– Что?! Ты взял из Хранилища? Тебя посадят!

Димитрий собрался с духом и рассказал обо всем подробнее. Он говорил уверенно, чтобы его жена почувствовала, что другого выхода нет, что это не кража, а просто отсрочка времени. Он отдаст карточный долг и спокойно будет возвращать деньги в Хранилище – постепенно, не сразу, найдет подработку.

– Ты должен все вернуть! – немедленно заявила жена. – Мы что-нибудь придумаем, обязательно, сейчас-сейчас, я кому-нибудь позвоню.

Она засуетилась и взяла в руки телефон, но на самом деле не знала, кому будет звонить.

Тут в дверь позвонили: резко и отрывисто, несколько раз подряд. Муж и жена вздрогнули и переглянулись. «ОН», – подумали они вместе.

Звонок в дверь взбудоражил супругов. Они были по разную сторону баррикад, но услышав трезвон, жена прижалась к мужу и конфликт между ними перерос в общую защиту перед потенциальной опасностью.

Димитрий посмотрел в глазок, но его как будто загородили: ничего не видно. Тогда он решительно распахнул дверь и воинственно уставился на…тестя.

– А что такие хмурые? – радостно, но в то же время с неподдельным удивлением спросил отец Оксаны.

– Папа? Что ты здесь делаешь? – с еще большим удивлением спросила девушка.

– Ну войти-то можно? – спросил грузный мужчина в теплой куртке, все еще стоявший на пороге.

Супруги тут же расступились, и началась обычная суета, когда приезжает кто-то из родных.

Гостя напоили чаем с пирогом, а потом в беседе возникла неловкая пауза, тогда Оксана решила поделиться с отцом «новостью».

Дело в том, что Анатолий Яковлевич был состоятельным человеком, вот уже много лет как вдовцом, жил в основном в командировках. Молодой семье он никогда не помогал, но не по причине собственной жадности, просто Димитрий и Оксана в свое время заняли позицию абсолютной независимости и твердо ее отстаивали.

Пока жена рассказывала обо всех его грехах, Димитрий исподлобья смотрел на тестя и про себя думал «хоть бы он не ударил, рука у него, небось, тяжелая».

Оксана закончила повествование и со смешанными чувствами посмотрела на мужчин. Анатолий Яковлевич покашлял и заговорил.

– Мда, зятек, ну и натворил ты дел. Если бы не критичность ситуации, я бы, конечно, дал бы тебе тумака как следует, чтобы запомнил. Но сейчас не время.

«Слава Богу», – подумал Дима.

– Деньги, конечно, надо вернуть в Хранилище немедленно. А тому, кому ты, дурак, проиграл, я сам верну долг.

Дима начал приподниматься на стуле, чтобы в чувствах обнять тестя, но тот тяжелой ладонью практически прихлопнул его обратно.

– Хорош, будет тебе, не надо этих сентиментов.

Тогда на шею к отцу бросилась дочь.

– Папа, ты волшебник!

– Дочка, я только учусь.

Не всем дано понять современное искусство.

Открытие галереи прошло удачно. Как всегда, собрались и ценители, и критики. Одни восхваляли абсолютно все, другие с таким же упорством ругали. Современное искусство. Такое многообещающее, не всегда и не всем понятное, но глубокое и содержательное по своей сути.

За фуршетным столом собралось несколько человек. Они обсуждали интересную скульптуру. Это была какая-то абстрактная вещь, так сразу и не поймешь, что изображено. Форма напоминала какую-то диковинную спираль, причем по всей длине были небольшие вкрапления, как будто кто-то сверху рассыпал драгоценные камни, потому что под светом ламп естественного освещения они мигали и переливались.

– Вы знаете, что это такое? – обратился молодой паренек, по имени Иван, ко взрослой даме, которая взглядом знатока рассматривала скульптуру. – Я не нашел подписи.

Женщина повернулась к молодому человеку, оценивающе поглядела и на него и снисходительно произнесла:

– Думаю, юноша, это олицетворение человеческой сущности, которая, изгибаясь, делает поворот, то есть начинает новый этап жизни, более взрослый возраст и опыт, если хотите.

Иван поблагодарил даму, которая разъяснила ему то, чего он не понимал, и взял пирожное со столика, все еще мысленно переваривая сказанное, а глазами пожирая необычную скульптуру, которая занимала довольно значительное пространство в галерее. Тут он услышал разговор одной пары, которая стояла недалеко от него и тоже обсуждала интересную скульптуру без названия.

– Я считаю, это гениальное творение, – с восхищением произнесла девушка.

– Не вижу ничего гениального, – сухо заметил ее спутник, – какая-то завитушка с блеском. Что это, вообще, значит?

– Уверена, эта скульптура – символ нашей планеты, – энергично ответила девушка. Ей хотелось, чтобы молодой человек разделил ее чувство, поэтому она начала жестикулировать руками. – Понимаешь, наша Земля – это целая экосистема. Каждый виток скульптуры, по-моему, это отдельная система, которая выполняет определенную функцию, но не может существовать самостоятельно. Как атмосфера, гидросфера, биосфера…

Спутник девушки уставился на нее немигающим взглядом.

– Ты все это видишь здесь? – он указал пальцем на скульптуру.

– Ты просто ничего не понимаешь в современном искусстве, – покачала головой девушка.

Тем временем Иван, который нечаянно слышал весь этот разговор, подверг сомнению теорию дамы относительно олицетворения человеческой сущности. Ему показались довольно убедительными доводы о биосфере и литосфере Земли. Теперь его мысли заструились в этом направлении. «Хотел бы я спросить скульптора, чтобы знать наверняка», – подумал Ваня.

*****

В соседней комнате, куда доступ был только по ВИП-пропускам, сидели двое.

Известный скульптор давал интервью.

– Ваши работы просто потрясающие. Вы гений, талант, – рассыпался в комплиментах журналист. – Скажите, что вдохновило вас на создание последней работы?

Скульптор задумался, на минуту застыв в какой-то неестественной позе, и медленно изрек: «Сушки. С маком».

– П-простите? – журналист был ошарашен ответом, поэтому решил, что ослышался.

– Я люблю сушки. Есть с чаем. Особенно с маком, это мои любимые, – тепло улыбаясь, как будто вспоминая вкус, ответил талантливый скульптор.

А если счастье не в этом, то в чем же еще?

Полина бегала по дому в поисках скотча: "Куда он запропастился? Я две минуты назад его видела". Вся семья суетилась перед праздниками: мама Полина еще не упаковала подарки, папа Егор гладил рубашки: себе и сыну, маленькая дочка Ева носилась по комнатам, мешая то одному, то другому родителю, да еще кот Маркот пытался лапами сбить очередную елочную игрушку. Предновогодняя суета как она есть.

Наконец Полина нашла скотч, который укатился под стол, не без Евиной помощи, надо думать, взяла нарядную декоративную бумагу, ножницы и приготовилась упаковывать подарки. Для этого она ушла на кухню и разумно закрыла за собой дверь.

– Как они так красиво их упаковывают? – думала Полина, вспоминая красивые рекламные фотографии в инстаграме и других социальных сетях. Ей не удавалось поймать даже кончик скотча. Через каких-нибудь полчаса она упаковала первые три подарка. И с ужасом оглядела оставшуюся гору. Что с ними делать? Пора скоро выходить на Ёлку, а дело не доделано. В голову Полине даже пришла мысль о волшебном помощнике, ну вроде как тот Мистер Пропер из рекламы средства для полов. Вызываешь его, а он тебе всю квартиру вымыл, а потом – юрк, обратно в телевизор. «Смешно, конечно», – хихикнула Полина про себя.

Несмотря на утро за окном и суету вокруг Полина притомилась и на какое-то время положила голову на руку, опершись локтем на упакованные коробочки. «За дверью почему-то стало тихо», подумалось ей перед тем, как она провалилась в пятиминутный поверхностный сон.

Ей снилось, что явилась фея, у которой Полина просит помощи в упаковке подарков, а та только загадочно улыбается, не помогает (вредная какая!) и летает вокруг. Во сне Полина даже начала сердиться и пытаться схватить у феи ее волшебную палочку. Фея же присела на край стола и молвила высокие речи о том, что главное, когда заворачиваешь подарок, не забыть положить туда любовь, внимание, заботу и мысли о человеке, для которого этот сюрприз. Полина притихла во сне – ее зачаровала речь феи. Интересно, что фея, как про себя называла ее во сне девушка, выглядела, скорее, как джинн женского пола. С восклицаниями «Я все поняла, я все поняла!» Полина, вздрогнув, проснулась.