик схватился за грудь и взревел, как дикий зверь во время гона. Выхватив на ходу кинжал из-за пояса, он выскочил из-за кустов и метнул его в обидчика. И все бы у него получилось, если бы не реакция Малики. Она оказалась проворней и оказалась на пути кинжала раньше, чем он достиг своей цели.

— Ух, фейри его забери! Что случилось?! — крикнул Яс-Кейран, подхватывая на руки, оседающую на землю Малику.

Вестар ударил энергетическим шаром в лоб Доминику, парализуя и сбивая его с ног.

— Положи её на траву, Яс, — скомандовал маг, — мне нужно видеть.

Повелитель снегов опустил тело Малики на землю, а сам отошёл в сторону, дав Вестару больше пространства.

— Мама! — звонкий крик, прорезал тишину. — Что с моей мамой?!

Тарик поймал супругу в объятия, не подпуская близко к колдующему Вестару.

— Погоди, Арлетта, сейчас не время объяснений. Если кто и сможет сейчас помочь ей, то это маги.

Тут подоспели остальные воины, и с ними вместе явились Мегара и Дамир.

— Никто ей не поможет. Рана смертельна. На клинке яд. Я чую смерть, и она рядом. Отпусти её, Тарик, пусть Арлетта проститься с матерью.

Лицо Арлетты исказила мука, а слёзы хлынули из глаз, капая горячими каплями на руки супруга. Она отодвинулась от Тарика, медленно подошла и присела возле умирающей Малики, взяв её холодеющую руку в свою. Арлетта погладила мать по густым волосам и с надеждой посмотрела на Вестара. Но маг покачал головой, признавая правоту Мегары.

— Ну, ты чего, девочка моя? — прошептала Малика угасающим голосом. — Все мы однажды умрём. Я ухожу со спокойной душой, оставляя тебя в надёжных руках. Тарик о тебе позаботится, а сестра поможет адаптироваться в этом мире и принять его. Слышишь, Тарик, будешь обижать мою дочь, с того света вернусь, — она своевольно усмехнулась. — Счастья вам. А теперь вот ещё… Вестар, я не могу уйти, не сказав, что это всегда был ты. Моё сердце всегда выбирало тебя. Из всех мужчин оно полюбило самого удивительного, но неподходящего для смертной. Тем более, что тебя давно ждёт тот, кто хочет быть рядом. Прощай и ты.

После этого глаза Малики закрылись, и она перестала дышать.

Арлетта снова разразилась слезами, обхватив голову руками. Вестар поднял глаза на Яса-Кейрана, и вдруг вскочил на ноги.

— Доминик!

Все ринулись к поверженному лорду Велору.

— Я убью его! — закричала, вырываясь Арлетта, пойманная за плащ супругом. — Как он мог?

— Смог, — неожиданно спокойно ответил Вестар, обшаривая глазами местность. — Это старое древнее заклинание. Ему невозможно сопротивляться.

Все насторожились и стали озираться, вынимая оружие и держа наготове.

— Итак, мы здесь не одни, — сказал Яс-Кейран, делая неожиданный поворот вокруг себя и запуская в сторону ближайших кустов короткий меч.

Раздался предсмертный хрип, и прямо под ноги Дамиру из густых зарослей вывалилось в предсмертных судорогах тело бааван ши и вскоре затихло.

— Демоны преисподней, она всё время была рядом! — Воскликнул Дамир. — А мы и предположить подобное не могли.

— Не почувствовали, потому что она не колдовала, — ответила Мегара. — Она наблюдала и выжидала.

— Нужно привести в чувства Доминика, — сказал Яс-Кейран. — Что бы ты сейчас не думала, Арлетта, а он любил твою мать. Вспомни себя под действием магии, и ты поймёшь, что простой человек бессилен перед ней. А твой отец — простой человек, хоть и благородного происхождения.

Арлетта выкрутилась из рук Тарика и, не прибавив ни слова, направилась к недвижимому телу Малики. Она снова присела рядом, с тоской глядя на застывшие дорогие черты, и заговорила:

— Мама часто повторяла, что хотела бы быть свободной, как ветер, а не присыпанной землёй и съеденной червями.

— И мы можем исполнить её последнее желание. Мы не станем хоронить её, а предадим тело огню. Душа её уже далеко, — сказал Тарик, приседая рядом и обнимая за плечи. — На рассвете, с приходом нового дня, мы все простимся с ней.

Доминик, как и предполагал Яс-Кейран, ничего не помнил. Лорд Велор не мог поверить, что это он собственноручно убил единственную женщину, которую любил и с которой желал встретить старость. Он выл и рвал на себе волосы, глядя на таких похожих мать и дочь, а потом вдруг сник и притих. Так и просидел на голой земле до самого утра, отрешённо глядя в пространство перед собой. На рассвете к нему подошли Тарик и Арлетта.

— Доминик, приди в себя. Всё готово. Пора отдать честь этой гордой женщине. Ну же, возвращайся.

Арлетта провела по руке супруга, призывая к молчанию.

— Отец, — впервые обратилась она к Доминику, признавая окончательно и бесповоротно их родство, — никто не винит тебя в смерти мамы. Бааван ши была сильной ведьмой. Поверь, уж я-то знаю, на что она способна. Пойдём. Солнце взошло.

Удивительно, но Доминик безоговорочно встал, взял в руку предложенный факел и, расправив плечи, пошёл рядом с дочерью к сооружённому в центре поляны погребальному костру. Все уже были на месте и ждали только Лорда Велора. Доминик и Арлетта первыми подожгли сухие ветки сначала в ногах, а потом в голове костра, встав с двух сторон от помоста, на котором лежало тело Малики. Затем свои факелы поднесли к сухим веткам и остальные, поджигая со всех сторон.

— Прощай, мама, — тихо произнесла Арлетта. — Надеюсь, ты теперь в лучшем мире.

— До встречи, и прости, — вторил ей Доминик.

— Прощай, старый друг, я буду помнить, — тихо сказал Вестар.

Арлетта тихо плакала, уткнувшись в грудь Тарика. А он гладил её по волосам, шепча слова утешения. Первый раз за долгое время Лорд Блэкстэр не знал, что делать и как помочь облегчить страдания. Боль Арлетты отозвалась в, казалось бы, давно переставшем чувствовать сердце. А огонь поглощал свою дань, исполняя оранжевыми сполохами танец смерти. Вскоре всё было кончено. Осталось лишь пепелище с курившимся над ним дымком.

— Рана слишком свежа. Нужно успокоиться. Предлагаю немного развеяться дорогой, проехав по земле эльфаров, и отобедать, — сказал Яс-Кейран. — Потом я лично провожу вас до границы своих владений. Вестар, накинь личину.

— Как скажешь, о, великий дракон, — церемониально поклонился маг.

— Не паясничай. Пока так нужно.

Никто не стал спорить и сопротивляться. Захватив горсть пепла и развеяв по ветру, Арлетта и Доминик последними направились к лошадям. Тарик помог супруге взобраться в седло лошади Малики и, ободряюще улыбнувшись напоследок, вскочил на своего скакуна.

У эльфаров было шумно. Лесной народ обрадовался возвращению правителя. Гостей досыта накормили и напоили. Люди отдохнули и пришли в себя, с интересом поглядывая вокруг. Когда небольшой отряд был готов продолжить путь, Яс-Кейран, как и обещал, проводил их до места, где в первый раз встретил. Он остановил своего коня возле кромки леса, сняв волшебную завесу, пропуская гостей вперёд. Вестар проехал чуть вперёд и обратился ко всем, заставив обернуться:

— А теперь давайте прощаться.

— Это ты о чём? — не понял Тарик.

— Я остаюсь пленником волшебного леса Агератум. Я дал слово, помнишь?

Мегара приподняла брови, но промолчала. Лишь едва заметная понимающая улыбка скользнула по её губам.