— Он сам меня нашёл и сам предложил сделку, но… я её нарушил.

У старика Сингера, как ни странно, не оказалось слов, чтобы ответить на такое весьма интересное высказывание, и он просто допил пиво залпом.

— Если он узнает о том, что Сэмми вернулся, то…

— …Мало вам не покажется! — этот сдерживающий ярость голос уже принадлежал не старому охотнику, а Михаилу, который появился в самый нужный момент.

Архангел выглядел очень злым. Схватив Дина за рубашку и подняв его, он посмотрел тому в зелёные глаза и сквозь зубы прошипел:

— Она осталась там. С Люцифером. Одна. Ты играешь с огнём, Дин, и я обещаю, что скину тебя в костёр вместе с Сэмом.

Он швырнул охотника в сторону, в шкафы с посудой. Стекло с треском разбилось, а вместе с ним и всё, что находилось на полках. Винчестер упал на пол, и сверху на него посыпалась груда стекла и керамики. Пока Михаил с жутким оскалом наблюдал за полётом, Сингер вытащил ружьё и выстрелил ему в спину. Почувствовав небольшой дискомфорт, архангел повернулся и вытянул руку. Старый охотник схватился за горло, начиная задыхаться.

— Не тронь его! — яростно воскликнул Дин и, вскочив на ноги, бросился на архистратига, но тот откинул его одним лишь движением руки.

— Твоя жизнь — одно сплошное страдание. И если ты думаешь, что испил эти муки до дна и прошёл сквозь пламя Ада — ошибаешься, и я докажу тебе это. Ты останешься один, Дин, также, как остался я. Кастиил у меня — это раз, твоего брата Сэма не спасти — это два, Бобби… — Михаил исподлобья посмотрел на задыхающегося охотника. — Ты сам понимаешь, Дин, всё кончено.

— Мне жаль, что Этуаль осталась там, но у меня не было другого выбора.

— И это мне говорит Винчестер? Тот, кто всегда старается пойти против системы и искать выходы, утверждает, что у него не оставалось выбора? — Он дёрнул руку в сторону, и Бобби полетел в стену. — Ты издеваешься?!

Михаил был на грани. Ещё чуть-чуть, и он перешёл бы черту между гневом и чистейшей яростью. При этом, что старший Винчестер его, как назло, ещё и мастерски провоцировал. Архангел появился перед лежащим на полу охотником и поднял его, сжав горло.

— Я был готов пойти тебе навстречу, но теперь… не жди от меня пощады. — Он с силой отшвырнул Дина, проведя того по стенке. Винчестер плашмя упал на паркет, тихо застонав. — Ты хотел вернуть своего друга назад? Что же — получай. Я исполню твоё желание.

В руке Михаила появилась отрубленная голова Кастиила, которую он держал за волосы. Швырнув её прямо к лицу Дина, архистратиг с издёвкой молвил:

— Целиком не получилось. Через решётки прошла только голова.

На лице Каса красовались синяки и порезы. Из открытого рта, полного крови, доносился запах горелого святого масла — да, в пытках и фантазии Михаилу конкуренцию не мог составить никто. Даже Люцифер. Винчестер посмотрел в выжженные глаза, и с губ сорвалось: «Нет, Кас, нет…»

Превозмогая как физическую, так и душевную боль из-за потери ангела, который стал для него не просто другом, а семьёй, Винчестер-старший на трясущихся ногах попытался подняться. Но Михаил это заметил и пресёк попытку, в очередной раз применив телекинез. Дин обмяк, потеряв сознание.

— Переходим к Блицкригу, — удовлетворённо пропел архистратиг, окинув безразличным взором поверженных охотников. — И название его «Конец ничтожной Вселенной». Мир Отца падёт, а его обожаемые, но в то же время жалкие, творения станут моими игрушками.

На этих словах он исчез, оставив после себя только огромное золотое перо.

========== Глава XII. ==========

Воплотил в жизнь свою угрозу Михаил. Этой ночью, тёплой, почти безветренной, наполненной океанским бризом, ничего не предвещало беды. Атлантический океан радушно приветствовал туристов Флориды, а самый популярный город Майами встречал их ночными клубами, барами и ресторанами. Всё было тихо и спокойно, но ровно до момента, пока на Южном пляже не появился разъяренный, обиженный на всех, включая Бога и Судьбу, архистратиг.

— Добро пожаловать в конец, — тихо сам себе проговорил Михаил, смотря на лазурную воду океана, в которой таинственно, но в то же время завораживающе отражались луна и звёзды.

Всего лишь один щелчок пальцев, и неожиданно возникшее цунами вступило в эту смертельную игру. После основного главного удара вода отступила, обнажив приливную полосу. Спустя некоторое время водные массы устремились назад и обрушились на берег огромными волнами. Они быстро прокатились по улицам Майами, неся смерть и разрушение. На глазах Михаила дома рушились, люди в панике спасались, разбегаясь кто-куда. Некоторые падали в воду и прямо на месте тонули. Почти все районы вмиг оказались обесточены, прервалась связь и железнодорожное сообщение.

Одновременно с тем вулканический остров Кракатау взорвался. Около двадцати кубических километров породы было выброшено в воздух. На центральной площади день превратился в ночь, а затем облако пыли окутало весь земной шар. Воды Зондского пролива обрушились в образовавшуюся гигантскую впадину и, мгновенно испаряясь, вызвали новые взрывы.

Возникшее цунами достигало у берегов сорокаметровой высоты. Некоторые из ударных волн три раза со скоростью света обошли вокруг земного шара, а одна из них была зарегистрирована у побережья Франции — на другом конце Земли. Люди гибли, не по часам, а по минутам. Экстренные новости начали транслироваться без перерыва. Дикторы, все, как один, называли внезапные катаклизмы «Апокалипсисом». В Японии даже предположили о начале Третьей мировой войны.

— Михаил!

Окутанный густым чёрным дымом архангел не сразу услышал, что его кто-то звал. Только когда туман рассеялся, он развернулся и воззрился на того самоубийцу, который осмелился прервать его личный Конец Света.

Перед ним стоял невысокого роста мужчина. Лёгкая щетина на лице, одежда — бордовый пиджак поверх голубой рубашки и белой футболки и простые джинсы — на первый взгляд ничего необычного.

Кроме…

Незнакомец сделал жест рукой, и вмиг архистратиг понял, кто перед ним. На мгновение ему стало стыдно за себя и за своё поведение. Но… Минутная слабость прошла, и Михаил лишь со взглядом полным злобы и вопросов посмотрел на Отца. Он убедился, что поступает правильно. Его невесту никто не щадил, так почему он должен кого-то жалеть или миловать?

— Думаю, настало время нам поговорить, — продолжил мужчина, подходя к деревянному стулу, над которым некогда был пляжный зонт, снесённый ветром, и присаживаясь на него. — Меня теперь зовут Чак. Предупреждаю, что ты не уйдёшь отсюда, пока мы не поговорим. Кстати, силы даже не пытайся применить — я их заблокировал ради общего блага — ты творишь непонятно что. Считай это временным наказанием.

Михаил с силой сжал кулаки с желанием уничтожить весь мир. Почему всё идёт против него, что бы он ни сделал? Почему столько испытаний? Сколько ещё ему предстоит пройти сквозь пламя Ада, чтобы обрести счастье? Сейчас архистратиг чувствовал себя загнанным в угол, бессильным душевно и физически. Теперь до него начала доходить вся суть отцовского плана, все помыслы и весь ажиотаж.

— Наказанием? Разве я недостаточно наказан? — чересчур спокойно ответил Михаил. — Зачем ты здесь? Пришёл, когда всё пошло не по твоему сценарию?

— Нет. Ты разочаровал меня, Михаил. Ты что тут устроил?

— А разве ты не этого ждал, когда хотел, чтобы мы с Люцифером сразились?

Бог промолчал. Он знал, о чём думал сын, и какой бы его ответ не последовал дальше, Михаилу он бы не понравился. В свою очередь, архангел стоял, ничего не ожидая, и даже не смотрел на Чака — чувства настолько переполняли его, что ему было уже всё равно.

— Верни Этуаль. Это всё, о чём я прошу тебя, Отец.

— Не самая здравая твоя идея, сынок, но знаешь: я выполню требуемое. Только заранее предупреждаю: не обвиняй меня в том, что увидишь. — Чак встал и, поправив рукава пиджака, добавил: — Я спущусь в Ад и достану её, верну тебе силы, и вы оба отправитесь в Рай. Но… Напоследок: только попробуй ещё раз проделать то, что ты вытворил только что. В следующий раз деяния тебе с рук не сойдут, ты меня понял?