Техник выглядел уж очень неуверенным.
— Не знаю, как вы с ним справитесь, сэр. Обычно, когда он бывал в таком состоянии, его хендлеры не заходили туда без огнестрельного оружия. Только оно его могло остановить на время, достаточное для введения транквилизаторов.
Удар по стеклу с той стороны заставил техника отскочить с места на вполне приличное для норматива расстояние и схватиться за сердце. Брок даже не вздрогнул. Справедливости ради – он видел Призрака.
Неспешно обернувшись, он улыбнулся. Бронестекло было прозрачным в обе стороны. Оттуда, из зала, на него смотрел хмурый патлатый мужик. Правую руку он по-прежнему прижимал к стеклу, давая полюбоваться грамотно проработанными мышцами на ней и по всему остальному телу, демонстрируя себя. Приходилось признать, у Брока и Джека было поскромнее, хотя Брок был рельефнее. Злой азарт кольнул, требуя устроить петушиные бои, но он сдержался. Раздеваться и позировать перед подопечным только чтобы выяснить, у кого сиськи круче, он не собирался.
Не добившись результата, Солдат ушёл обратно к своим игрушкам. Брок мысленно похлопал себя по плечу, а заодно и посочувствовал. Он не любил, когда приходилось принуждать к содействию – снижалась эффективность работы. Но выбора не было.
Возвращаясь в свою комнату, Брок забрал из автомата-распределителя завтрак для себя и Джека. Тот еще спал. До побудки на их смену оставался ещё час, но Брок откинул с бёдер Джека краешек простыни, которым те были символически прикрыты. Джек сонно завозился, даже не подозревая о том, какую ошибку делает.
На бледной коже, давно не видевшей солнца, блеснули подсохшие потёки семени – Джек поленился вставать и идти в душ. Брок посчитал, что достаточно хорошо вылизал его, но, видимо, что-то всё же пропустил.
Всё же определённо было хорошее в том, чтобы проснуться раньше любовника. А ещё Брок загорелся идеей заставить Джека поваляться под солнцем. На этих широтах оно не было таким злым, как в Австралии, и Джек бы не обгорал так быстро, зато светлая кожа немного зазолотилась бы.
Под эти весёлые мысли Брок успел раздеться и вновь оказаться в постели.
Обхватив ягодицы, будто бы созданные для его ладоней, он раздвинул их, любуясь, и лизнул на пробу. Пальцы, надавившие на края ануса, с небольшим сопротивлением скользнули внутрь. Джек застонал, начиная просыпаться, но прежде выгнулся, подставляясь под ласку. Брок медлил не долго, не стараясь растянуть еще припухшие с ночи края. Он скользнул внутрь, обнимая Джека поперек груди, держась за неё, потому что там тоже было за что держаться. Под ладонями было упруго, почти твёрдо – определённо удобнее, чем мягкие женские груди. Нашарив соски, он аккуратно потёр их, и мозг, охуевший за последние дни, подкинул идею, которая не удержалась за зубами.
— Джек…
Коротко мыкнувший в подушку, любовник приподнял голову и зад одновременно, и Брок чуть не забыл, что хотел сказать.
— Сделай пирсинг.
Он снова сжал соски, показывая, о чём речь. Джек застонал, подставляя шею и ухо под влажный язык, но нашел в себе силы ответить.
— Я подумаю.
И, чёрт, он так умело сжал Брока в себе, что это, вкупе с идеально обрисованным подсознанием образом маленьких металлических украшений, толкнуло Брока за грань.
Он успел вылизать гнущегося в его руках Джека вновь, прежде чем тот глухо простонал его имя. Обхватив его член губами, Брок позволил ему схватить себя за затылок, притягивая изо всех сил. Ему пришлось несколько раз тяжело сглотнуть, чтобы Джеку было проще делать рваные остаточные движения.
Душ принимали порознь – во избежание.
Они уже оделись, когда прозвучал сигнал таймера: пора было вводить очередную дозу.
***
Солдат определённо ждал их, сидя на скамье для жима лёжа. Он поднялся навстречу порывисто, как тигр, увидевший, как к его клетке несут кусок мяса. И этого тигра не пугали ни численный перевес противника, ни имеющиеся у них хорошо знакомые ему электрошоковые дубинки, ни оружие. Он смотрел в глаза, и Брок почти чувствовал вибрацию рыка.
И всё равно любовался, зная, что этот зверь не почувствует угрызений совести, раздавив ему глотку – это была наиболее частая причина смерти среди тех, кто оказывался вблизи от Солдата. Брок лишь надеялся, что тот не нацелится сразу на голову и не оторвёт ему правую руку – вот тогда точно придётся тревожить Пирса.
Он любовался, зная, что умрёт в руках Солдата, зная, что подводит под это же Джека. Зная, что иного выбора нет.
Остановившись за толстым стеклом – единственной их защитой – Брок наконец решился сделать то, что судорожно обдумывал несколько дней. Под давящим взглядом Солдата он щёлкнул застёжкой поясного ремня. Джек наблюдал с ощутимым напряжением и, наверное, даже с осуждением, но Брок продолжил, повторив всё то же самое с ремнями на бёдрах. Он положил кобуры с пистолетом и шокерами на стол под ставшим насмешливым взглядом живого оружия и шагнул к двери. За спиной коротко рыкнул Джек, швыряя своё снаряжение рядом. Брок не мог от него этого требовать. Не имел права, но Джек то ли понял, то ли опрометчиво доверился.
Дверь, контролируемая системой охраны, послушно отъехала в сторону, когда они подошли к ней.
Они замерли в пяти шагах от Солдата. Единственное, на что опирался Брок, рискуя, делая не так, как все – искра интереса, которая, если ему не показалась, мелькнула в серых как лёд глазах. Если он ошибся в подопечном, в себе или в Джеке – им конец. Никто не придёт, пока не будет уже слишком поздно. Он разом нарушил несколько правил – хендлера должны сопровождать техники и стрелки, он сам должен быть вооружен и иметь при себе запас транков. Брок шел на опаснейшего зверя с голыми руками.
Он не отвёл взгляда. Джек – он был уверен – тоже. Губы Солдата, преступно яркие, красивой формы, дрогнули. Между ними скользнул острый кончик влажно языка, и, не будь они на базе ГИДРы, Брок бы решил, что тот грубо, напоказ, флиртует, хотя даже флиртом такое не назвать – обычно после такого жеста вкупе с таким оценивающим взглядом минут через пять уже начинается всё самое интересное. Хотя Броку однажды едва хватило пары минут, и с тех пор он зарёкся ходить с Джеком по ночным клубам.
Скользнувшую не туда мысль оборвало движение Солдата. Едва заметное, просто шевеление, и голос. Глубокий, мягкий, обманчиво завораживающий.
— Вы мои новые хендлеры? Теперь вас выдают парами?
Всё-таки Брок не ошибся, сделав одну пометку не на планшете, а в собственном мозгу. Семьдесят грёбанных лет все относились к Солдату как к машине, иногда как к служебной собаке. А на самом деле тот был хитрым ублюдком, умело поддерживающим соответствующий образ. Почему и как он нарывался на обнуления, предстояло выяснить, но то, что под красиво оформленной черепушкой живёт острый гонористый разум, уже было понятно.
— Да. Чтобы ты не заскучал.
Солдат быстрым, но плавным движением поднялся на ноги и снова смерил хендлеров взглядом. Те не дёрнулись, и в его глазах Рамлоу, наконец, увидел настоящее любопытство. Не дёрнулись они и тогда, когда он прошел совсем близко, хотя вокруг было полно места.
Вытащив из мешка один из мячей, он с резким разворотом швырнул его так, что поймать бы не смогли. Инстинктивно протянув руки, оба помешали бы друг другу.
— Тогда развлеките меня.
Удивление на его лице мелькнуло вновь, когда он обернулся да конца. Мяч перекатывался с ладони на ладонь в руках Брока. Джек даже не дёрнулся, когда мяч полетел в него – Рамлоу перехватил его, почувствовав как рвануло запястья – Солдат швырнул «игрушку» не жалея дури. Джек рисковал, но он привык рисковать, доверяясь командиру.
Брок шагнул так, чтобы закрыть собой любовника, обозначивая своё положение альфа-самца и сделал первый удар мячом об пол, а потом от груди вернул подачу, так же не стесняясь вложить в неё силу – не всю, но заинтриговать Зимнего хватило. Усмехнувшись, Солдат оставил мяч себе и пошел в тот участок спортзала, где висела корзина.
Они с трудом приноровились не падать на бетон пола, когда Солдат отшвыривал их движением плеча, когда налетал на них всем телом. Брок видел что тот, играя жёстко, не выходит за чётко обозначенный предел – не калечит их, хотя мог бы, и подкопаться было бы трудно. Он чуть не пропустил его вопрос.
