– Здравствуйте!

Борис оглянулся:

– Что вам угодно?

– «Субару».

– А именно? «Легаси», «аутбэк», «импреза»…

– «Форестер» есть?

– Разумеется. Лида!

Та выпорхнула из-за ярко-красной «мазды».

– Займитесь, пожалуйста.

Ох, лучше бы он окликнул Лагунова! Но это – удар по престижу салона, с такой-то харей у консультанта! А еще это означало, что с разносом пришлось бы повременить, откладывать же его «на потом» Борис не хотел, отходчивый он человек, может и простить. И все же лучше бы он позвал Лагунова!

Закрутило Лиду. Влюбилась по уши. Сначала «форестер» продала, а потом сама… купилась. На внешность, на речи. С одной стороны – понятно: годы поджимают, душа и тело любви просят, а тут такой принц на белом авто, и говорит – заслушаешься. С другой стороны – у нее же не только глаза и уши, у нее и мозги есть. Были, по крайней мере.

– Ты что творишь? – осторожно, чтобы не обидеть, спрашивал Борис. – Куда торопишься?

– Я его люблю, Боренька.

– Он же…

– Ты его не знаешь. Это маска. Он защищается о мира. На самом деле Стас хороший и добрый.

«Хороший и добрый» Стас бросил Лиду через полгода. Отшвырнул, как приблудную собачонку, которая мчится по первому зову, все сносит, все терпит.

Наутро после разрыва Лида пришла на работу с синяками, которые тщательно, но безуспешно пыталась замаскировать тональным кремом.

– Я ему морду разобью! – горячился Лагунов.

– И он тебя за это посадит, – осаживал Борис.

– А что тогда делать?

– Ждать. Очухается. Ну, не дура же она в самом деле.

– Когда?

Этого Борис не знал. Когда-нибудь. Хотелось думать, что скоро.

Скоро не получилось. Что-то у Лиды сдвинулось в голове. Куда только подевалась прежняя оптимистка. Мрачное лицо, хмурый взгляд из-под бровей, пальцы дрожат. Пьет, что ли?

– Ты, часом, подруга, не того? – Борис выразительно щелкнул по горлу. Месяц прошел, а Лида не только не оправилась от удара, а, похоже, еще больше согнулась.

– Я сплю плохо.

– И все?

– Ты вот что, Боря, ты за меня не волнуйся. Кстати, у меня к тебе просьба…

Она попросила на время избавить ее от клиентов, которым вынь да положь «форестер».

Совсем крыша съехала! Но Борис пошел навстречу, потому что институтские годы никуда не выкинешь; потому что она поверила ему, когда он примчался к ней с безумной идеей открыть элитарный автосалон; потому что вложила в дело все, что имела – и деньги, и силы; потому что, наконец, не хотел терять «кранодипломную» выпускницу МАДИ, работающую под его началом и не имеющую карьерных устремлений. Лида довольствовалась тем, что имела, и руководству в лице владельца автосалона это импонировало.

Борис уступил, но взял за правило раз в месяц пытаться наставить Лиду на путь истинный. Но не получалось, вот и сегодня не получилось. Подождем…

Лида тем временем нехотя рассказывала Лагунову о том, что увидела на выставке. Когда над дверью офиса салона звякнул колокольчик, она даже не повернулась. Лагунов стал выбираться из-за стола, но был остановлен:

– Не беспокойтесь, мне девушка поможет.

Пришлось повернуться.

Замшевый улыбнулся:

– Теперь вы на своем рабочем месте и по долгу службы обязаны одарить меня консультацией.

– Как вы меня нашли? Следили?

Мужчина улыбнулся еще шире:

– На московских улицах это нереально. Это, извините, для кино. Просто я увидел там, на стоянке, как вы садитесь в машину, посмотрел на номер, а под ним зеленая такая полосочка с адресом салона, где куплен автомобиль. Сопоставив имеющиеся данные, я пришел к выводу, что, вероятнее всего, вы работаете в этом салоне. Зачем покупать у кого-то, когда можно купить у себя? Скидки, выбор… Логично? По-моему, да.

– Вы сыщик? – спросила Лида.

– Угадали! Могу удостоверение показать.

– Не надо. Ваша профессия меня нисколько не интересует.

– А биография, семейное положение, вредные привычки?

– Тем более.

– Тогда перейдем к делу? Новую машину хочу!

– Какую?

– А какую посоветуете?

– Я же не знаю ваших требований.

– И возможностей тоже. Поэтому начнем с ознакомительной экскурсии. Не возражаете?

Разумеется, Лида возражала. Про себя. Вслух ничего не сказала. Нечего было сказать. Конечно, можно было подключить Лагунова, но это обязательно станет известно Борису, и тот опять будет приставать со своими увещеваниями. Или не будет, в конце концов Борька начальник, и как у каждого начальника, которые тоже люди, терпение его не безгранично. Поставит вопрос ребром! А у нее не найдется даже привычного оправдания. Замшевый о «форестере» пока и не заикнулся.

Но более всего Лиду останавливало то, что, вздумай она вручить клиента Лагунову, придется как-то объяснить это Замшевому, начав с обязательного: «Извините». А извиняться не хотелось, не за что ей извиняться.

– Пойдемте, – сказала она.

Замшевый оказался человеком дотошным. Он сыпал вопросами, садился за руль, просил открыть багажник, уточнял характеристики. Лида никак не могла сообразить, делал он это потому, что действительно выбирал автомобиль «по сердцу», или просто куражился. Во всяком случае, требования, а значит и покупательские его возможности так и оставались неясны. Подешевле или подороже? Покруче или попроще?

– Так что же вам надо? – час спустя не выдержала она.

– Я думаю, – сказал Замшевый. – Скажите, а вот у этой «мазды» климат-контроль на весь салон?

– Разумеется.

– А спутниковую связь вы мне организуете?

– Если потребуете.

– Это хорошо, – привередливый клиент с полным равнодушием захлопнул дверцу машины и потер руки. – Теперь «субару». Помнится, вы говорили, что это ваши любимые машины.

– Я этого не говорила, – сказала Лида, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

– Но вы о них все знаете, не так ли?

– Обязана.

– Что ж, о них мы поговорим завтра.

– То есть как?

– Приеду завтра, тогда и поговорим, – сказал Замшевый, чьи глаза вдруг стали очень внимательными. – До свидания.

Лида подошла к окну и увидела, как Замшевый садится в потрепанную «ниву». Из таких да в «Субару», это как из грязи – в князи. Сыщик… Соврал, конечно. Это раньше муровцами представлялись, пыль в глаза пускали, сейчас времена другие.

Назавтра Лида позвонила Борису и сказалась больной. Шеф посоветовал вызвать врача.

– Ни к чему, – ответила Лида. – Отлежусь денек и выйду.

И вышла – появилась в салоне утром минута в минуту. Почти следом за ней вошел Лагунов.

– Как здоровье?

– Хорошо.

– Лид, а тот мужик вчера опять приезжал, ну, в замшевой куртке. Тебя спрашивал. Я объяснил, что ты приболела, помочь вызвался, а он развернулся – ать-два! – и ушел. Сказал, что еще придет.

– Когда?

Звякнул колокольчик над дверью, и в салон вошел Замшевый.

– Доброе утро, – сказал он. – Как вы себя чувствуете?

– Спасибо.

– Спасибо – это как?

– Ничего.

– Тогда продолжим.

Лида подвела его к снежно-белой «импрезе». Показала что и как. Потом дошла очередь до «аутбэка» модного «кирпичного» цвета.

У панорамного окна салона стоял темно-зеленый «форестер». Еще немного, подумала Лида, и придется звать Лагунова.

– Мне пора, – сказал Замшевый. – Служба! Бандиты не дремлют, и нам, скромным служителям правопорядка, дремать не положено.

– Так вы действительно сыщик?

– Я никогда не вру. Ну, разве по мелочам. Поэтому прошу отнестись к моим словам со всей серьезностью.

– Слушаю вас. – Лиде отчего-то стало страшно.

– Машины у вас в салоне прекрасные, но меня они не интересуют. Меня интересуете вы.

Замшевый резко повернулся и пошел к двери. Колокольчик задребезжал, и звон его не успел утихнуть, как дверь снова открылась. Замшевый подошел к ней и протянул букет красных роз.

– Это вам.

– Мне?

– Обещаю, что когда вы станете моей женой, я буду дарить вам цветы не только в день рождения и на 8 Марта.