В конце концов, объяснения, когда-то предложенные Графом, Якобу тоже вполне нравились. Призрачная графиня просто хотела помочь – почему нет? Она и помогла. Или графиня действительно знает, кем мальчик станет в будущем? Тем более что за дело взялся ее потомок Конрад Кан граф Верден. Потому и помогла?..

Якоб решил подождать будущего, не тревожась заранее. Так легче дышится.

Эдин с Аллиель до самого сна болтали и играли в солдатики, играть с Аллиель было довольно интересно, хоть она и девчонка. Правда, она предпочитала изображать какую-нибудь принцессу на башне, которая отдает приказы, или ждет спасения, или её похитил дракон – тут фантазия девочки била через край. Разумения Эдина хватало в основном на то, чтобы свести вместе две армии и придумать, почему одна побеждает другую – в этом как раз Аллиель совсем не разбиралась.

Ожерелье из цветов виолики Эдин пока дарить не стал, спрятал в свой сундучок, до подходящего случая.

Довольно скоро в Развалины явились нежданные гости – барон Корренжи, нынешний хозяин Кальи, с сыном и свитой, и, между прочим, егеря, с которыми накануне пришлось познакомиться Эдину и Якобу, тоже там были. Гости прибыли поздним утром, когда у Эдина по расписанию была тренировка, и они с Якобом фехтовали на мечах – точнее, Эдин отражал выпады Якоба.

Граф в своем потертом суконном кафтане поверх ветхого, штопаного, зато бархатного камзола вышел поприветствовать барона, который был взволнован, встревожен и сама любезность.

– Вчера у нас чуть не случилось досадное недоразумение, милорд граф, – сказал барон Корренжи. – Я счастлив, что обошлось. Разумеется, теперь мои егеря знают, что я лично выдал разрешения на охоту для ваших людей.

– Да, барон, всё обошлось, – согласился граф. – Зато стало для нас поводом встретиться, так что я рад, – граф Верден тоже был сама любезность. – Позволите пригласить вас разделить с нами скромную трапезу?

– Это честь для меня, милорд. Но скажите – как? Как вашим людям удалось бежать из моего… из Кальи?

– Как я понял, с помощью моих семейных призраков, барон, – ответствовал Граф. – Замок, безусловно, ваш, не собираюсь это оспаривать. Но призраки всё еще мои, я даже уточню – мои родственники. И я при всем желании не могу вам посоветовать, каким образом можно выселить их из Кальи.

– Да уж, милорд граф! – Барон расхохотался, как будто Граф сказал нечто очень остроумное, и вся свита дружно его поддержала.

Тем временем взгляд Графа остановился на одном из егерей.

– А, Мерьер, рад тебя видеть. Помнится, поступая ко мне на службу, ты был совсем мальчишкой. Как у тебя дела?

– Хорошо, милорд, – Мерьер заметно смутился, хотя Граф смотрел вполне доброжелательно.

– Это ваш бывший человек, милорд? – удивился барон Карренжи. – Кстати, это один из тех, кто изловил ваших парней. И вы ведь позволите их повидать? Мы привезли их оружие, – барон показал на егеря, который держал два лука, рогатину Якоба и тул со стрелами.

– Один из тех? – Граф внимательно взглянул на Мерьера. – Понятно. А повидать их можно прямо сейчас. Пойдемте со мной, добрые господа.

Эдин и Якоб оба сбросили куртки и кружили по присыпанному снегом двору в одних рубашках, подошвы сапог стучали, потому что Виллен накануне подбил их железными набойками. Эдину некогда было смотреть по сторонам, поэтому он не заметил, когда во дворе появились посторонние. Заметил Якоб, и хотел было прервать тренировку, но Граф сделал знак продолжать.

Барон Корренжи смотрел с интересом – он разбирался в фехтовании.

– Я нашел моему мальчику лучшего оружейного учителя, да вы и сами можете судить, – сказал Граф не без некоторого самодовольства. – Это, кстати, один из сыновей того самого лорда Лаленси, который пятнадцать лет назад командовал замковой стражей у короля Юджина.

– О, вот как, – удивился барон. – Да, я впечатлен, его ученик достоин похвалы. Простите мое любопытство, милорд граф, мальчик – ваш сын?

– Конечно, нет, – спокойно ответил Граф, не повернув головы. – Его зовут Эдин Вентсивер.

Эдин к тому времени тоже заметил гостей, и когда Граф махнул рукой, они с Якобом оба разом опустили мечи, подошли и поклонились.

– Этот? – спросил Граф у Якоба, кивком показав на Мерьера.

Якоб кивнул.

Эдин сразу узнал егеря, который ударил его связанного, и не обрадовался встрече, но пока не понял, что имеет в виду Граф и с чем соглашается Якоб.

– Мерьер нанес оскорбление моему мальчику, он должен быть наказан, – сказал Граф. – Недоразумения надо разрешить и забыть, но есть вещи, за которые следует нести ответ. Мне, например, всегда было противно глумление над беспомощными.

– Поддерживаю, милорд граф, – сразу согласился барон Корренжи. – Желаете сами наказать его?

– Именно так, – Граф еле заметно улыбнулся, а бедняга егерь побледнел. – Возьми лук, Эдин.

– Граф? – Эдин тоже побледнел, потому что, кажется, понял, что задумал старик.

Предположим, он сам охотно дал бы этому егерю пинка при случае, хоть и не стал бы признаваться в таком желании. Но – стрелять?! И сразу после тренировки, когда у него ещё даже руки дрожат? Все-таки вина этого человека не такова, чтобы его убить!

Граф тем временем нагнулся, зачерпнул в горсть снега, слепил снежок, и показал Эдину.

– Видишь, он даже больше яблока. У тебя столько выстрелов, сколько нужно. Не спеши.

Барон хмурился, но не возражал. Егерь упал на колени перед Графом.

– Милорд, милорд, простите меня! Не надо, милорд!

Граф только шевельнул бровями, в его глазах появилась непривычная жесткость.

– Тебе нужно просто стоять спокойно, Мерьер, это в твоих интересах. Якоб! – он передал Якобу снежок.

Якоб, взяв егеря за плечо, отвел на нужное расстояние и положил снежок ему на голову.

– Возьми же лук, Эдин, – повторил Граф, – возьми и стреляй, – жесткость в его глазах никуда не делась.

Эдин взял лук и прицелился. Руки еле заметно, но дрожали.

Он постарался собраться, стал считать вдохи и выдохи – как учил Якоб. Вроде бы все, можно! Но у него не получалось спустить тетиву, никак не получалось.

Все молчали, и, наверное, готовы были ждать вечность. Но не ждать же им вечность, в самом деле!

Эдин быстро поднял лук и выстрелил, и ворона, которой не посчастливилось пролетать высоко над Развалинами этим погожим днем, свалилась на землю, пронзенная стрелой.

Граф медленно кивнул:

– Хороший выстрел. Молодец.

– Великолепно, – восхитился барон.

А сын барона, ровесник Эдина, посмотрел с уважением.

Эдин опустил лук и поклонился Графу. Когда стало ясно, что представление окончено, все заулыбались и загомонили, а егерь, что стоял со снежком на голове, упал на колени – ноги подкосились, что ли? Стоял и прощался с жизнью?

Потом был обед, который накрыли в каминной, с жареной кабанятиной, рассыпчатой кашей и пирогами Меридиты. Похоже, она все-таки готовилась к приезду «нежданных» гостей. Перед тем, как отбыть, барон пригласил Эдина и леди Аллиель почаще бывать в Калье. И вообще, почему бы им с его сыном не стать приятелями?

Уехал барон, и все пошло по-прежнему. Становилось морозней, иногда шел снег. Они с Якобом опять сходили на охоту и добыли двух кабанчиков-двухлеток, причем на земле Кальи. Тренировки с Якобом, шахматы с Графом, разговоры, его задания, его вопросы, иногда каверзные…

– Представь, что ты король… э, ладно, не король, а один из министров. И в твоей стране неурожай, вот-вот начнется голод. Что бы ты посоветовал своему королю?

– А что, запасов совсем нет? – недоумевал Эдин.

– Нет, конечно. Не настолько, чтобы накормить чернь.

– Надо купить зерно!

– Предположим. А если в казне мало денег?

– Надо купить столько, сколько можно.

– А если тебе потом не хватит на армию, на флот, на двор, на все прочее?

– А зачем мне прочее, если нечего есть?