Роан так и заснул, и Каспер отнёс его в кровать, уложил, свернулся рядом, обнимая его и всё так же слушая.

Это была их последняя совместная ночь.

*

Глаза у Белль розовые.

— Я люблю тебя, — произнесла она на одном выдохе.

Каспер хотел бы окликнуть Роана — но его больше рядом не было.

========== Оранжево-розовый ==========

Он ударил Роана. Он. Ударил. Роана.

— Я очень люблю тебя, — прошептал Роан, оглянувшись. Закат бросал неоновые тени на его лицо, и в зрачках ломкими стёклами билась печаль. — Прости.

Он вышел, оставив кабинет в мёртвой тишине, как в пыльном гробу. Каспер смотрел вслед, едва себе веря. Смотрел и молчал. Ладонь жгло, как будто он дотронулся до солнца. Пытаясь воссоздать то, что произошло, в объективной реальности, Каспер поднёс руку к лицу и провёл по своей щеке. Пальцы крупно дрожали. Сердце сжалось, словно окаменев, и тяжестью давило на душу.

Роан сказал, что с Белль Касу будет лучше. Что она любит его. Ха-а, да какая разница?! Роан тоже любит Каспера. Нет, не так — Роан любит его сильнее, вернее и желаннее, чем любой в этом проклятом мире! Но нет. Он так просто разорвал всё, сказав, что Касперу лучше быть с ней. Хах. Не смешно. Не смешно…

Подавить панику не получилось. Забывая цену терзаний, Каспер опустился на корточки, закрывая лицо ладонями. Боже. Что это было? Что Роан натворил? Что натворил Каспер? Он ведь ударил Роана. Ударил! Не осознав даже решение поступка, он размахнулся и отвесил пощёчину — тому, кого никогда не хотел ранить, кому поклялся не причинять боль!

Что это было?..

Каспер подавил странный, глухой звук, чуть не сорвавшийся с губ. Поднялся. Руки всё ещё дрожали, а кожу жгло там, где он прикоснулся к бессмертному. Так просто… всё прекратить? Это что, и есть расставание? И по такой-то причине?!

Если ты любишь меня, то сам должен дарить счастье, а не отбирать его. Не уходи, Роан. Не отталкивай меня.

Каспер задыхался.

Вечер давил духотой, и ему ещё никогда не хотелось так отчаянно раствориться в мире.

*

Белль — стройная, симпатичная девушка. Она смотрела на него восторженными глазами, робела, смущалась. Каспер, подавив желание нахохлиться и спрятаться, стоял прямо, как всегда умел держаться. Краем глаза он заметил, как мелькнула в дальнем конце холла светлая макушка. Сердце позвякивало горестным инеем. В рёбрах сквозило.

— Уже есть человек, которого я люблю, — покачал Каспер головой.

— Но вы не вместе, так? — у Белль дрожал голос, но она была настроена решительно. Милая в таком усердии. Каспер смотрел на неё с тоской: она действительно хорошенькая, с приятным характером, но всё равно есть вещи, которые ей не изменить. Но Белль не отступила: — Давай попробуем! Я буду лучше, вот увидишь! Я сделаю тебя счастливым!

«Белль любит тебя. С ней ты будешь счастливее».

Да что вы вообще знаете, оба?

— Я не могу обещать тебе взаимность, — заметил Каспер. «Не могу» в значении «никогда». Много лет прошло. Чувство к Роану не выдрать и самыми страшными пытками, оно врослось в него, завоевало сердце и мысли, пульсировало в крови и трепетало в дыхании.

— Я сама её найду, — Белль улыбнулась, лучась, как звёздочка.

Шарф на её плечиках был светло-оранжевым и сочетался с глазами. Роан мелькнул вновь, уже покидая отделение. У самых дверей он оглянулся: Каспер почувствовал на себе его взгляд. Сердце сдавило с такой силой, что выдохнуть едва получилось.

— Хорошо. Давай попробуем.

Кого он обманывает?.. Не себя и не его.

И перед Белль ему ещё придётся расплачиваться за свою низость.

========== Фисташковый ==========

Проще выстрелить в лицо себе, чем наконец понять, что

Хватит убиваться.

Ну же, то есть я не тот, и я не дам тебе тепла,

Всё это напрасно.

(Doubt Boy & Noa — Mikasa)

Белль такая милая. У неё аккуратные манеры, она склонна к красивым и лёгким вещам. Ей нравились классическая музыка, свежие яблоки и запах книжных страниц. У неё чёрно-белая форма для работы, обычно она носила эти же тона, разбавляя их яркими вещами вроде фисташкового оттенка шарфика или красной юбки. Ей нравились прогулки вдоль реки, уличные представления и маргаритки. У неё была только старая мать в другом городе, в NOTE она пошла, чтобы иметь хоть какой-то смысл в жизни — этим они похожи. Ей нравились бальные танцы, косы, которые можно укладывать в симпатичные причёски, и безукоризненная вежливость Каспера.

С ней было просто. Белль не требовала больше внимания, чем Каспер ей уделял, да и то было достаточным. Он провожал её после работы, они гуляли по Авельску; Белль показывала свои любимые места, не заходя на территорию Лектория или нейтралов. В атмосфере надвигавшейся беды она казалась беззаботным ангелом, наивнее Люси, которая просто была привычна к веселью. Ей было двадцать… два? Каспер не запомнил. Она была примерно ровесницей его сестре, хоть и была на неё не похожа. А вот Касперу было просто к ней привыкнуть, возможно, именно из-за этого.

Он поддерживал её за руку, пока она шагала по бортику, и её голос разливался серебристой трелью в стойком воздухе. Каспер смотрел на её изящные движения, милое личико, очаровательную улыбку, смотрел — но раз за разом, в каждом отражении и собственном стуке сердца, ему слышался человек совсем другой.

— Ты как будто не со мной, — грустно сказала Белль, когда они остановились в уличном кафе.

— Прости. — Вины Каспер, тем не менее, не ощущал.

Над весенним городом плыла влажность, вечерне тени ложились густо, как гуашь. Белль подпирала голову ладошкой и глядела на спутника задумчиво, не сердито и не обиженно.

— Ничего страшного, — сказала она. — Ты такой хороший, Каспер. Я же знаю, что у тебя ко мне ничего нет. Я не дура, я знаю, правда.

— Почему тогда?.. — Он вскинул брови вопросительно. Жаль, что на самом деле ему было плевать, что и как о нём думает Белль. Ему было всё равно, какая она чудесная. Какую музыку она любит, почему вечера предпочитает утренним часам, зачем каждое утро надевает линзы, хотя её глаза — серые — и так красивые.

— Потому что я люблю тебя, — отозвалась спокойно и уверенно. — Но ты такой хороший. Добрый.

— Я лишь пользуюсь тобой.

— Я сама предложила. — Белль чуть улыбается. Она пользуется светлым блеском, губы у неё такие же розовые, как радужки. — Однако ты стараешься, чтобы я не замечала. И на свидания ходим, и ты всегда вежлив. Спасибо. Мне приятно.

Каспер поморщился, но девушка коротко посмеялась, повторяя, что всем довольна. Странная. Хотя — сильно ли отличался он? Он и сам когда-то ловил каждую искорку тепла, находясь рядом с Роаном. Роан… тогда, когда они ещё не… Угх. И теперь мысли не отпускали.

Каспер встречался с Белль, как и обещал. Если это то, чего хотел Роан — пусть получит. Его ведь просьба. Если он так решил, может, так и считалось «лучше», но «лучше» Каспер себя не чувствовал. На душе скребли кошки. Ещё немного, казалось — и он просто завалит Роана в тёмном уголке и отучит от этой грёбаной самоотверженности. Однако Каспер отлично понимал, что не сделает и шагу навстречу. Если так хотел Роан, он будет покорен. Будет встречаться с этой смертной девушкой. Человек, ну же. Ты этого хотел, чёртов бессмертный? Чтобы я разбивался в осколки, пытаясь выполнить твоё желание, хотя оно противоречит твоим же чувствам? Нашим чувствам?

Прошла неделя, и им легко. Белль много рассказывала, Каспер много слушал. Он ловил себя на мысли, что всё ещё не может воспринимать её как кого-то особенного. Она славная. Неплохая. Было бы круто, найди она замечательного человека, который бы всей душой её полюбил.

Но вот загвоздка, такой человек — явно не Каспер.

Каспер любил Роана. Любил столько времени, что уже не знал, каково это — его не любить; а не узнать и не пытался. Он жил этим. Он жил Роаном, даже сейчас считал мгновения. Каспер скучал по нему; по его свету, по его любви, по его телу, да по всему Роану целиком. Белль его интересовала где-то на уровне остальных сотрудников отделения, а на них Касперу было наплевать. Его круг близких ограничивался поколением, Йореком и Роаном. Возможно, приятели из других городов, где были его версии — но Белль не была ему так дорога. Она всё ещё оставалась никем. Милым и славным человеком, но чужим.