— Проблемы на работе, — выдохнула ему в шею лгунья. — Не хочу работать.

— Не работай.

— Не хочу не работать.

Адам засмеялся.

Но как только довёз её до дома, она тут же заявила, что хочет побыть одна.

— Ты начнёшь меня жалеть, и это затянется надолго, — у Тэсс было настолько тяжело и гадко на душе, что она «впала в детство» и заговорила голосом девочки-ломаки. — А я сама сейчас на себя поругаюсь хорошенько, и всё пройдёт.

Парень в ответ засмеялся, поцеловал на прощание в щёчку, сказал, что всё будет хорошо и уехал.

А Тэсс в эту ночь спала с занозами. И в постели, и на сердце. Кошка под боком урчала трактором или бронетранспортёром, а хозяйка просто лежала и всё.

В голове пустота. Внутри тоже. Если не считать той самой занозы. Но девушка радовалась и этому. Потому как даже опустошить себя ей стоило немалых усилий. В какой-то момент, всё ещё будучи во власти чудовищных сожалений, она, устав проклинать себя и полностью вымотавшись, вдруг решила действовать. Взять, найти этого Нормана и сказать, что она передумала и согласна. На всё. Хоть и понимала, что так делать нельзя.

И в это же мгновение перед глазами встала фигура Адама. Понятное дело, что после этого «на всё» ни о каких отношениях с ним речи идти не могло. То есть, ей предстояло его попросту бросить. Но для этого как-то одной влюблённости в залётного красавца из Большого Яблока в её глазах тоже было недостаточно. А других причин у девушки не имелось. Если бы ей хоть немножечко, хоть капельку, плохо жилось с Адамом, или же он её хоть в чём-то не устраивал, тогда она смогла бы соорудить из этого претензию, а из неё уже выудить повод к расставанию. Но у них наладилось всё даже в сексе. А в аргументе Нормана «лучшее враг хорошего» Тэсс логику, может быть, и видела, но вот в понятиях «лучшее» и «хорошее» заблудилась сразу же, только лишь попытавшись разобраться.

И вдруг девушка вспомнила, как Норман сегодня отодвигал её в сторону в коридоре больницы. Первое слово, каким бы она охарактеризовала его прикосновения, так это «целомудренные». Понятное дело, что в той обстановке других и быть не могло, но в его касаниях действительно не чувствовалось никакой сексуальной энергетики. Тэсс не знала, почему ей приходит на ум именно это, но он прикасался к ней, как взрослый умный человек к неразумному ребёнку. Именно к ребёнку, и именно к неразумному. Как можно это передать через простое прикосновение, девушка не понимала, но чувствовала именно это и ничего поделать с собой не могла. Его прикосновения дарили беспрецедентное, ни на какое другое не похожее чувство защищённости, оберега.

«Господи, да о чём я тут думаю! — воскликнула она про себя. — Если бы он мне дал ещё хотя бы один шанс. Только один!», — таким образом, она всё-таки решилась пойти на поводу у надежды, тем более что её ей человек подарил даже после того, как она выставила себя перед ним знатной идиоткой.

* * *

— Вам предстоит лазерная вапоризация, — поясняла доктор Полл пациентке, вымывая руки под краном. — Это не больно и не очень долго. Затем введут лекарство, и вы полежите ещё тридцать минут. Этот же клиндамицин ацилакта будете применять дома пять дней. Там в инструкции всё указано. Лежите, сейчас врач подойдёт, — сказала Тэсс и вышла из кабинета.

Девушка зашла в ординаторскую, сказала доктору Штайну, что пациентка готова, а сама направилась в уголок отдыха. Набрав стакан воды из охладителя и отхлебнув глоток, она уставилась в окно. На подоконнике стоял цветок кротона. То, что ей совершенно не хотелось отломить от него расточек и воткнуть в горшок у себя дома, как это происходило обычно при взгляде на эти красивые крупные расписные листья, как нельзя лучше демонстрировало то, насколько у Тэсс было поганое настроение.

Она поссорилась с Адамом.

Размолвка не свалилась как кокос на голову, она назревала. После той последней встречи с Норманом девушка изменилась. И настолько, что это заметила даже она сама. Теперь мисс Полл гораздо реже пребывала в благосклонном расположении духа, всё больше раздражалась на Адама, всё чаще находила поводов для неудовольствия. Ей казалось, что и делает-то он многое не так, и реагирует неправильно, и не вовремя, и внимания от него, то слишком много, то слишком мало. От секса начала отлынивать под самыми различными предлогами и по ещё более различным причинам, постоянно жаловалась на усталость и всё чаще просила оставить её одну.

Возможно, это ненадолго и скоро пройдёт, но и для этого тоже нужно время. А его на перемотку не поставишь и в спячку под бок медведю не примостишься. Может быть, именно поэтому Адам и не выдержал.

Подбросила дровишек в огонь и Сибилл.

В один их разговоров по Skype она призналась подруге, что методом проб и ошибок вывела для себя одну простую истину.

— Знаешь, мне, лично мне, — ткнула она себя пальцем в грудь, — лучше женатые. Вот прямо чувствую, что это моё.

— Сиб, ты что несёшь? Ты ополоумела?

— Понимаешь, — с каким-то особым удовольствием принялась объяснять подруга, — любви мне, скорее всего, не видать. У меня слишком рациональные мозги для этого. Да и вообще, мужчин, которые бы мне подошли во всём мире, наверное, штуки три, а в Америке так и того — полторы, так что, — махнула она рукой. — Когда я начинаю встречаться со свободным, он сразу начинает лезть в мою жизнь, — раздражённо свела она брови к переносице. — А как бы ему остаться у меня на ночь, — Сибилл склонила голову вправо, — а как бы ему зависнуть у меня на выходных, — она так же наклонилась влево. — А мне это надо? Встретились, спрыснули в презерватив и разбежались. Да ну, — махнула она рукой, — у них и днём, и ночью слишком много свободного времени.

— А с женатыми легче? — недоверчиво поинтересовалась Тэсс.

— Там тоже трудности, — опять махнула рукой Сибилл. — Им трудно объяснить, что я любовница, а не психоаналитик. И их нытьё, и жалобы на жён слушать не собираюсь. Эти тупицы почему-то думают, что если я с ними трахаюсь, то обязательно должна ненавидеть их жён и мечтать занять их место. Пф-ф, идиоты. Я любовница. Моё дело заниматься любовью.

Тэсс слушала и чувствовала, что где-то позиция Сибилл созвучна и её внутреннему состоянию. В какой-то степени ей сейчас стало много Адама. Он начал её раздражать. Вызывало недовольство даже то, что парень старался ещё больше её опекать, развеселить, угодить, сделать приятное, и этим окончательно всё портил. Тэсс к нему совсем охладела.

Но, однако же, первым терпение лопнуло всё-таки у мужчины.

«Гром грянул» в супермаркете и, как и положено, поссорились парень и девушка из-за пустяка.

Когда мисс Полл училась в Нью-Йорке, она настолько уставала от этого города, от его давящей энергетики и пихающей в спину толпы, что, приезжая на каникулы домой, в Бенедикту, не очень спешила ходить по магазинам. Тем более в этом городке супермаркет был один. А вот поселившись в Де Кальбе, мало-помалу начала выбираться за покупками. Дошло до того, что они с Адамом отправились с этой целью в Бангор потому что там стоял «Costco».

Тэсс очень любила посуду. Готовить ей как-то не особо нравилось и удовольствия доставляло мало, а вот выбирать и покупать посуду — это одно сплошное наслаждение. Если она потерялась где-нибудь в гипермаркете, отправляться искать её можно было смело в посудный ряд. Адаму же в этот раз не терпелось пойти набрать пива. Абы какое он не пил, поэтому любил подолгу вычитывать этикетки, сравнивать, приценяться, ну, и так далее.

Мужчина катил тележку, а женщина жевала жвачку, изучала товары, цены и кое-что выбирала. Как-то Тэсс немного застоялась возле хороших нержавеющих ковшиков, а Адам прошёл чуть вперёд. Потом она ещё куда-то свернула, и он тоже. Когда девушка оглянулась вокруг, то поняла, что потерялась. И как назло, оставила телефон в бардачке машины, взяв с собой только лишь начатую пачку Hubba Bubba.

И искали-то они друг друга всего, может быть, минуту-две, но даже за такое короткое время всё удовольствие от посещения посудного и слабоалкогольного рядов как-то растерялось в пространстве и времени.