От одной мысли о подобном, меня охватила волна ярости. Кем же нужно быть, чтобы с такой легкостью врать? И главное, для чего нужна эта ложь?!

Боль от предательства, горькое разочарование, осознание собственной глупости и совершенно неожиданная, новая для меня жажда мести – вот, что я испытывала в данный момент.

Не думая о последствиях, я переступила порог гробницы.

И первое, что сделала, – залепила Кэтрин звонкую пощечину.

Вампирша лишь рассмеялась.

– Ну давай, – Кэтрин сама подтолкнула меня к выходу, – проверь.

Не чувствуя какого-либо магического сопротивления, я перешагнула барьер и снова оказалась по ту сторону гробницы. Пощечину захотелось дать самой себе – правда все это время была под носом, а я упорно игнорировала ее. Странное поведение Стефана, резкое изменение его отношения ко мне, стена отчуждения, внезапно появившаяся между нами, и вся эта ложь, которую он мастерски внушал мне, были отчетливыми сигналами конца наших отношений.

Как же я могла не замечать очевидного?

Но не это мучило меня.

Стефан не просто предал – своим враньем он унизил, растоптал мои чувства. И от этого было двойне больней.

– Хватит жалеть себя, – голос Кэтрин вернул меня в реальность. – Заходи обратно. Нам есть, что обсудить.

***

Я вернулась в особняк около четырех часов вечера. Все еще пребывая в странном оцепенении из-за случившегося, но уже куда более уравновешенная, чем несколькими часами ранее, я сразу же спустилась в подвал за пакетом донорской крови.

Деймон стоял у холодильника, загораживая мне проход.

Господи, только его сейчас не хватало для полного счастья! Все это время я тайно надеялась, что ни одного, ни второго Сальваторе не окажется дома, и я смогу, наконец, побыть наедине со своими мыслями. Но, видимо, лимит моего везения исчерпал себя давным-давно.

– Ты была у Кэтрин, – Деймон не спрашивал, а лишь констатировал факт. – О чем вы говорили?

– Не твое дело, – весьма грубо огрызнулась я, обходя вампира.

Он пропустил меня и, облокотившись на дверной косяк, стал наблюдать за тем, как я пью кровь. Сделать все чисто, не запачкавшись, как это получалось у старшего Сальваторе, я еще не могла, поэтому, не без удовольствия, Деймон подошел и стер подушечкой большого пальца остатки крови с моего лица.

Нужно отдать мне должное – я не отшатнулась. Но и так просто позволить Деймону касаться себя я тоже не могла. Внутренняя борьба обещала быть масштабной и долгой, особенно после того, что я узнала от Кэтрин.

Это примерно то же состояние, в котором пребывает смертельно больной, узнавший точную дату своей смерти. Несмотря на все нежелание умирать, человек понимает, что это все равно произойдет. Бороться до конца, отрицать очевидное или смириться с участью и плыть по течению? Тем более, когда обида захлестывает разум – ведь это несправедливо умирать таким молодым. Почему именно он, почему именно сейчас, за что, в конце концов?!

Примерно те же вопросы задавала я и себе. Слова Кэтрин стали для меня откровением – и не только о Стефане. К концу разговора с вампиршей, я поняла одно: жизнь порой поворачивает так круто, что ты не успеваешь за ней и вылетаешь из привычной колеи. Со мной это произошло в момент обращения. Я не просто вылетела из колеи – я сменила ее на совершенно новые рельсы.

– И когда ты планировал мне сказать? – я отодвинулась от Деймона на безопасное расстояние и сейчас внимательно смотрела на него.

– Значит, все-таки узнала, – усмехнулся он.

– Я жду ответа, Деймон.

– Это долгий разговор, Елена. Без виски тут не обойтись.

***

– Что именно сказала тебе Кэтрин?

Деймон раскинулся на диване в совершенно непринужденной позе. Словно собирался обсуждать со мной не жизненно важный вопрос, а события нового сериала. И только пальцы, слишком сильно сжимающие стакан с виски, свидетельствовали о некой напряженности момента.

– Немного, – уклончиво ответила я, усаживаясь в кресло напротив. – Хотелось бы услышать всю историю от тебя.

– Все же повтори ее слова, – настаивал вампир. – Это важно.

Я вздохнула и постаралась воспроизвести в памяти точную фразу Кэтрин:

– Она сказала, что при соблюдении определенных условий и наличии взаимных чувств между новообращенным и его создателем может установиться сильная эмоционально-физическая связь.

А еще эта стерва долго смеялась надо мной и даже обвинила в двуличии. Но этот факт я, конечно же, благоразумно предпочла оставить при себе.

– И? – повел бровью вампир.

– И все, – развела я руками.

Он неожиданно поднялся на ноги, схватил меня за руку и потащил к окну. Обхватив двумя пальцами подбородок, принялся поворачивать мою голову в разные стороны, затем прильнул губами ко лбу, словно измеряя температуру.

– Ты что, совсем с ума сошел?! – я мигом отскочила.

– Возможно, – в глазах Деймона плясало целое стадо маленьких дьяволят. – Позволь уточнить: Кэтрин сказала, что у тебя должны быть чувства ко мне?

Я кивнула, запоздало понимая, к чему он клонит.

– И ты не стала это отрицать? – уточнил он, едва сдерживая победную ухмылку.

– Деймон, не льсти себе. Я не сказала, что поверила Кэтрин.

В ответ вампир лишь хмыкнул. Под его странным взглядом я чувствовала себя крайне неуютно, поэтому поспешила оправдаться:

– Кэтрин говорила о неких условиях, которые необходимо выполнить для создания этой связи. Я предположила, что чувства – далеко не обязательное из них.

Еще недавно я сокрушалась по поводу лживости Стефана. Сейчас же, даже не запнувшись, врала сама. Между нами с Деймоном было нечто, установившееся сразу после обращения. И сейчас я прекрасно понимала, что именно могло лежать в основе подобной связи, хотя никогда не признаю этого вслух.

Стоит ли говорить, что я ощущала себя обманутой? Причем вовсе не Стефаном – жизнью, которая распорядилась моими же чувствами за меня, не спросив согласия и лишив возможности выбора.

Оставалось лишь выяснить, каким именно образом старший Сальваторе умудрился провернуть подобный финт.

– Хочешь знать, как все было? – полушепотом спросил Деймон, внезапно приблизившийся ко мне. – Ну что ж, я расскажу.

Не успела я опомниться, как мы уже оказались сидящими на диване. Его пальцы зачем-то перебирали пряди моих волос, и смотрел Деймон совсем уж непривычно, я бы даже сказала – интимно. Словно я только что согласилась стать его женой, но сама еще об этом не знаю.

Мне нужно было прекратить, оттолкнуть его от себя, но все, что я могла сделать, – это следить за каждым его движением. Вампир балансировал на грани: он знал, что если попытается сделать еще хоть что-то, я немедленно прекращу эту странную игру.

– Я тебя внимательно слушаю, – мой голос прозвучал неожиданно хрипло.

– Вплоть до вчерашнего дня у меня были лишь догадки, – медленно произнес Деймон, приблизившись еще плотнее, – но сегодняшняя ночь все изменила.

При упоминании о прошлой ночи, мое сердце предательски ускорило темп. Это было совсем не к месту, но я не могла ничего с собой поделать.

Вампир усмехнулся.

– Продолжай, – я медленно сглотнула.

– В то время, пока ты сладко спала в постели моего брата, я обратился к кое-каким архивам и нашел весьма занятную информацию. Дело в том, что каждый вампир слышал о ментальной связи, которая может возникнуть между ним и его создателем в момент обращения, но это такая редкость в наши дни, что мало кто о ней вспоминает. Установить подобную связь никто не решался вот уже несколько веков.

– Почему? – данный факт искренне удивлял.

– Это обоюдная сделка, навечно связывающая двух вампиров. А вечность у нас, как известно, может затянуться надолго. Кроме того, есть и другие… кхм… последствия, – Деймон, черт бы его побрал, улыбался во весь рот, произнося эти слова, – но о них позже.

Он словно играл со мной, намерено откладывая самую важную информацию на потом. Пальцы вампира по-прежнему перебирали мои волосы, дыхание приятно щекотало кожу, а лицо было настолько близко, что, казалось, стоит лишь немного податься вперед и…