— М-да… — промолвила Клэр, отложив последний листок и с тоской посмотрев на согруппников, увлечённо обсуждающих свои дела. Как-то иначе она представляла себе начало своей карьеры, но следователь обязан браться за любое дело, напомнила девушка себе и, достав блокнот, стала переписывать в него содержимое всех трёх документов. С этой стороны, конечно, небольшое количество материалов в деле оказалось плюсом. Ту же самую мысль высказал и рыжий напарник.
— Здорово получилось, — прокомментировал он собранные в папке документы. — Дело яйца выеденного не стоит, справимся за пару недель.
— Ты за пару недель хочешь найти человека, который пропал полгода назад? — скептически заметила девушка. Её больше заботило, смогут ли они, вообще, сдать практику с таким делом. С одной стороны, раз оно было выбрано магистром Остершарфом, то должно быть достойно зачёта, с другой, это дело могло быть выбрано специально, чтобы отсеять одну из пар, то есть получается, что их. С этим Клэр была категорически не согласна и собиралась выложиться, хоть и в таком деле, полностью.
— А что там искать? Сбежал мужик, это же очевидно, — уверенно заявил напарник, присаживаясь напротив Клэр на подоконник.
— Без денег? Без верхней одежды? — непонимающе уставилась на него девушка. — Был март месяц. Ещё снег не сошёл.
— Так его жена могла и солгать, что тот ничего не взял, — пожал тот плечами, но встретив всё такой же скептический взгляд девушки, добавил: — Скорее всего, она не хотела, чтобы над ней насмехались соседи и знакомые. Такие женщины скорее придумают жалостливую историю о том, что мужа похитили, чем признаются, что их бросили.
— А ты откуда это знаешь? — не удержалась от того, чтобы его поддеть, Клэр. — Большой опыт?
— Ревнуешь? — чуть ли не промурлыкал парень, подаваясь вперёд.
— Ты это о чём? — опешила девушка, отстраняясь и коря себя за то, что начала вести разговоры не по делу. — Нам надо составить план расследования. Давай так, ты составишь свой, я — свой, потом сверим, — уже вставая, заявила она. Времени, чтобы здесь засиживаться у неё не было: до обеда у неё было занятие с мастером Лиеном, а после — два спецкурса, ещё к экзамену подготовиться надо.
— А как же командная работа? — обиженно справился напарник, догнав её уже у выхода из здания. — Знаешь, тут рядом есть замечательное кафе….
— Нет! — резко прервала его девушка и, снова накинув на голову платок, поспешила на улицу. Как она и предполагала, от напарника толку было мало. Он был готов взяться за самое нелепое предположение, чтобы быстрее отделаться от практики. Зачем он тогда в группе? Почему пошел на эту специальность? Нелепое дело, нелепый напарник с нелепыми идеями, слово словно прилипло к её сознанию, не хватало ещё и ей высказывать что-нибудь нелепое по этому поводу. Хотя….. Самая несуразная мысль пришла в голову, конечно же, ей самой.
Люди любят фантазировать о том, что не понимают. Например, даже магистр артефакторики или самый талантливый кастовик, за долю секунды вносящий нужные координаты в зеркало, не смогли бы чётко ответить, почему оно работает. Магистр бы долго рассуждал о том, как наносимый узор изменяет угол рефракции, которому следует сигнал, как многоуровневый узор создаёт вектор направления, соединяющий одно зеркало с другим. Самая популярная теория на этот счёт предполагала, что Зазеркалье — это сжатое до двухмерности параллельное пространство. Именно за счёт появления нового измерения уже внутри самого зеркала, возникала возможность связывать разрозненные точки реального мира. Мало находилось смельчаков, готовых изучать Зазеркалье изнутри, ведь если слишком далеко сойти со связывающей зеркала тропинки или просто отойти от точки входа, то можно было потерять маяк и навсегда заплутать в зазеркальном мире. Насколько знала Клэр, никто из таких испытателей назад так и не вернулся. Был ли это на самом деле целый мир или просто междумирье, был ли он кем-то или чем-то населён, никто не знал, и именно на этой почве вырастали самые значительные фантазии. Поговаривали о невиданных в реальном мире монстрах, обитающих внутри зеркал, о том, что люди при переходе через зеркало пропадают потому, что их похищают появляющиеся из глубин зазеркалья неизвестные сущности. По этой причине многие из простонародья опасались зеркал, и в домах многих селян не было ни одного отражающего свет предмета, а если вдруг у кого-то возникло желание посмотреть на своё отражение, то смотрели в воду, причём не стоячую — все тазы, вёдра и кувшины всегда были прикрыты — а в проточную. Сама Клэр неоднозначно относилась к подобным предубеждениям и фантазиям. В детстве она слышала много историй подобного рода, которые ей охотно рассказывали по вечерам на кухне, но когда обратилась к отцу, тот не поспешил высмеять эти истории как глупые суеверия — так поступали в Университете — а сказал, что раз зазеркалье открыло дверь в наш мир, то вполне может найти дорогу и в другой. Этот ответ Клэр запомнила на всю жизнь — в Университете, опять же, подобные воззрения считались антинаучными — но страха он у неё не вызвал, скорее, наоборот. И страшные истории, и противоречащие тем, что приняты среди университетских магистров, предположения отца только подогрели её интерес к зеркалам. Сейчас же, возвращаясь в Университет и рассуждая про себя о деле, которое ей досталось, девушка допускала, что, конечно, наиболее вероятно то предположение, которое полагало, что пропавшему П. Жавилю мерещилось что-то в зеркале из-за переизбытка алкоголя. Тем не менее, оставался мизерный шанс, что тот не сочинил своё заявление под влиянием выпитого, и те взгляды, которые он на себе чувствовал, не были его галлюцинацией. А раз такой шанс был, стоило рассмотреть и его тоже. Ведь, насколько Клэр поняла магистра Остершарфа, тот как раз предпочёл бы, чтобы студенты взглянули на дела под новым углом зрения, а не переделывали ту же работу, что до них проделали следователи БоРЗ.
Магистр, конечно же, поставил пару Торн — Блэйк первой в списке докладов, и должны они были изложить свой план уже через два дня. Экзамен, к некоторому сожалению девушки, сдали все, даже её рыжий сосед по парте, поэтому Клэр пришлось окончательно смириться с текущим положением вещей и развивать в себе терпение, так как каждая встреча с парнем была испытанием для её выдержки. Интересуясь, какие дела получили остальные пары из её группе следователей — стажёров, она пыталась расспрашивать согрупников, но каждый раз в разговор вмешивался неизвестно откуда возникающий рыжий напарник с очередной глупой шуткой, колкостью или даже непристойностью. Единственным, с кем ей удалось нормально поговорить, оказался Гэр Дэйл, с которым Клэр случайно пересеклась в столовой. Его делом оказалось похищение портального перстня — огранённые бриллианты тоже идеально подходили для нанесения узоров координат для перемещения — у графа Фрисафорка, которое Гэр получил, придя в БоРЗ со своим напарником предпоследним. Не обращая внимания на снисходительно — жалостливый взгляд собеседника, девушка облегчённо вздохнула, сделав мысленно себе пометку не корить более своего напарника за то опоздание. Так получилось, что с графом Фрисафорком ей приходилось ранее встречаться при самых невыгодных для неё обстоятельствах, и попадись она ему на глаза снова, о сдаче практики можно было бы забыть. Ещё прибывая в состоянии радости от осознания, какой неприятности ей удалось избежать, она дружелюбно распрощалась с Гэром, но, как только отвернулась от него, поймала на себе настороженно-злой взгляд Блэйка. Едва удержавшись от того, чтобы показать тому язык — детские выходки напарника оказались заразны — она поспешила на занятие с мастером Лиеном, которое у неё было по расписанию, но не успела она выйти из столовой, как её перехватил рыжий нахал.
— Не стоит тебе связываться с Гэром, — заявил вдруг он, бесцеремонно хватая её за руку.
— Знаешь, я сама могла бы сказать тебе, с кем не стоит связываться! — гневно сверкая глазами, она выдернула руку из его захвата.
