– Извините, – пробормотал он и вышел на крыльцо, беспечно захлопнув за собой дверь. Нажав на затертую резиновую кнопку ответа на звонок, он поднес трубку к уху и всмотрелся в сгущающиеся на горизонте тучи. – Малдер.

– Малдер, это я… – запыхавшимся, усталым голосом произнесла Скалли. Ему это совсем не понравилось.

– Эй, ты в порядке? Что выяснилось при вскрытии? – Он подковырнул пальцем отколупывающуюся краску на перилах, беспокоясь из-за прозвучавшей в ее голосе печали.

– Анна Дейли была беременна.

– Ты уверена? Откуда ты знаешь?

– Я нашла… останки. Зародыша.

Малдер передернулся.

– Исходя из развития скелета, я бы предположила, что она была на восемнадцатой или двадцатой неделе.

Он втянул воздух сквозь сжатые зубы.

– Господи. Думаешь, Дейли знал?

– Я собираюсь вызвать его в участок и выяснить.

– Ты в порядке? – Его желудок сжался при отрывистом воспоминании об ее яйцеклетках в пробирке. «Не сейчас, – подумал он. – Сейчас ей не нужно об этом знать. Может, никогда».

Она чуть поколебалась, прежде чем ответила:

– Я в порядке, Малдер.

– Уверена?

В ее голосе появились нетерпеливые нотки.

– Да.

– Потому что если не уверена…

– Что ты хочешь услышать? Что это было весело? – резко оборвала его она.

– Скалли, я не…

– Слушай, мне надо возвращаться. Обсудим все вечером.

– Ладно, – ответил он, почти не пытаясь скрыть собственное раздражение.

Повинуясь какому-то невысказанному, непризнанному суеверию, никто из них не попрощался. Малдер оборвал звонок, сделал успокаивающий вдох, вновь фокусируясь на деле, и вернулся обратно в дом.

– Я только что получил звонок от своего напарника, – продолжил он, снова усаживаясь в жесткое кресло напротив Штецев. – Мистер Штец, вы знали, что Анна была беременна в момент смерти?

Авель выглядел так, словно его ударили в живот, что Малдеру было почти так же приятно, как нанесение фактического удара.

– Вы серьезно? – прошептала стоявшая позади Мэрион, и когда он оглянулся на нее через плечо, ее глаза походили на два блюдца.

И тут Авель вскочил в приступе внезапного гнева, отчего Саломея упорхнула с дивана подобно испуганному изнуренному кролику.

– Убирайтесь из моего дома, – вскипел он, делая несколько угрожающих шагов в сторону Мэрион. Она отступила назад и положила руку на кобуру.

– Миссис Штец, если хотите, можете уйти с нами. – Малдер ловко вклинился между ней и Авелем и протянул ей руку ладонью вверх, но она наградила его таким резким, исполненным ненавистью взглядом, что у него яйца сжались, хотя это и не уменьшило его жалость к ней.

– Вы слышали моего мужа, – прошипела она. – Убирайтесь.

Еще один человек, которого он не мог спасти. Добавьте к счету на табло, ребята.

Он стремительно покинул дом вслед за взволнованной Мэрион; прохладный ветер уцепился за полы его плаща и принялся развевать их вокруг его тела. Несколько подростков в одежде из шотландки с энтузиазмом помахали им из деревянной повозки, пока они шли обратно к машине.

Мэрион разразилась потоком изощренных ругательств и малоприятных суждений касательно личных характеристик Авеля, включая мизерный размер его члена.

– Ведите вы, – закончила она, с отвращением бросив Малдеру ключи. – Я прикончу нас, если поведу сама. Твою мать, он просто выводит меня из себя.

– Вам приходилось с ним общаться? – спросил Малдер, усаживаясь на потертое кожаное водительское сиденье вишневого Chevy Scottsdale Мэрион. Войлочный зеленый очиститель воздуха в форме сосны свисал с зеркала заднего вида. Он завел двигатель, и из кассетного магнитофона донеслись звуки Harvest.

– Вроде того, – отозвалась Мэрион, плюхнувшись на пассажирское сиденье. – Встречала его пару раз. В основном у Рианнон, когда мы с Анной там жили. Он часто заявлялся. Рианнон обычно не пускала его на порог, так что они с Анной спорили на подъездной дорожке… Боже, она и вправду была беременна?

– Да. Ск… эм, Дана обнаружила, эм, она обнаружила доказательства этого.

– Твою мать. Проклятье. – Мэрион заметно побледнела.

Малдер выехал на дорогу и прибавил скорость. Пикап охал и шипел, словно в приступе астмы. Небо у них над головой стало черным и угрожающим, но несколько упорных солнечных лучей пробивались сквозь грозовые тучи и освещали безлюдное полотно шоссе, создавая чертовски жуткое впечатление.

– Итак… раз уж мы об этом заговорили, может, расскажете, как вы стали жить у Рианнон?

– Зачем вам это?

– Да бросьте, уважьте меня.

Мэрион принялась ковырять заусенец, надувшись и ссутулившись.

– Эм… я, эм, покинула резервацию, когда мне было шестнадцать. Я не планировала оставаться в Хорайзене или типа того, но Тео вроде как взял меня под свою опеку и устроил у Рианнон. Она и Анну приняла, когда та сбежала из поселения.

– Анна рассказывала, почему сбежала?

– О боже, не знаю даже, вероятно, ей надоело быть боксерской грушей для своего брата, – едко ответила она, словно разговаривая с идиотом. Вцепившись руками в приборную панель, она сглотнула и попросила: – Фокс, помедленнее, пожалуйста.

– О… – Он ослабил давление на педаль газа. – Старейшины поселения ничего с этим не сделали? Что насчет их родителей?

– Ее родители давно умерли. Авария на шоссе. А старейшины… их это не волновало. Вы видели, как выглядит Саломея. Они там все бездушные ублюдки.

Малдер кивнул, задумавшись.

– Так… вы считаете, что Авель может быть в ответе за все произошедшее? Поджог зернохранилищ? Утопление коня? Анну?

– Нет, – плоским тоном ответила Мэрион. – Не считаю. – Она сделала глубокий вдох и выдохнула через нос.

– Я бы хотел услышать ваши мысли по этому поводу, Мэрион.

– А я бы хотела знать, какого хрена вы там несли. Влиять на вещи, не имея такого намерения. Что это вообще значит?

Он постарался осторожно подбирать слова, принимая в расчет ее настроение.

– Ну… при моей работе я встречал людей, которые… испытывали такие сильные эмоции, что те могли влиять на физический мир вокруг них. Дейли утверждает, что видел предзнаменования, верно? Я сам видел нечто странное этим утром. Мертвую лису в лодке на озере. – Она быстро повернула голову в его сторону и окинула резким взглядом. – Очень вовремя, не находите? – продолжил он. – Возможно, гнев Авеля по отношению к Дейли трансформировался в эти видения, или каким-то образом эти события стали результатом…

– Остановите машину. О боже, остановите машину. Остановите машину. – Увидев выражение ее лица, он незамедлительно подъехал к обочине, пересекая предохранительную полосу. Еще до того, как они остановились, Мэрион выпрыгнула с пассажирского сиденья, держась за живот, и ее шумно стошнило в канаву.

Малдер вынужден был отвести взгляд, чтобы тоже не потерять остатки завтрака. Господи, сначала это утро, теперь Мэрион… многовато блевотины для одного дня. Он ведь даже не слишком быстро ехал.

Он порылся на заднем сиденье, ища бутылку с водой, замеченную им ранее. В голове пронеслись свежие мучительные воспоминания о плохо скрываемой тошноте Скалли после химиотерапии, ее бледном лице и тяжелых рвотных позывах за закрытыми дверями ванных комнат в мотелях. Его вновь охватило чувство вины.

Малдер выбрался из машины, когда Мэрион перестало тошнить, неся бутылку. Она стояла на коленях на обочине, обняв себя руками, и плакала. Он присел рядом и коснулся ее спины ладонью, пытаясь не отпрянуть от исходящего от нее резкого запаха.

– Мэрион, попейте. – Он протянул ей бутылку, и она подняла на него взгляд, обнажив зубы. В ее темных бездонных глазах плескалось отчаяние. – Мы выясним, что случилось с Анной, обещаю. Мы обеспечим вам безопасность. От Авеля, от Хью…

– О, вы глупец, глупец… – рыдала она. – Авель не имеет к этому отношения. Вы не можете это остановить, Фокс. Не можете. Вам надо уезжать отсюда. Вам надо убираться.

Его охватило возбуждение ищейки, напавшей на след. Отдаленная вспышка молнии безмолвно озарила клубящиеся облака.