– Да, маэстро, всё, что я знаю, основано на определённом образе жизни! Не всем удалось родиться с золотым ночным горшком в руке! И сундуком высокомерия под кроватью! Тьфу на вас!

Миа изо всех сил зашвырнула огрызок яблока в канал и зашагала вдоль набережной к мосту.

И даже если ей не заплатят, да плевать! Потом она, конечно, пожалеет об этом, но сейчас выдержать даже одну минуту в обществе заносчивого маэстро она оказалась не в силах.

– Святой марангон! – пробормотал Райно, прислушиваясь к удаляющимся по лестнице торопливым шагам гадалки.

Он посмотрел на чашку с разводами кофейной жижи, на фреску с воткнутыми булавками и подумал о том, что по его стабильному упорядоченному миру только что прошлась Большая вода, которую каждую весну нагоняет ветром из акватории Сан-Себастьян. Он ещё раз взглянул на карту и спешно вышел из кабинета, забыв даже прихватить с собой трость, и уже спускаясь по лестнице, вдруг снова ощутил стреляющую боль в колене. А ведь и не заметил, как она отступила, пока они спорили с гадалкой, но теперь вернулась снова – едва шагнул на вторую ступеньку.

– Проклятье! – пробормотал Райно и тут же схватился за перила.

Спустился, ощущая, как огненные гвозди вонзаются в ногу и лоб покрывается испариной, и, дойдя до гардеробной, крикнул зычно, так что голос отразился от высоких потолков центральной залы и достиг внутреннего дворика:

– Оттавио?! Слышишь? Зови Пабло, мне срочно нужна лодка! И кликни Жильо, он плывёт со мной! Немедленно!

Мысль о том, что гадалка может оказаться права, жгла его внутри калёным железом и требовала немедленно отправиться на пьяцца Романа и обследовать ту самую калитку. Поднять каждый камень и убедиться, что цверра ошиблась.

Убийцы прошли через соттопортико? Мастифы?! Да провалиться ему на месте, он ведь о таком и подумать не мог! Не может быть, чтобы она была права! Он ведь был уверен, что убийца приплыл по Рива дель Верита…

Мессер Оттавио появился из дверей гардеробной с лицом растерянным и красным, держа одной рукой туфли Райнере, а другой за шкирку щенка сегуджио[26] светло-палевого окраса.

– Простите, синьор, – пробормотал смущённо дворецкий.

И Райнере мысленно выругался, глядя на туфли в его руках и уже догадавшись, о чём пойдёт речь. Двух щенков сегуджио сегодня прислали в подарок для Лоренцо.

– Я оставил их всего-то на мгновенье, синьор! Посыльный только прибыл… Простите, синьор Райнере! Я провожал синьора Лоренцо… О, Мадонна! – принялся извиняться пожилой слуга. – А эти негодники, простите, синьор Райнере…

Райно заглянул в гардеробную и увидел изодранные листы книги, разбросанные по полу, и лужу, сделанную прямо там, где стояла его обувь, и сразу же вспомнил:

«О-ля-ля, синьор! Сегодня у вас будет неудачный день! Неудачный день из-за собак!»

– Н-да, Лоренцо, видимо, ты смерти моей хочешь, – пробормотал Райно, глядя на разгром в гардеробной и щенков, весело размахивающих хвостами.

И вовсе не испорченная обувь и даже не разодранная книга разозлили его, а то, что впервые за много лет всё вокруг разом вышло из-под контроля, словно кто-то неведомый залез в его голову, заставив усомниться в том, что он всё делает правильно.

Неудачный день из-за собак? Ну конечно! Неудачный день из-за того, что его брат притащил какую-то цверру, забыв о том, сколько несчастий уже принесло в их дом это подлое кочевое отродье!

– Надеюсь, мессер Оттавио, вы найдёте мне хоть одну приличную пару обуви до вечера, – ледяным голосом произнёс Райно и направился к выходу.

Для того, чтобы немедленно проверить слова гадалки, сгодятся и домашние туфли.

Пока Жильо, его помощник, устраивался на носу гондолы, а Пабло торопливо отчаливал, Райно смотрел вслед удаляющейся по набережной фигуре – пёструю юбку гадалки было видно издалека – и всё никак не мог успокоиться.

Лоренцо, кажется, совсем спятил! У Райно в голове не укладывалось, как его брат, подеста Альбиции, мог вообще додуматься до такого. Притащить в дом цверру и предложить Райно специально злить эту гадалку, чтобы у неё случались видения! Большего бреда он в жизни своей не слышал. Если бы это сказал не родной брат, а какой-нибудь куритель опиума из притона на рива дель Лавадоре, это он бы ещё понял, но Лоренцо?!

– Злить её? Специально? Кариссимо, да ты в своём уме? – спросил он брата, когда они вышли для разговора один на один.

– Я понимаю твой скептицизм, – ответил Лоренцо абсолютно серьёзно, – но я уверен, дело стоящее. Я должен убедиться. Она не могла знать того, что я спрашивал! Того, что ты спрашивал! И всего две недели, а взамен, если тебе нужно что-то взамен… что же, я наконец прощу твой долг.

– И я должен её злить? Как ты себе это представляешь? Я должен тыкать в неё палкой, как в циркового медведя?

– Райно! Мы же оба знаем, что ты можешь быть невыносимым, если захочешь, – ответил с усмешкой Лоренцо, – ты даже мёртвого можешь вывести из себя. Только не переусердствуй. Сделай так, чтобы она не сбежала. Я думаю, в ней есть капля древней крови. Мне нужно убедиться. Две недели – и ты свободен от своих обещаний. Это ли не хорошая сделка?

Сделка была хорошей. Бредовой, конечно, но хорошей, если бы только… Если только в этом всём была бы хоть капля здравого смысла. А так всё это походило на какой-то нелепый фарс.

– Капля древней крови?! Святой марангон! Теперь и ты собрался помешаться на этом? Недостаточно того, что случилось с нашей матерью? Ты что, всерьёз веришь в древнюю кровь? В осколок зеркала? Во всю эту ересь?!

– Вот только не начинай вспоминать то, что сделала наша мать! Не надо путать безумие с фактами! – огрызнулся Лоренцо.

– С фактами? С какими фактами? С утра ты верил в вампиров, теперь в древнюю кровь, ты притащил в дом гадалку и просишь меня специально злить её, чтобы у неё случались видения! Ренцо, ты спятил?

– Две недели, кариссимо. Просто две недели. Тебе и делать ничего не нужно, – произнёс Лоренцо, понизив голос. – И я освобожу тебя от твоего долга. Ты же очень этого хочешь?

– Ладно. Ладно. Пусть будет так, – сухо ответил Райно. – Но если она сбежит – то я всё равно свободен от долга.

– Договорились.

В глазах брата Райно увидел нездоровый блеск и подумал, что всё это какая-то дурно пахнущая история. Чем его так окрутила эта девица, что он пошёл даже на то, чтобы простить Райно давний долг, очень важный долг, в обмен на эти две недели? Или, может, чем-то опоила? Где вообще он её нашёл? И почему верит в неё так безоговорочно?!

Ему было неприятно осознавать, что родной брат верит видениям шарлатанки и не верит в него настолько, что устроил вот это представление с картами и шаром! И в придачу ко всему, если то, что сказала гадалка насчёт мастиффов и лодки, окажется правдой – вот это будет точно пощёчина его профессионализму.

Почему он сам об этом не подумал? Хотя… с первым убийством всё было иначе. Командор позвал его слишком поздно, когда тело убрали с площади…

Но злить гадалку оказалось труднее, чем он думал. И ещё неизвестно, кто кого разозлил больше – он гадалку или гадалка его.

Может быть, явись в палаццо Скалигеров какая-нибудь цверрская старуха с трубкой табака и шепелявым ртом, она и не задела бы так сильно его профессиональную гордость. Но девчонка?! Дерзкая девчонка с миловидным личиком, стоптанными туфлями и непомерной гордыней взялась давать ему советы?! Вот это уж слишком!

– Нет уж, Лоренцо… Нет уж! Твоя пассия здесь ненадолго, – пробормотал Райно, переводя взгляд на воду, которую тревожили мерные взмахи весла гондольера и воскликнул: – Эй, Пабло! Ты будто покойника везёшь! Шевели веслом, я очень тороплюсь!

Неудачный день из-за собак! Дерзкая девчонка решила над ним подшутить?

И он не мог понять, что его так взбудоражило. Нет, не глупая выходка Лоренцо и даже не цверрская гадалка в гостиной. Его задело за живое то, что она вот так запросто, эта цверрская гадалка, могла оказаться права…