За размышлениями пол часа пролетели незаметно. Сержант Кроули надел форму и направился на службу.
***
Время в одиночной камере тянулось невыносимо долго. Ещё хуже было ожидание. Ожидание казни, назначенной на сегодня.
Сигнализация издала тихий писк, решётчатая дверь камеры отворилась. На пороге стоял охранник. Молодой блондин крепкого телосложения обвел взглядом помещение в поисках заключённой и слегка замялся, встретившись с ней взглядом, словно обдумывал что-то и никак не мог прийти к окончательному решению.
Девушка, мятежница, главная тема всех новостных эфиров, сидевшая в дальнем углу, подняла на него свой холодный взгляд ярко карих глаз. Она напоминала дикого зверя, практически сливаясь с темнотой камеры. Чёрные, цвета угля, волосы были безобразно собраны в высокий хвост, длинная челка так же небрежно спадала на глаза. Одета она была как типичный представитель низшего слоя населения, а именно в изношенную мятую кофту, великоватую ей размера на два, и темные, местами подранные штаны. Все это время девушка терпеливо ждала назначенного часа, не предпринимая попыток выбраться. У нее была одна идея, которая ждала своего осуществления. Стоило только дождаться момента, от которого зависело многое. Она была нужна своим людям, всем тем, кто пошел за ней и оставался рядом до конца. До самого конца.
Но в следующий момент ожидаемый ход событий был нарушен. Вместо того, чтобы заковать её в наручники, охранник подал руку и сказал: «Пойдём скорее».
— Что? — с удивлением и нескрываемым недоверием спросила девушка. Она решила, что просто ослышалась. В последнее время мысли о побеге все чаще посещали ее голову, но о таком вот повороте она не могла и мечтать. Не может быть все так просто. Не может.
— Тихо. Мы сваливаем отсюда. Я тебе помогу — попытался кратко объясниться он. Времени на разговоры не было, и она должна это понимать, но сидит, как вкопанная, вместо того, чтобы использовать возможность. Любая другая давно бы кинулась прочь.
— Могу ли я верить тебе? — задала новый вопрос пленница, поднимаясь на ноги и выходя на свет. Невысоко роста, худощавая и с темными пятнами под глазами. Определенно не лучшего вида дамочка.
— А у тебя есть варианты?! — Охранник начинал нервничать, что было очевидно по выражению его лица. Они в невыгодном положении. В любой момент их могут поймать. Так чего она ждет? — Ещё пара минут и ребята докурят, поймут, что к чему, и конец нам с тобой. Держи руки за спиной, будто в наручниках. Тут всюду камеры, нам нельзя выдать себя.
Охранник с облегчением заметил, что пленница наконец созрела для того, чтобы покинуть свою камеру. Убрав руки за спину, она торопливо подошла к нему, смотря все с тем же недоверием, и, по-видимому, продумывая план «б» на случай обмана.
Они вышли из камеры. Как полагается конвоиру, парень вёл её рядом с собой, придерживая за плечо. Шёл он быстро, не давая заключенной вертеться. В основном помещении блока Д, где содержали девушку, не было больше ни единого охранника. Все они сидели в комнате охраны, курили и дружно над чем-то смеялись. Никто даже не заметил, как коллега увёл девушку из блока.
В коридоре она постоянно притормаживала, словно сомневаясь, и с былым недоверием прожигала парня взглядом. Последний же не обращал на это никакого внимания, подталкивая ее, чтобы шла быстрее, и считал буквально каждую секунду. В какой-то момент она и вовсе встала как вкопанная, на что-то отвлеклась, тогда конвоир силой потянул её за собой и тихо зашипел ругательства.
Посреди коридора между блоками он остановился, открыл потайную дверь в стене и зашёл туда, затянув девушку и закрыв за собой.
— И куда это ведет? — скептически спросила она, с еще большим недоверием глядя на парня.
— В старый законсервированный тоннель. А дальше, — парень запнулся, осознав, что точно не знает. Он вообще сомневался, что им удастся сбежать. — А чёрт его знает куда дальше.
Вдруг из-за угла показалась голова рабочего. Он удивлённым взглядом смерил увиденное, прекрасно понял, кто стоит перед ним, и сначала не поверил своим глазам. Охранник мгновенно бросился в его сторону. Случайный свидетель успел только вынуть рацию из кармана, как тут же получил удар шоковой дубинкой по голове.
— Зачем ты мне помогаешь? — Девушке, похоже, вообще было незнакомо вежливое обращение. Мало того, что не поблагодарила, так ещё обращалась к охраннику совсем по-свойски и таким тоном, будто он ей полжизни что-то должен. Она подошла поближе и посмотрела на горе рабочего, совершенно без эмоций, как будто он так и лежал тут, или был не живым существом вовсе.
— Всё потом, мы ещё не выбрались, — отмахнулся парень. Постоянные вопросы не то что раздражали, откровенно злили. Как и ее тон. Он и предположить не мог, что вместо благодарности его будут доставать вопросами. Хотя, с одной стороны, ее недоверие можно понять, однако, было бы гораздо лучше, если бы сейчас она молчала.
— Держи его фонарь, свети сюда.
Протянув девушке ручной фонарик и указав на старый ржавый люк в полу, охранник направился к нему.
Явно недовольная отсутствием ответов, девушка обреченно вздохнула и стала светить фонариком на люк, холодно глядя на своего спасителя. А спасителя ли? Она по-прежнему не верит ему, да и на это не было причин. То, что он завел ее невесть куда, ещё ни о чём не говорит. Подвохов могло быть сколько угодно, но, в то же время, к чему был бы весь этот цирк? Вряд ли кто-то еще, кроме правительства, точил на нее зуб.
Тишину старого тоннеля, как и ход мыслей девушки, нарушил пронзительный визг охранной сигнализации. Это стало доказательством того, что с ней не шутят, но также дало ей повод для волнения. Если их найдут, то просто расстреляют на месте, а умирать не хотелось. Не сейчас.
Парень вывернул регулятор на рукояти своей шоковой дубинки до упора и воткнул её в электрический распределительный щит в стене. Цепь замкнуло, щит с яркой вспышкой выбросил в воздух сноп искр и загорелся. Тусклое освещение тоннеля отключилось, сигнализация умолкла. В кромешной тьме оставался только один источник света — фонарик. Парень поднял с пола лом и с его помощью вскрыл люк.
— Давай фонарик, лезь вниз. Я полезу следом.
— А нас там не «накроют»? — сунув фонарик парню, спросила девушка, хотя ответа получить уже не надеялась. Просто ей хотелось быть уверенной.
— В этом тоннеле несколько лет никого не было. Лезь быстрее, иначе нас «накроют» прямо тут, — снова зашипел парень и подтолкнул девушку к люку.
— Ладно, ладно, — в тон ему зашипела девушка, тряхнула головой, откидывая прочь все ненужные мысли, и быстро нырнула в люк.
Внизу было так темно, что даже свет фонарика помогал мало. Ступеньки находить приходилось на ощупь. Охранник встал наверху лестницы и вернул люк в исходное положение. Затем он спустился и осветил фонариком пространство вокруг. Беглецы стояли в широком и длинном цилиндрическом тоннеле, который простирался вперёд и вниз на неизвестное расстояние.
— Пойдём быстрее, надо уйти как можно дальше от города.
Охранник взял девушку за руку и повёл за собой вглубь тоннеля. Та, в свою очередь, без какого-либо сопротивления пошла следом. На этот раз молча. Правда, прожигающий взгляд все сказал за нее, и парень только тяжело вздохнул. Знакомство не задалось.
— По пути можешь задавать все свои вопросы. Только негромко, не создавай шум, — мягко произнес он, глянув через плечо на спутницу, которая даже, казалось, встрепенулась, получив возможность говорить и осознание того, что на её вопросы наконец-то ответят.
— Дальше от города, это куда? — не заставив себя долго ждать, тихо спросила она.
— Туда, где нас не найдут.
Это было логично, но, если она ожидала услышать конкретное место, то увы, об этом ещё никто не думал.
— Ты знаешь, сколько тут разных тоннелей? Неизвестно куда они нас заведут.
— А зачем помог мне?
— Это всё жажда справедливости. Я на службе всяких моральных уродов навидался, считай, три года в СО прослужил. Всех отправляли на земляные работы, даже убийц и насильников. И никаких казней. А тут ты, молодая совсем, якобы «попыталась подорвать общественные устои». Видимо, хорошо подорвала, раз они ради тебя одной сделали исключение. А я, — охранник сделал паузу, подбирая слова. — А я не хочу в этом участвовать. Администрация называет наше общество свободным, но ни черта мы не свободны, а это значит — нахер такое общество!
