— Да. Я готов сотрудничать. Кажется, вы этого хотели.

Капитан нахмурился. Наташа вытянулась, навострив уши. Странная девушка осталась сидеть без движения.

— И что же тебя вдруг сподвигло? Решил завязать с голодовкой?

Наташа была тактична, как танк. Роджерс бросил на нее укоризненный взгляд. Джек мотнул головой.

— Хочу отомстить ГИДРе, пока ещё могу.

Наташа прыснула в кулачок, поймала очередной укоряющий взгляд Кэпа.

— Прости.

И, болтнув ногами, повернулась к Джеку.

— Почему – «отомстить»? Вы же добровольно пришли в неё.

Он именно поэтому не хотел говорить с Наташей. Тяжело глядя на Капитана, он решился попросить.

— Кэп. Пожалуйста. Без неё.

Поморщившись, тот повернулся к шпионке. Кажется, у неё были возражения, но она их проглотила. Она поднялась, и поравнявшись со второй женщиной, бросила как бы между прочим:

— Присмотри за ними.

Та кивнула с отсутствующим видом. Капитан умостился задницей на то место, где сидела Наташа.

— Говори.

Джек заговорил, тяжело, вспоминая не только события, но начал не с самого первого дня, не со знакомства с Броком, а с Мексики.

— Наш отряд долго болтался без работы. Мы тогда не знали, почему вдруг стали невостребованы. Мы тогда были лучшими, и прежде перехватывали выгодные заказы. А потом как отрезало. Брок не спал почти, пытаясь поддержать своих людей. Деньги кончались и всё шло к тому, что пора разбегаться. А потом внезапно попался заказ. Прежде он не брался за наркоту. Наркоторговля и работорговля всегда были для него эдаким табу. Он всегда был солдатом, как и мы, и хоть мы никогда не стремились играть честно, о чести мы кое-что знали.

Он боялся, что Роджерс высмеет его слова, но тот ничего не сказал. Молчала и странная женщина.

— Мы попали в засаду. Она была спланирована и организована с размахом, чтобы наверняка. Он умирал у меня на руках, и я не мог поступить иначе, тогда еще не зная, к чему всё приведет. У него был список номеров на случай, который хуже крайнего. Я позвонил. Его забрали вертолётом, а потом весь отряд правительственным рейсом переправили в Штаты. Там мы оказались в госпитале с таким обслуживанием, на который не зарабатывают даже чиновники средней руки. Нас ни о чем не спросили, но и самим велели сидеть тихо. Броку пообещали полное восстановление, хотя мы все знали, что с такими ранами даже не живут. Когда он очнулся и решил, что останется калекой, он хотел убить себя. Док его отговорил. Он шел на поправку, пока не явился Пирс собственной персоной и поставил нас перед фактом – мы с потрохами принадлежим ему. В ту же ночь Брок велел собраться и валить. Мы и свалили.

Он тяжело закашлялся, напрягаясь так, что заскрипели поручни кровати, к которым были пристегнуты наручники. Роджерс вновь поморщился и повернулся к своей спутнице.

— Ванда…

Та не сдвинулась с места, лишь шевельнула тонкими пальчиками. Браслеты на запястьях и щиколотках Джека расстегнулись, и он схватился за стакан с водой как путник в пустыне. Напившись, он перевел дыхание и заметил красное свечение у рук женщины. Одну она протянула к нему, но испугаться он не успел: шею обволокло мягкое тепло и его перестало немилосердно драть. Суперы были с сюрпризами, но этот хоть был приятным. Он попытался улыбнуться миниатюрной женщине и уже более уверенно произнёс:

— Спасибо.

Ванда кивнула, и он продолжил.

— По пути мы налетели на одну из банд. Забрали три машины и снаряжение, выбрались за город и решили отдохнуть в мотеле, но он нашел нас и там. В ночь Броку устало совсем плохо. Оказалось, что этот ублюдок подстраховался – вживил Броку устройство, которое называл контроллером. Оно создавало и контролировало нанороботов в его организме. Он управлял им со своего телефона. За любое неподчинение следовало наказание, чем он потом пользовался постоянно. Чтобы эта штука прижилась, нужно было ввести три дозы препарата, на который была жуткая реакция. Он заставил меня колоть его Броку. На третьей ампуле, когда Брок был уже в сознании, он умолял меня этого не делать. А в это время наши ребята стояли со стволами у затылков. Кэп, я не мог не подчиниться Пирсу.

Роджерс снова ничего не сказал, лишь кивнул. Ванда закусила губу, глядя в стену. От горечи воспоминаний у Джека сдавило горло, и он закрыл лицо ладонями, под которым стало мокро.

— Нас отвезли на базу ГИДРы. За тот побег Брока наказали, сделав бесправнее животного. Я должен был за него отвечать. Нас чипировали, как собак, причём его резали без наркоза. Потом было почти три месяца такого насилия, которое пережить мог только он. Пирс калечил его моими руками, дрессируя как собаку, приручая, уча думать, говорить и выполнять приказы как того требовала ГИДРа. Брок был вынужден спать на голом полу, тогда как у меня была кровать. Есть какую-то витаминную бурду, пока меня кормили хоть и стандартными пайками, но это была еда. Он должен был тренироваться до полусмерти и драться в клетках, принимать наказание, благодаря за них меня, а я не имел права не наказывать его за малейшую ошибку.

Ванда вдруг вскрикнула, закрыв уши ладонями, и замотала головой. Джек заткнулся и всполз повыше на кровати. Капитан подошел к женщине и обнял, покачивая, прижав к груди. Через какое-то время она отстранилась сама, упёршись ладошками в эту самую грудь.

— Что это с ней?

Роджерс вернулся обратно.

— Она видит то, что ты говоришь. То, что сохранила твоя память. Ей было интересно, что сподвигло тебя стать настолько верным ГИДРе.

Верным…

Губы Джека скривились.

— Я пытался защитить то, что мне было дорого.

— И убивал тех, кто был дорог кому-то…

— Стив…

Джек уже приготовился к перепалке, когда женщина подала голос. Она смотрела на Капитана, нахмурившись.

— Стив. Не надо. Не суди его.

Она обернулась к Джеку и в её глазах стояли слёзы. Он тяжело сглотнул и качнул головой.

— Дальше будет хуже. Не уверен, что тебе стоит это видеть.

Ему в самом деле было жаль её. Он пережил это, сломался, став чудовищем. И вот этой девушке он такого не хотел.

— Я знаю… я знаю, что ты не хочешь причинять мне боль.

Она вымученно улыбнулась.

— Я выдержу. Я тоже потеряла всё, что у меня было. Я понимаю тебя.

Она поднялась со своего места и пересела к нему на кровать под настороженным взглядом Стива. Взяла его обожжённую ладонь, с которой уже никогда не сойдут следы, своими тонкими маленькими пальчиками, и сжала с силой, которую трудно было в ней заподозрить.

Так его когда-то удержал Брок

Запрокинув голову Джек проглотил злые слёзы.

— Он угрожал четверым нашим бойцами. Мы не имели права ослушаться. Я был хендлером Брока, и его жизнь полностью зависела от меня. А я был плохим командиром, да до сих пор таким и оставался. Это Брок – прирожденный командир. А я… я подводил его, постоянно, а наказывали его. Он должен был за два месяца стать послушным ГИДРе, но сорвался чуть раньше. Из-за меня. Я убил десятерых хендлеров без приказа за то, что они изнасиловали его, до этого приведя собак, которые его тоже…

Он выдохнул со стоном, и на его лоб легла прохладная ладонь странной женщины, соскользнувшая потом на висок.

— Я был на задании по приказу Пирса. Когда я вернулся… Они на моих глазах сломали ему хребет. Нанороботы восстановили его потом, но тогда… Я убил их, не успев задуматься. В ГИДРе за это полагалась смерть. Пирс предложил вместо пули клетку, и я согласился. Я согласился бы тогда на всё, лишь бы Брок выжил. Против меня выставили подопечных тех хендлеров, а потом десять солдат из прежнего состава Альфы, у которых тогда был другой командир. Джозеф Уилсон. Никто не ждал, что я выживу. У них было оружие – у меня нет. Но я убил их всех, не знаю, как мне это удалось.

— Мир знал, что ты защищаешь своё. Некоторые называют это праведными поступками.