— Повезло, не заметил. Они же глухие. Зато нюх у них похлеще любой собаки, вот только сквозит с его стороны и учуять нас он тоже не смог.

— Слава богу.

Через пробоину в стене и узкий короткий переход они пробрались в просторный квадратный тоннель. Он был какой-то необычный, с неровным полом, на котором лежали железные балки, скреплённые друг с другом и образующие две непрерывные параллельные линии. Кроули знал, что такие балки, называемые рельсами, представляют большую ценность и являются главным источником стали для мастерских Города. В тоннелях, где они были, стычки с бедуинами происходили чаще всего. Поиск и доставка рельс были целью многих операций Легиона.

Через пару минут пути Айзек вдруг пригнулся и подал знак Шэрон, чтобы она тихо шла за ним в сторону, в какой-то неприметный проход. Девушка без лишних вопросов подчинилась, правда, не понимая, что именно послужило причиной такой осторожности. Были ли это местные жители, или же снова эти огромные муравьи она не разглядела, потому что особо не присматривалась. Просто старалась идти тихо и не отставать. Когда оба скрылись в темноте прохода, парень осторожно выглянул и осмотрел тоннель.

— Бедуины. От пятнадцати до двадцати. Плотной цепью идут по тоннелю. У них автоматы, коктейли и щиты. Похоже, идут охотиться на муравьёв. Не будем им мешать. Сидим тихо, пока они не уйдут подальше, — разъяснил ситуацию Айзек, и снова затаился выжидая.

— Зачем им муравьи? — Шепотом спросила Шэр. Одна из догадок сама пришла в голову девушки, и та сморщилась, уже понимая, что не хочет слышать ответ на свой вопрос.

— Чего не знаю, того не знаю. Может быть они съедобные, может — для хозяйственных целей, ну или, на худой конец, просто отстреливают для собственной безопасности, — едва слышно ответил Айзек.

В тоннеле послышались голоса. Бедуины были уже близко и что-то бойко обсуждали на своём, непонятном для городских, языке. Их цепь в два ряда мелькнула в проёме. Затем голоса стали удаляться и уже скоро совсем не были слышны. Айзек осторожно выглянул снова.

— Чёрт, да у них там целый блокпост, — тихо выругался парень. — Укрепления и, как минимум, четыре автоматчика. Так мы не пройдём. Пошли посмотрим, может с этой стороны есть проход.

С этими словами он, взяв за руку Шэр, чтобы та не стояла столбом, как делала это ранее, повёл её вглубь тоннеля, освещая дорогу фонариком. И пусть девушка не тормозила в этот раз, от её вопросов Айзека это не избавило.

— А если нету? Что тогда?

— Походим, поищем, какой-нибудь проход найдём, — ответил парень каким-то снисходительно-издевательским тоном. Шэр это позабавило, но что-то еще говорить, а уж тем более спрашивать, желание отбило. Айзек вдруг остановился и задумался на пару секунд. Шэрон озадаченно на него посмотрела. Да, конечно, у неё появилась гора новых вопросов, но она старательно молчала.

— Слушай, из города мы свинтили, погони за нами вроде бы нет, нам бы теперь определиться надо, так сказать, решить, куда мы идём, чего ищем, — выйдя из своих раздумий, тихо, но всё с тем же энтузиазмом, заговорил Айзек, повернувшись к своей спутнице. Та на момент замерла, обдумывая услышанное. Девушка поймала себя на мысли, что идей у неё нет. Она даже примерно не знает, что может быть дальше, не знает ни возможных дорог, ни мест, куда можно прийти. Более того, она никогда даже не задумывалась над тем, что есть в мире, кроме Города, в котором она родилась и выросла.

— У меня в жизни была всего одна цель, и той я достигнуть не смогла. Не думаю, что смогу предложить чего путного, — попыталась уйти от ответа Шэрон. Показывать свою глупость перед Айзеком не хотелось. Но попытка провалилась, и девушка была награждена удивленным взглядом и последующими вопросами.

— Ты это серьёзно? За всю жизнь ты не придумала себе цели, кроме как устроить революцию? И больше ничего, никаких детских надежд, никаких юношеских мечтаний?

Айзек направил луч света на неё, так как в темноте тоннеля собеседницу видно было слабо. Девушка сощурилась, и рукой попыталась избавиться от слишком яркого для глаз света, а заодно прикрыть глаза, так как от подобных вопросов было некомфортно. Вернее сказать, от того, что он был прав.

— Нет, у меня никогда не было никаких целей и мечтаний. Это… с малых лет было понятно, что всё равно ничего не изменится, а потому я не стала забивать себе голову глупыми надеждами, — честно ответила Шэр и отошла немного в сторону от света фонарика, но луч двинулся следом за ней, и девушка вздохнула. Айзек присвистнул.

— Ничего себе. Раньше думал, будто я пессимист, а тут такое, — он выдержал паузу на случай, если Шэрон скажет что-то ещё. Но девушка молчала, и он развернулся вглубь тоннеля. — Ладно, пошли.

— Просто не вижу смысла думать о том, чему всё равно не суждено случится, — пожала плечами Шэрон, скорее, просто так, ведь в темноте этого жеста видно не было. Она нагнала спутника и поравнялась с ним.

— Такая молодая, а уже отчаялась. Зря, — покачал головой Айзек, а потом, вспомнив эпизод из своего насыщенного прошлого, снова заговорил. — Ты мне напомнила одного парня. Мы с ним в Легионе служили, в одном взводе. Было у нас боевое патрулирование. Ходили по тоннелям и мочили бедуинов. Вот он такой же. Был. «Зачем мне планы на будущее?», «Нафига с собой респиратор брать?», «Всё равно нас всех перестреляют» — говорил он. Кое-кого из наших и вправду застрелили, а он мог бы выжить. Вот только респиратора у него не оказалось, а нас накрыло Фосгеном. Пришлось долго тащить его по тоннелям. А как дотащили, он уже помер. Кричал, задыхался, мучился. А мог бы жить, если б не был такой дурак.

Шэрон тихо рассмеялась, и Айзеку оставалось лишь удивленно покосится на неё. Казалось бы, что может быть смешным в этой истории? Но девушка всё же что-то нашла, и, скорее всего, ощутив на себе взгляд, поспешила пояснить, с прежним весельем в голосе.

— Ну уж прости что я такая дура.

— А я-то что? Я ничего. А вот тоннели ошибок не прощают, — несмотря на столь поучительную реплику, скорее уж комично ответил парень.

Узкий тоннель, по которому они шли, вывел их в другой, ненамного более широкий, с которым он соединялся под прямым углом. Айзек свернул налево.

— Осторожно, гляди под ноги, не споткнись обо что-нибудь.

И как бы нелепо это сейчас не было, но именно в этот момент Шэрон запнулась обо что-то, и стало неловко. Точь-в-точь как глупая девица из сказок. Благо только, что это глухим звуком не разнесло эхо. Оно разносило по тоннелю совершенно другие звуки: грохот стрельбы и редкие взрывы.

— К слову об ошибках: не стоит связываться с муравьями. Тем более с воинами. А нападение на их муравейник — это вообще распространённый способ самоубийства. Слышишь, как палят? Непрерывно, патронов не жалеют, а взрывов мало слышно. Значит, охотники превратились в дичь. Муравьи их самих там поджарят.

Словно в подтверждение его слов, стрельба прекратилась. Раздался душераздирающий крик, настолько громкий, что эхо донесло его и сюда.

— Слышала? С муравьями шутки плохи.

— Мне сразу было ясно, что не стоит к ним лезть, — тихо произнесла девушка, судя по голосу, очень обеспокоенная, — Один рост их говорил об этом.

— Никому не стоит лезть. Здесь тебе не город, слабые виды просто вымерли.

Он говорил так, словно провёл тут большую часть жизни и знаком с повадками всего, что только может шевелиться. Это одновременно было интересно, но и жутко раздражало Шэрон. Однако, она молчала, прекрасно понимая, что говорится всё это потому, что нужно быть готовым к неожиданностям. Так что приходилось слушать. Правда, конец последней фразы девушка уже не слышала. Внимание привлёк свет, что был в дальнем конце тоннеля. Девушка усмехнулась, вспомнив соответствующую крылатую фразу.

— Так, давай тихонько подойдём и глянем, что там. — Прошептал Айзек и выключил фонарь.

— Конечно, — согласно кивнула девушка, но тут же указала пальцем в том направлении. — Только ты первый.