— Я не устраивался. Я пока о самой контрацепции речь не веду. Не исключено, что предохраняться придётся именно мне. Я не бегу от ответственности, но всё-таки ты гинеколог и этого не отменить.

— Нет, отменить! — резко развернулась доктор Полл. Она уже почти кричала. — Забудь про это вообще! Прежде всего, я — женщина, понятно? И я требую своё право на ребёнка. — Она понимала, что говорит что-то не то и не туда завела этот спор, но разобраться по ходу дела не могла — мешали эти грёбанные эмоции. Они так и кипели.

— Потом поговорим, — мягко закончил разговор Андрей.

Тэсс стиснула губы и с осуждением покачала головой.

— Мне очень обидно, что ты не хочешь ребёнка, которого могу родить тебе я. К тому же, ты не хочешь ещё и своего ребёнка, свою плоть и кровь.

— Я не чувствую недостатка в своей плоти и крови. Мне моей вполне хватает. У меня нормальный рост и телосложение. Зачем мне ещё?

Констанция раздула ноздри и сжала кулачки.

— Ты такой болван, Андрей Дексен! — бросила она мужчине и отвернулась к окну теперь уже, судя по всему, надолго.

В машине воцарилось молчание.

«Кажется, завелась», — мысленно потирал руки Андрей.

«Что-то я совсем не то наговорила», — Тэсс нахмурилась, после чего и вовсе нахохлилась как воробей и опять отвернулась в окно.

А в это время на своём самом быстром седане планеты под музыку Эда Ширана они проносились мимо пейзажей средней части восточного побережья США. Вдоль дороги стеной стояли невысокие лиственные леса, которые след за штатом Мэн, где уже всё облетело, оделись в то самое, захватывающее дух разнообразие красок и оттенков. Золотисто-жёлтые берёзы и осины особенно радовали глаз, когда их перемежали изумрудные ухоженные поля для гольфа, ярко зелёные пастбища и взошедшие озимые крупных богатых ферм средней полосы. Почти каждое из хозяйств имело где-нибудь на съезде свою торговую точку. У одной из них Тэсс попросила остановить, и пока Андрей ходил вдоль обочины, курил и разговаривал по телефону, сбегала, купила килограмм яблок. А чуть позже мужчина остановился сам возле небольшой палатки с зеленью и вернулся с несколькими пучками базилика и орегано.

Иногда природные участки сменяли промышленные зоны или окраины небольших городов. Мимо проносились какие-то склады, цеха, огромные гипермаркеты со своими гиперстоянками, небольшие магазинчики на окраинах поселений.

Остановившись на заправке в городе Worcester, парочка зашла в Starbucks выпить кофе. Недалеко от них сидела семья с тремя маленькими ребятишками: двумя девочками и мальчиком. Тэсс демонстративно рассматривала их, умильно улыбалась, и после того как одному из них помахала рукой, зыркнула на Андрея.

Тот только закатил глаза.

В городе Portsmouth местный аэропорт стоит прямо возле шоссе, в которое упирается его взлётная полоса. Парочке посчастливилось увидеть взлетающий лайнер довольно внушительных размеров. Было даже немного страшновато наблюдать, как он разгоняется и несётся прямо на них, а потом в последний момент отрывается от земли и взмывает в воздух.

— Что ты сейчас читаешь? — немного отойдя от душещипательного вопроса размножения, поинтересовалась пассажирка. Из всей их полемики она почему-то сделала только один единственный вывод: Андрей будет потрясающим отцом. Этот прогноз как-то так помимо её воли поселился в голове, и она сама даже не знала: почему. С чего он взялся. Может, в ней говорило упрямство, может, она не услышала от мужчины ничего серьёзного, или даже трагичного, что подкрепило бы его убеждения, а может и то и другое, но мисс Полл и успокоилась, и завелась одновременно.

«Когда-нибудь обязательно рожу от него ребёнка. Вот прямо обязательно! И мистер Дексен может поцеловать меня в зад».

— Меркантилизм древнего Рима, — ответил между тем будущий отец.

— А это чьё?

— Одного историка-экономиста. Его имя тебе ни о чём не скажет.

— А у тебя есть любимые авторы в экономике?

— Разумеется. Солоу, Удзава, Чарлтон.

Девушка закусила уголок губы — в её интонациях сквозило не только необходимость удовлетворить любопытство, но и желание подразнить.

— Ты хотел бы с ними встретиться, поговорить?

— Многих из них уже нет в живых.

— А с кем из тех, кого нет в живых, ты хотел бы поговорить?

— С мамой.

Постепенно в массе жёлтой листвы деревьев начали появляться вкрапления малахитовой хвои, а в зелёном покрытии травы наоборот — пожухлые участки, да ещё и каменистость — явный признак того, что они двигаются на север.

Наблюдая за всем этим, Тэсс заинтересовалась.

— Мы случайно не в «Джо-Мэри» едем?

— Нет, — Андрей заговорщически улыбнулся.

— Но в Мэн!

Мужчина кивнул.

— Мы едем в Мэн? Правда? А куда? — подсочила на сиденье пассажирка.

— Увидишь.

Наконец, когда позади остался Portsmouth, Тэсс поняла, что они уже почти дома.

— А почему мы не полетели на самолёте?

Мужчина скривился.

— Самолёты иногда до тошноты надоедают. К тому же, США признаны самой удобной страной в Мире для путешествия на автомобиле. Грех этим не воспользоваться. — Он с удовольствием рассматривал суровый, невзрачный пейзаж корявого хвойного леса по бокам автобана. — «Не помню дня суровей и прекрасней». — Процитировал он Шекспира. — Когда я сюда приезжал к бабке, не мог усидеть дома в непогоду. На улице лил дождь, а я шёл гулять. Бабка не отпускала без зонтика. Я заходил за угол, зонтик складывал, потому что он дико мешал и раздражал, и шёл так. Потом заболел, и меня перестали выпускать. Тебе повезло, что ты выросла именно здесь.

Тэсс не ответила, поскольку сидела, не дыша от его признаний. Перед ней встала картина дождливого ветреного города и красивого мальчика, не спеша идущего по улице. На нём мокрая куртка и шапка, а на счастливом лице — капли дождя. А когда очнулась, то уже прошло слишком много времени для ответа.

«Чёрт, люблю его», — ей захотелось кинуться на шею мужчине, задушить в объятьях и утопить в своей нежности.

Когда на пути мелькнул указатель «Portland 32 ml», и Констанция уже предвкушала, что Андрей привезёт её к себе, в его родной город, и одновременно побаивалась этого, тот вдруг свернул с автобана вправо. Девушка сидела притихшая как мышь за веником. Её любопытство достигло своего апогея — они явно рвались к океану. Но на побережье могло быть всё, что угодно — от путешествия на яхте до спортивных гонок на досках и рыбалке на островах. Она вспомнила их с Адамом два дня в Stonington и его признание.

«Господи, какая всё-таки между ними разница», — покачала она головой от осознания того, с кем сейчас находится рядом.

По небольшой, двухполосной дороге они ехали что-то около получаса, оставив позади поселения и фермы, а вот после одной из них под названием Prouts Андрей сбросил скорость. Здесь асфальт стал хуже, кусты вдоль дороги гуще и неухоженные. На обочине песок полностью сменил глину.

«Скоро берег. Мы едем на пляж. «Он в тёплой воде не плавает». — Вспомнила Тэсс слова сестры Джо.

— Андрей, ты, что, купаться собрался?!

— Почему нет? — выгнул бровь мужчина.

— Ты заболеешь.

— Почему я должен заболеть? — искренне удивился мистер Дексен.

— Вода! Холодная! — как ребёнку объяснила ему на пальцах девушка.

Ответом ей послужил громкий гомерический хохот на весь салон машины. Посматривая на неё, мужчина хохотал, так сказать, «во весь рост».

Пассажирка с сожалением сложила бровки домиком и сцепила пальцы рук.

И наконец на горизонте показался океан. Совсем чуть-чуть. Будто в «гобелен» пейзажа с прибрежной травой, песком и голубым небом кто-то добавил лоскуток серо-голубой ткани с люрексом — вода сверкала мелкими блёстками на солнце.

Дорога довела их до неплохого песчаного пляжа с каменистыми островками, типичными для Мэна, и упёрлась в развилку. Направо шёл асфальт к довольно вместительному двухэтажному отелю номеров на двадцать пять. Напротив него расположилась самая, так сказать, отборная, качественная часть пляжа с рыхлым, чистым песком и без камней. А вот налево вёл грунтовый путь, вымощенный прибрежным камнем. Доходя до линии прибоя, он уходил дальше длинным пирсом и заканчивался неказистым небольшим домиком, возле которого, как пёс у ног хозяина, примостился добротный, крепкий катер, какие бывают у зарабатывающих тем, что даёт океан.