Он показал ей нож и заметил, как она напряглась в ожидании типичных приемов для причинения боли, но, развернув нож острием вниз, Сигурд разжал пальцы.

Оружие свободно упало, влекомое лишь силой тяжести.

Ведьма моргнула. Поначалу ей показалось, что клинок попал в трещину на феррокрите, и остался торчать вертикально. Присмотревшись, она поняла, что нож вошел в цельную плиту пола.

Это было невозможно. Он должен был просто отскочить при ударе. Сам Волк не прикладывал никаких сил. Потом нож вздрогнул и опустился еще чуть, словно его тянуло еще ниже, под землю. От него во все стороны зазмеилась частая сеть трещин и узор из инея.

Какое-то время Сигурд стоял, не поднимая головы. Складывалось впечатление, что он рассматривает собственный нож, торчащий в полу возле его ног, но глаза его были закрыты.

Перекрытие над их головами было частично обрушено, и раньше через него проникал свет, тусклый от пыли и дыма. С того момента как нож Волка стал средоточием жуткого холода, свет потихоньку мерк. Он исчезал из помещения, но не так, как бывает при закате светила. Это было так, словно некая сила выталкивала сами кванты света наружу, не давая им нарушить сгущающуюся тьму. Та же странная завеса не давала проникать и звукам снаружи.

Эльдар больше не кричала. Она уже поняла, что все это значит, и какая судьба ей уготована. Ее горло было перехвачено смертельным ужасом, перед которым меркло все, что она раньше испытывала. Человечек, над которым она насмехалась, призвал в этот мир силы, которых ее народ боялся больше всего.

Очень медленно голова Сигурда поднялась, словно бы против его воли, и на месте глаз Волка ведьма увидела два озера не-света, такого же, как тот, что возник в помещении, когда в нем стемнело, только ярче и пронзительнее. С посеревших губ Волка сорвалось облачко искрящегося пара, и он шагнул вперед, раскинув руки, словно для объятия. По пальцам щедро струились всполохи колдовского огня. Уже не искры – целые потоки стекали вниз, к полу, но потом меняли свое направление, будто передумав, поднимались вверх и вновь ластились к раскрытым ладоням.

Время замедлилось вокруг Огненного Волка и ксеноса, когда на татуированные виски легли ледяные пальцы Сигурда, охваченные холодным пламенем. Чтобы убить тварь, ему достаточно было просто сжать пальцы, но он выбрал для нее смерть гораздо более болезненную, чем эта.

Она еще попыталась шептать какие-то мольбы, когда, прорвав призрачный барьер реальности, от человеческих рук отделились полупрозрачные конечности, словно бы принадлежащие призраку. Последние слова, которые она услышала в своей жизни, Волк произнес странным голосом, лишь отдаленно похожим на человеческий.

- Сейчас ты будешь умирать, но пусть тебя обрадует то, что в одном ты была права. Я не легионер. Примарх изгнал меня из легиона из-за моих умений, посчитав их слишком опасными. Но он не убил меня, потому, что я дал слово не использовать свои силы во вред Империуму. Я сдержу свое слово. Я вырву твою душу и скормлю ее Той, Что Жаждет. Ты думала я боюсь того, что на меня будут охотиться? Или что я боюсь смерти? Ты ошибалась. Если Император или Волчий Король посчитают нужным убить меня – пусть будет так. Но до тех пор – Волки, в легионе ли они или в изгнании – останутся верны своим клятвам и будут карающей дланью Всеотца и Империума. Мы пройдем свой путь до конца.

========== Глава 55 ==========

Почти ледяная посадочная опора истребителя приятно охлаждала тело.

Сигурд поморщился. Поверхность кожи горела так, будто он окунулся в пламя термоядерного реактора, но это было лишь субъективное ощущение после того, что случилось, после этого проявления несдержанности.

Он плохо помнил, как выбрался из окончательно рухнувшего здания, и совершенно не помнил того, что привело к его обрушению, а затем превратило в оплавившиеся лепешки шлака, растрескавшегося, как если бы он, разогретый до огромных температур, был бы резко остужен.

Сейчас Волк испытывал редкое чувство ментальной усталости и усталого удовлетворения. Смутно он знал, что случилось – он исполнил угрозу. Ксенос мертв, а перед смертью испытал ужас и мучения. Это помогло хоть немного заглушить собственные терзания, хотя это и было чрезвычайно опасно

Черная шкура валялась рядом, и, дотянувшись, Сигурд подтащил ее к себе. Кончики волосков переливающегося меха были покрыты странным серым налетом. Не поднимаясь на ноги, Волк встряхнул полотно, но ничего не изменилось.

Ладонь, опускавшаяся на шкуру, чтобы стереть с нее грязь, натолкнулась на сотни и тысячи острых иголок. Кончик каждой шерстинки был покрыт слоем испарившегося, осевшего и вновь спекшегося металла. Думать на эту тему Сигурду сейчас не хотелось из-за усталости, и он вновь привалился спиной к опоре, глядя в даль. На горизонте он видел зарево очень далекого пожара.

Нужно было возвращаться. Сколько именно он отсутствовал – Волк не знал. Долго. Он нужен был на флагмане, и спустился сюда лишь для того, чтобы дать отдых измученному сознанию.

Цепляясь за надежный металл, Сигурд поднялся на ноги.

Системы запирающего устройства быстро опознали пилота и позволили ему проникнуть в кабину, созданную только для него, и занять в ней свое место.

Короткое, чуть дискомфортное жжение от нервального соединения с интерфейсом машины, тем не менее, взбодрило.

Вошедшие в разъемы тончайшие иглы соединились с нервами и послали по ним короткие импульсы слабого тока. Машина учтиво приветствовала своего друга и хозяина и сообщала о своей готовности к полету и бою. Она звала его покинуть поверхность планеты и вновь занять главенствующее положение в небесах или космосе.

Утихомирив воинственный дух машины обещанием будущей войны, Сигурд твердой рукой направил ее в высокое небо, задав курс на сближение с флагманом.

На панели управления он уже давно заметил мерцающий огонек индикатора входящей связи. Кто-то безуспешно пытался установить ее уже довольно давно, и поговорить с ним, пока он…отдыхал. Так или иначе, это уже было не важно, и одним нажатием на переключатель вожак сбросил этот сигнал. Расслабившись, он позволил истребителю самому двигаться к флагману.

Сигнатура личного транспорта вожака была достаточно неповторима, чтобы причальные системы без проблем опознали ее и разрешили стыковку. Ведомая в большей степени компьютером, нежели пилотом, матовая птица медленно вплыла в ангар на слабых суспензорных вспышках. Ее тут же мягко подобрали когти креплений и зафиксировали в длинном ряду уже дремлющих собратьев. Постоянно подключенные к системам корабля они имели возможность не только следить за его жизнью, но и участвовать в большей ее части. Они остались все теми же Волчьими Братьями, а не трупами, погребенными в тяжелых неповоротливых саркофагах. Из-за особенностей их новой жизни и повышенных нагрузок из-за необходимости управлять сверхманевренными машинами их каталептические узлы не справлялись в полной мере со своими функциями. Им нужен был недолгий отдых сродни обычному сну, но не такой глубокий. Они заметили возвращение вожака, и нестройным хором поприветствовали его, в ответ услышав благодарность за хорошую охоту.

Едва Сигурд ступил на палубу, как в личный вокс-канал посыпались сообщения и вызовы. Он тяжело вздохнул и отправился на мостик. Сообщение леди Адрианы Фрай имело высший приоритет.

========== Глава 56 ==========

На мостике жизнь шла своим чередом, будто он и не покидал его. Работа экипажа была отлажена на подсознательном уровне еще до того, как Великий Волк отправил эти суда в неизвестность.

Капитан улыбнулась при виде вошедшего легионера. Улыбка была искренняя. Даже морщины на строгом лице немного разгладились. Пожалуй, она могла бы завидовать Астартес и их почти вечной молодости, но она сама отказалась от процедуры полного омоложения.

«Капитан должен выглядеть матерым». Это она сказала медикам, и те не осмелились возразить.