– Да-а-а, – нейтрально хмыкнул Кощей.

Наместник, он же Кир Наместник, был личностью своеобразной и, как ни крути, незаурядной. Слухи ходили, что он был рождён нимфой от связи с человеком. Правда, была и другая теория: что в его родословной отметились сами эльфы. Кир об этом помалкивал, но молва-то вещь неудержимая. А иначе как это он стал Наместником Высших Сидхе на Стразе?

– Щас, правда, отбыл в Чертоги. Вроде как сам Наблюдатель вызвал. Знаешь же, наверное, что лешего порешили?

– Угу.

– Да, дела-а-а, – покачал головой годовик. – Напрягся народец. Уж и забыли про такое.

– И что, есть версии?

– Да версии-то есть, ваше бессмерчество. Как без версий! Но толку-то от них?

– Ну как, – покрутил головой Кощей, – народ же говорит чегой-то?

– А, народ, – махнул пренебрежительно Алевтин Григорьевич, – ему бы только пить да гулять, да, как говорится, горя не знать. Лепят всякую чушь. Вон уже додумались до того, что людей обвинили. Мол, нашёлся кто-то, разрыл лазейку сюда. Представляешь, до чего докатились?

– Это уж совсем дичь, – согласился тот. – Им же сюда путь заказан. Наместник зря, что ли, свой хлеб ест?

– Вот и я говорю.

– А вообще, – решился Кощей на более прямые вопросы, – было что-то подозрительное ещё? Окромя лешего?

– Знаешь, – доверительным голосом сказал Алевтин Григорьевич, – было.

Тут он на время замолчал, словно собирался с мыслями, потом всё-таки решился:

– Слух прошёл, что орфелик О’Брайан объявился опять.

– О как!

– Во-во, и я о том же. Не к добру это. Все же думали, помер он. Наконец-то. А он вона, нарисовался. Жив, целёхонек.

– Сам видел? – уточнил Кощей.

– Не-а, – помотал головой годовик, – я же здесь как привязанный. Бизнес, растудыть, не оставишь. Но сведения верные. Заметили его недавно у Серых гор. А уж коли он из своей берлоги наружу вылез, так неспроста это. Помидорами чую.

– Где орфелик, там и гномы, – задумчиво сказал Кощей. – Были недавно?

– К этому и веду, – подтвердил предположение приятеля Алевтин Григорьевич. – Были.

– Ага, – вроде как с удовлетворением сказал Кощей. – И?

– Да ничего. Купили кой-чего и сгинули.

– А что купили, знаешь?

– Ну как не знать, знаю. Ярманка-то у нас – сплошные глаза и уши. Да только ума не приложу, зачем им ведьмин камень? Весь, почитай, скупили. А он ведь только раз в девяносто лет появляется.

– Ведьмин камень, говоришь? – призадумался над новостью его бессмерчество. – Интересно, интересно…

– Раньше-то, говорят, ведьмин камень против драконов пользовали, а теперь-то какие на Стразе драконы?

– Да уж, – неопределённо поддакнул Кощей.

– Вот такие дела, ваше бессмерчество, – заключил Алевтин Григорьевич. – Что-то движется, а куда – непонятно.

Может, Наместник, когда вернётся, что скажет. А то ить народец-то у нас дурной. И так, вишь, слухи стелются какие.

– Вижу, – понимающе покрутил вросшей в голову короной его бессмерчество, – вижу, Григорьич. И ведь не разубедишь их.

– Куда там! – снова махнул тот рукой. – Как бы чего похуже не придумали…

«И то правда, – думал Кощей про себя, выходя из гостеприимного кабинета Алевтина Григорьевича. – Придумать чего похуже – это мы запросто».

До возвращения Ягини время ещё было, и его, это оставшееся время, его бессмерчество хотел провести с пользой. Ярманка – самое место для этого.

Ягиня возвернулась к вечеру, как и обещала. Ярманка по-тихому сворачивала торговлю, чтобы завтра начать её заново. Кощей, глядя на то, как ловко Ягиня пришвартовалась к столбу, не удержался и похвалил:

– Вижу, не теряешь сноровки, а?

– Дак ить жисть-то такая, Кощеюшка… не даст расслабиться, – отозвалась Ягиня.

– Это да, – кивнул Кощей, забираясь в ступу.

Изба Ягини встретила их теплом и котиком.

– Хорошо! – покрутил головой его бессмерчество, заходя в избу. – Отдохнём, перекусим, да и покумекаем, как и чего.

– Насчёт перекусим, Кощеюшка, это вряд ли, – протяжно икнув, отозвалась спутница, – перекус наш на Болтуне щемится. А у нас токо каша из топора.

– Ну и это сойдёт! – махнул рукой Кощей. – При таких-то делах скоро не до перекусу будет.

– И то правда, – не стала спорить Ягиня.

После каши, попивая чуть горьковатую чагу с диким мёдом, Кощей с Ягиней приступили к обсуждению дел.

– Слышь, Ягиня, Алевтин-то Григорьевич наш, – не удержался Кощей, – в гору круто пошёл. Бизьнес наладил – туристов обслуживает. Сам Наместник у него гость частый.

– Ну дык ить он всегда, – понимающе оценила Ягиня новость. – Такие-то вот нигде не пропадут. Да-а-а. А вот мы-то с тобой, Кощеюшка, – хмыкнула многозначительно она, – не мню…

– Давай выкладывай, чего разузнала, не тяни.

– Да бабоньки мне кой-чего нашушукали, – начала свой рассказ Ягиня. – Наместник-то, говорят, надысь как убрался на Берега, так и нетути. А ендова сам знаешь, какие дела-то. Напужались немного все, попритихли. Ждут евоного возвращения. Сам Наблюдатель, шепчуть, сюда собирается.

– Да ну!.. – отозвался Кощей.

– Ну не ну, а бабоньки врать не будут.

– Ага, откеля токо знают-то всё? – с сомнением пробурчал тот.

– А ты, Кощеюшка, не ершись, – с достоинством пресекла все попытки сексизма Ягиня. – Не токо Алевтин воздух нюхает, есть и другие.

– Да уж, – крякнул примирительно Кощей. Но не сдержался и в сторону тихонько бросил:

– Кто бы сомневался.

– Мяу, – понимающе ответили ему в стороне.

Кощей погладил приласкавшегося кстати котика между ушами и продолжил расспросы:

– И чего ишо бабоньки говорят?

– А ишо говорят, что не к добру это.

– А-а-а, – язвительно протянул Кощей, – уж конешно.

– Говорят, что Наместник вроде сказал кому-то, что рядом с лешим следы копыт обследовали. И теперича нужон здесь Сидхе. Ну чтоб повинника в ентом деле найти. Им-то это как…

– Стало быть, времени у нас нету, – не дослушав, начал размышлять его бессмерчество. – Вскорости поймут, что пижон этот наш замешан, и будут его искать, не иначе. А тут и мы… в пособниках. Что, старая, надо было сразу, как ты и говорила, к Наместнику идти?

– А вот не знаю, Кощеюшка! – неожиданно не поддержала Ягиня. – Не ведаю. Но мню, что окромя лешего тута много и другого чего примешалося. Леший – он только для затравы. А дальше… слух прошёл, что все русалки куда-то пропали. Ни одной не осталося в Бирюзовой-то заводи. Были, да сплыли.

– Это, – почесал Кощей затылок, – и вправду не к добру. На ярманке такого не сказывали.

– Ну да и это-то полбеды ишо, – вздохнула Ягиня. – Похуже новостя есть: Драконья Звезда появилася в небе.

– Да ну! – У Кощея отпала нижняя челюсть. – Не верю!

– Хошь верь, хошь не верь, – печально сказала Ягиня, – а токо факт это.

– Откуда знаешь?

– Норей Звездочётец видел. От него и знаю. А через шесть дней, – коли не забыл, – Противостояние. Белобог с Чернобогом боротися будут опять.

– Дак эти-то кажный год борются, – заметил Кощей.

– Так, Кощеюшка, – кивнула та, – да токо в ентом-то году, кажись, ещё и Гномий Полудень на Противостояние падает.

– Слишком много совпадений, хочешь сказать? – начал просекать его бессмерчество. – Про это бабоньки тебе уши смазали?

– Сам суди, – покрутила головой Ягиня, – почитай пятьсот лет уж почти Драконьей Звезды в небе не было. А тута – на вот…

– Да-а-а, – озадаченно протянул Кощей, – дела-а-а.

– И это, милай мой, токо то, что мы знаем. А скоко не знаем? Вот и разумею, что не просто так Наместник к Сидхе смылился. И перекус наш, пижон копытный, тоже не просто так на наши головы.

Парочка на время замолчала, словно переваривала новости. Чай остыл. В избе заметно похолодало. Кощей молча поднялся и стал растапливать печь. Мыслительный процесс у него включился на полную катушку.

Новость о появлении Драконьей Звезды взволновала его не на шутку. Такое и впрямь редкость. И ничего хорошего это появление не сулило. Последний раз такая напасть случилась хоть и давно, да никто не забыл, чем всё закончилось.