— Скажи, как ты можешь?.. — не выдержал друг.

— Могу что?

— Отправлять людей в пекло и оставаться таким спокойным?! — Младший с силой стукнул вилкой по тарелке, раскалывая ее на две ровные части. Заправка салата масляным пятном стала расплываться по скатерти.

— Не унижай Заек! Они боевые офицеры! Для них стоять в сторонке — смерти подобно!

— Легко тебе говорить!!! — взорвался Серый, подрываясь из-за стола и бросая недоеденный обед.

Конечно!!! Легко, бля!!! Да я места себе не находил, отправляя Квадрата на новое окно спустя всего два дня после первого! Ни жрать, ни спать не мог, пока не пришел отчет, что окно схлопнуто без потерь! Легко, бля!!! И еще полночи ворочался, пока не пришло подтверждение, что оба самолета с основным и резервным составом приземлились в Муромцево. Совсем легко, бля!!!

Увлеченный чувствами, Младший забыл, для чего мы все здесь собрались. Для чего днями и ночами пахали Ван-Димыч с Максом и остальным интеллектуальным штабом. Для чего я носился среди пилотов и писал свои отчеты. Для чего старались все остальные. Оставалось надеяться, что Маздеева, сохранившая холодное сердце, прислушается к моим словам.

Дни то летели, то тащились. Получив через неделю обеих Заек живыми и со щитом, Младший оттаял, возобновив прерванное ненадолго общение. В больнице на медосмотре мне показалось, что в толпе медперсонала мелькнуло знакомое лицо, но бросаться догонять и убеждаться не стал — не мое дело. С Зайками Серега плотно увяз, его чувства к Гае видны были даже без эмпатии, да и к Тушке он привязался, и как он собирался разруливать остальное — я не понимал, но не лез, своя личная жизнь имелась.

С Натали мы сошлись как две половинки целого, словно всю жизнь друг друга ждали. Но каждый раз при виде княжны в моем обшарпанном номере малосемейки приходила мысль, что я еще долго не смогу дать ей большего. Ее это пока не волновало, но я понимал, что это только пока. К тому же на нее стали косо у нас посматривать — по штату она числилась интендантом, занимая место покойного Угорина. А не мной придумано, что интендантов надо профилактически вешать через одного в назидание другим. Самое обидное, что об Алексее Игоревиче, несмотря на то, что он был под следствием, никто и никогда слова худого не сказал, а вот за спиной Натали шушукались. И еще обиднее — финансирование нашей конторы шло напрямую от императрицы, то есть воровала бы она из собственного же кармана, но не заорешь же перед всеми: "Люди! Это великая княжна! Ей нехуй воровать!!!"

Я знал, откуда растут ноги у слухов, — пришлось даже серьезно поговорить с Забелиным-Начерных, — но заткнуть всем рты не мог.

— Послезавтра прибудут новые девятки, — предупредила она как-то вечером, — Освобождай целый день.

— А почему мне это говоришь ты, а не Маздеева?

— Наверное потому, что их полностью оплатил князь Сомов. Это внеплановая поставка. В сопроводительных документах стоит приписка, что это за твое умение ломать ребра, — Ната потерлась носом о мое плечо, — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— И кого я на них посажу? — проигнорировал вопрос, — У меня даже на существующие людей не набирается.

— Новый набор прибудет со дня на день. Опять я не буду тебя видеть! — вздохнула девушка, — Отдавай супружеский долг сейчас! Заранее!!! — сделала она правильный вывод из своих же собственных слов.

Куда деваться? Отдал. Еще и приплатил сверху.

— Лось, завтра можешь помочь? — догнал меня на следующий день в коридорах Макс.

— Завтра?.. — протянул я, памятуя о прибытии внепланового груза, — Завтра сложно…

— Мне до рабочего дня, — пояснил товарищ, — Юлька прилетает, а у неё багажа! — и Макс провел ребром ладони по горлу, — Совсем с ума сошла, даже шторы в квартире сняла, как будто здесь тряпок не продают!

Хозяйственную жилку новоявленной мадам Кудымовой я уже не раз подмечал, поэтому озвученному обстоятельству не удивился. Странно, что она плитку с их съемной квартиры не ободрала, с нее сталось бы!

— Какие проблемы? Возьми у Ван-Димыча машину, он тебе не откажет.

— Лось! — от Макса потянуло обидой, — Ты забываешь, что в обычное время простым смертным на летное поле хода нет. Это у тебя пропуск-вездеход, а Юльке придется весь багаж в одиночку до здания вокзала тягать. Ты мне и нужен-то только для того, чтобы прямо на полосу пустили!

— Ладно! Пользоваться служебным положением в личных целях — это кредо нашей службы! Улажу. Но извини, только на поле помогу, потом по делам придется уехать, в квартиру сами все затащите.

— Мне это и надо! — обрадовался приятель.

Встрече новобрачных по-хорошему позавидовал. Поцелуи взасос, блуждание рук по симпатичным округлостям… От обоих несло настолько положительной энергетикой, что зверски захотелось вернуться в покинутую до звонка будильника кровать и показать Натали, как я по ней скучаю.

— Лось! — под ревнивым взором Макса мне тоже досталась порция обнимашек. Как обычно, при нашей разнице в росте, потискать меня у Юли получилось за задницу.

— Где багаж? — спросил, опасаясь за целостность морды. Так и не получивший первой брачной ночи молодой муж мог по ней запросто съездить просто для профилактики. С моей пассией он был знаком, но в глубокие чувства пока не верил.

— Там! — махнула рукой Юля.

Мадам Кудымова явно трамбовала вещи экскаватором — по крайней мере у меня сложилось такое впечатление. Сбегав три раза по десять метров от самолета до машины, я все три раза вознес хвалу предкам тела за наличие искр в крови. На четвертой ходке у чемодана, который тащил Макс, оборвалась ручка, отчего фанерный ящик грохнулся на бетон полосы, ломая замки. Юлька с заполошными криками бросилась собирать разлетевшееся барахло.

— Держи! — подобрал и вручил хозяйке банку с таблетками, — Зачем они тебе? — спросил, прочитав название.

— Не выбрасывать же? — смущенно пролепетала она, отбирая у меня противозачаточные пилюли, стараясь не показать их Максу. Я бы не знал, но моим пилотам регулярно раздавались такие же контрацептивы, — Девчонкам отдам!

— Выбросила бы, и дело с концом! Лучше бы вот этого побольше прихватила! — пожал плечами, наклоняясь за кокетливым кружевным лифчиком, тоже сразу же вырванным из рук.

Обратно в чемодан уместилась только половина вещей, оставшуюся половину пришлось упихать узлом в скатерть. После погрузки воссоединившиеся новобрачные укатили домой, забросив меня по дороге к железнодорожному вокзалу — добрый Ван-Димыч дал Максу целых два выходных. Прекрасно понимая, чем они займутся, занеся баулы в квартиру, с завистью вышел из машины, послав Юльке воздушный поцелуй, а другу — неприличный жест. Я слово "выходной" в последний раз слышал в день ярмарки.

Ну ладно, я преувеличил! Не стоила одна девятка как два самолета!

Как один.

Цену второго съедала зарядка батарей.

Из-за возросшего потребления энергии нам даже трансформаторы в ближайшей подстанции и кабели к зданию поменяли, и то приходилось заряжать не больше десяти за раз — иначе горели сети.

Поэтому сколько я ожидал в подарок от императора? Ну, пять, максимум — десять…

Увидев на вокзале всю роту Сударева и двенадцать грузовиков, я понял, что чего-то не знаю.

Новых девяток, учитывающих все наши замечания, оборудованных старыми мощными движками (не совсем готовыми движками, заготовки до ума доводил сам Ван-Димыч со товарищи, но все же…), с композитной броней от Горбунова, с переделанными по наши нужды "Модестами" (и когда Дегтярный только успел?..) в эшелоне прибыла ровно сотня.

Сказать, что я охуел — ничего не сказать!

Второй раз я охуел, когда возле кабинета меня встретили аплодисментами.

Вдоль коридора выстроился весь персонал КБ, в ряду с ними стояли некоторые пилоты, включая Заек и Квадрата, и все дружно хлопали в ладоши.