И она теряет дар речи.

***

Ее почти сметает ураган из разъяренного вуки, тот ударяется о защитное поле всем телом и орет на призрака. Что именно — Рей понятно и без перевода.

Ей тоже хочется орать.

Она убирает возмущение куда подальше и уходит к карбониту, пока призрак и Чубакка орут друг на друга. «Скайуокер» тихо поднимается и подходит к ней.

Молча смотрит на застывшее — свое — лицо. Прошлое и будущее одного человека одновременно — так странно это видеть…

Рей отворачивается, обхватывает себя руками, сосредотачивается и обходит карбонит вокруг. Медленно, разглядывая детали. Она — лучшая мусорщица Джакку! Хотя и непризнанная, надо признать, но все равно. Она дожила до своих лет. Она пролезала в звездные разрушители. Она пролезала в старые корабли, в склепы и спрятанные ухоронки. Она открывает все, что закрыто, и ничто ее не останавливало, неужто защита каких-то безумцев остановит?

…Но пока, надо признать, неясно, как ее вскрыть. К карбониту не подойти — поле мешает. Поле, похоже, мощное, не перегрузишь просто так. Источник энергии, может, и не вечный — но стандартные, размера с этот пьедестал, полвека тянут спокойно. С такой-то минимальной нагрузкой.

А уничтожить управляющий элемент Силой мешает кортиозис — и линии защиты. В Силе там будто волнолом — не прикоснуться, не захлестнуть поверх.

О! Поверх. А если снизу?..

Снизу — скальное основание. И — плита кортиозиса. И прямо в ней — защитные знаки. И по карбониту — они же.

Ну не может же быть, чтобы было вот так? Ну не может же быть…

— Это несправедливо… Должно быть иное решение. Ну должно же быть?

В темноте вокруг нее — отчаяние. Так много…

— Я очень хотел… уничтожить Лею Органу, — произносит «Скайуокер» негромко, но она вздрагивает. Смотрит на него. Его лицо спокойно, взгляд обращен внутрь. — И убить Бена. Это он, его память, мне не позволила…

— Это теперь ваша память, разве нет?

Он усмехается.

— Что в данном случае вообще «я»? Да и был ли я вообще…

— Вы, — говорит Рей, чувствуя, как через нее говорит что-то еще, больше и сильнее ее, то, что не терпит несправедливости, — тот, кто решил их не убивать. И сделал все, чтобы их не убивать. Разве нет?

Он улыбается — он почти молодеет, почти похож на того, кто лежит тут застывшим.

— Да, это неплохая точка зрения… Определенно.

Поворачивается к замершим друг напротив друга призраку и вуки, которые наконец-то перестали кричать.

— Лорд Вейдер, — говорит он, — вы должны знать, как уничтожить эти линии защиты. Не может быть, чтобы не было ни единого способа.

— Человеческое жертвоприношение вам ведь не подойдет, — бросает призрак устало.

«Скайуокер» пожимает плечами.

— Ну отчего же. Если это единственный выход… Только жертвой должен быть я.

И добавляет под их взглядами:

— Я не хочу, чтобы меня запомнили, как Люка Скайуокера. Он достоин лучшего будущего. Так что там за ритуал?

***

На этот раз все орут на всех, пока Вейдеру это не надоедает, и приказ заткнуться не падает на них с силой штамповочного молота.

— Никаких жертвоприношений, — чеканит призрак. — Вы вообще не представляете, что это значит, и какие последствия будет иметь. Для всех, включая Люка. Нет.

— А как это работает? — спрашивает Рей, когда у нее в голове перестает звенеть. — Жертвоприношение, я имею в виду. В смысле, что именно в нем работает?

Призрак смотрит на нее пару мгновений и усмехается.

— Отличный вопрос. Во время смерти разумного высвобождается много… за неимением другого слова, энергии. В Силу непосредственно. Боль, страх — волна Темной стороны. Напряжение перехлестывает граничные значения защиты и выжигает ее к хаттам.

— Только Темной стороны?

Он пожимает плечами.

— Насколько я знаю, ритуал никогда не пытались исполнить со светлой, это же все, — он поводит рукой, — защита от страшных темных. Но если подходить теоретически — без разницы. Силе в этом случае на стороны себя глубоко наплевать. Я понимаю, что вы спрашиваете: есть ли эквивалентный светлый ритуал. Ни разу не встречал.

Рей кусает губы. Ну вот… а она только понадеялась…

— Но что нам мешает его разработать, собственно, — договаривает призрак.

— А так можно? — Рей хлопает на него глазами.

Чубакка смеется. Призрак усмехается.

— А кто нам запретит?

***

То, что в результате получается, не походит на ритуал — по крайней мере на то, что под этим понимает сама Рей.

Они должны все — даже Чуи — сесть вокруг карбонита, положить на защитные линии руки, и войти в Силу — те, кто может. А Чуи — просто разозлиться и пожелать защите рассыпаться в прах. У Рей сомнения в том, что это поможет — но мало ли. Вдруг…

Они же в едином поле Силы должны увидеть защиту — и влить в нее настолько много себя, насколько возможно. Влить все эмоции, всю личность — всё. Всю, в общем, Силу. Насколько это реально без потери себя, без того, чтобы уйти в Силу окончательно.

Рей не знает, что видят остальные, но она видит провал — огромный. На дне его течет река.

А из них — туда, в бездну, — низвергается вода, но ее так мало. Так невероятно мало…

Но Рей сосредотачивается, она точно знает, что Силы в ней куда больше, чем кажется ей самой. Ну точно же больше. Нужно только как следует открыться. Как следует попытаться…

…И если она таки не удержится на краю бездны, если она полностью станет водопадом, то — ничего же страшного?

Она, как любит говорить Кайло, никто. И она спасет самого Люка Скайуокера, разве плохо?

…Умирать все же не хочется. Но здесь, в месте водопадов и радуг, не кажется ничем особенно ужасным…

— Эй, ты что? — вторгается в ее мысли совсем нежданный сейчас вопль. — Эй!

— Уйди, — думает Рей. — Вот совсем не до тебя сейчас.

Она так хорошо скользит по воде, ей так легко и спокойно…

И тут ее выдергивают из воды, на обрыв. Мокрый Кайло — смазливей, чем в реальности, трясет ее за плечи.

— Ты чего делаешь?! Ты зачем пытаешься уйти? Ты!

Рей выдирается из его хватки. Но вода — вода ушла. Ее водопад иссяк, и поток в ущелье понижается, и — все пропало, да?

Из-за ее дурацкой связи все пропало!

— Зачем ты вмешался? Зачем?!

— Я что — должен был дать тебе…

— А почему нет? Почему? Я же тебе — враг! Разве нет?

Кайло не находится с ответом.

А секунду спустя размывается — и исчезает из иллюзорного странного мира, потому что этот мир затапливает свет.

Сияющая вода льется отовсюду — и Рей чувствует улыбку, обращенную к ней. Знакомую — и прощальную.

— Учитель?!

«Я же сказал, что не хочу быть его будущим. Так будет лучше».

«Ты не мой сын», — говорит темнота на грани сознания.

«Я знаю. Но все же… Я бы хотел…»

«Ты не мой сын. Но ты — Скайуокер. Без всяких сомнений».

Рей слышит смех.

И падает из мира света на слишком материальный камень.

Линии защиты под ее ладонями мертвы — а Скайуокера рядом больше нет, и только мешковатая одежда оседает на пол.