Королева тоже была в последнее время сама не своя — от их главного союзника — Арана — давно не было вестей, а Охотники всё больше разворачивали свою деятельность и всё больше наглели, проходя на своих кораблях по самой границе вод, принадлежащих Кальдере Кей.

Впрочем, очень успокаивал тот факт, что у Охотников, развивших бурную деятельность, и проблем тоже прибавилось — их караваны пропадали бесследно и на их месте находили лишь немногочисленные обгорелые обломки.

И ни одного живого свидетеля произошедшего — море забрало их всех.

Надо полагать, что это как раз таки Драконий Край перешёл к решительным действиям.

Это хоть немного успокаивало — по характеру Арана, появлявшегося на их острове за последний год от силы раз пять, было прекрасно понятно, что свою стаю в обиду он не даст.

Осталось надеяться, что на союзников такая забота тоже распространяется.

И ведь охотники мало того, что наглеть начали, они ведь ещё и сами стали союзников искать, заключая договоры с многими окрестными островами, усиливая собственную организацию.

Надо отдать должное лидеру Охотников, при всех его неприятных качествах, он был невероятно умён, в меру осторожен и в меру способен идти на риск — тайну местонахождения своего главного острова он хранил как зеницу ока.

Впрочем, Охотники, как оказалось, были далеко не единственной их проблемой — на северных рынках стали ходить слухи о человеке собирающем драконью армию, о его Ловцах Драконов, и о том, что на него работают Драконьи Налётчики, появившиеся совершенно внезапно и нападавшие теперь на острова, захватывавшие их в поисках чего-то, что должно их привести к созданию этой самой драконьей армии.

К слову, не исключено, что Охотники продают часть пойманных драконов тому самому человеку.

Подобное не укладывалось в голове у Киры, и девушка понимала, что только Аран был способен их спасти в случае, если план таинственного человека удастся.

Насильно подчинять драконов своей воле не стеснялись даже Охотники, потому девушка была не сильно удивлена тем, что Налётчики сумели подчинить себе Пеклохвостов, и она представляла, что таинственный хозяин Ловцов способен на нечто подобное.

Но с другой стороны, одно дело — один дракон, сломленный и подчинённый воле человека, и совершенно другое — когда одному человеку беспрекословно подчиняется громадная стая драконов.

Для этого этот человек должен или иметь в запасе ручного Вожака этой самой стаи, или сам должен быть их вожаком. Не они ли, жители Кальдеры Кей знают, что подобное вполне возможно и даже осуществлено одним конкретным человеком.

Не они ли союзники Драконьего Края?

Хотя Арана в его стае любят, ему подчиняются из уважения, почитания и восхищения, но не из страха, это уж точно… Но зачем таинственному человеку драконья армия?

Уж не вздумал ли он захватить Архипелаг?

Но зачем ему это?

Бессмыслица какая…

Кира с тоской смотрела на серое хмурое небо и искренне надеялась, что оно никогда не вспыхнет драконьим пламенем.

***

Начало конца было неприметным — просто Фурия не вернулась из очередного налёта.

Опять.

Эта тенденция бесила Красную Смерть, но в этот раз не было свидетелей, которые могли бы поведать ей причины пропажи её главного Палача, а это тоже нервировало.

В прошлый раз гибель Фурии обернулась ещё больше разросшимся голодом и смертью небольшой группы Громмелей и трёх Пристеголовов, а чем меньше её стая — тем меньше она приносит ей еды и тем больше она ест собственную стаю.

Вывод?

Надо увеличивать количество жителей её Гнезда.

И ведь пропажей Фурии уже несколько десятков паршивцев воспользовались — сбежали во время возвращения из налёта, каким-то неведомым образом преодолев её Зов.

Это было плохо — если драконы поймут, что у них есть шанс сбежать от неё, то не преминут сделать это, а если они улетят…

Её в этом случае ждала голодная смерть — самое страшное, что может случиться с драконом её вида.

Конечно, ей уже доложили, что во время предпоследнего налёта Фурия не позволила убить одному из Ужасных Чудовищ двух каких-то человеческих детёнышей, а когда тот отказался слушать слова — убила того.

Подобная вольность, тем более, из-за людских детёнышей была противна Королеве, и она с отвращением понимала, что если Фурия не объяснится, вернувшись, то её придется найти и убить — враги из Детей Ночи были слишком уж неудобными.

Пусть они и были мелкими, но став полностью взрослыми, они могли очень больно ранить её своими плазменными залпами, да уж скорость и маневренность — их главная черта.

Тем более, что Фурии были теми немногими драконами, что могли становиться Истинными Вожаками стай.

Только Короли или Королевы поистине громадных Гнезд знали, чем отличается Истинный от простого вожака.

Истинные могли брать под свой контроль сознание драконов собственной стаи и не только — всех драконов, чья Воля слабее их Воли. Стая могла избрать Вожака, но Истинного свергнуть мог только другой Истинный — у всех остальных просто не могло быть шансов, ведь их просто подчинил бы собственной воле Истинный.

Истинными были Левиафаны, а так же такие, как она, Фурии и некоторые прожившие несколько сотен лет драконы других видов, но таких в округе просто не водилось.

Левиафан был только один — Смутьян, но с ним у неё была договоренность, а тот был драконом слова.

Остались только Фурии, которых практически полностью истребил пару десятков лет назад какой-то слишком уж удачливый Охотник.

А из известных Фурий у неё был кто?

Её собственный Палач, неизвестно куда пропавший, Фурия из новообразованного Драконьего Края и подружка её Палача, который, скорее всего, к ней и сбежал.

Как бы её Палач не выполнил свои обязанности на ней самой…

А что?

Этот мог, хитрый и жестокий!

Вдруг Красная Смерть почувствовала чужой запах.

Чужаков было несколько, и один из них явно был человеком.

Это взбесило её окончательно — как посмело двуногое немощное недоразумение ступить на её остров?!

Королева послала Зов всем своим драконам, вот только наткнулась на Стену из чужой Воли. И вдруг почувствовала запах своей Фурии, и была она явно близко к человеку.

Заговор.

Предательство.

Какая-то странная, иррациональная обида резанула по сердцу Королевы — ведь своей Фурии она доверяла…

Чужая Воля начала давить на неё, причиняя почти физическую боль.

Так.

Это надо было прекращать.

Дракониха оглушительно заревела и начала выбираться из своего убежища — было понятно, что Чужаки не позволят натравить на себя её драконов, а это значило, что она должна была сама разбираться с наглецами.

Стая, поняв ее настроение, начала разлетаться кто куда, но ей в тот миг была совершенно плевать на них — ее внимание было прикована только к тем отчаянным глупцами, пришедшим бросить ей вызов.

Наглецами оказались сразу все три Фурии и человек, одну из Фурий оседлавший.

Видимо, для комплекта.

Ну, или ходячий провиант — настанет голодное время, и съесть можно будет.

Шутки шутками, а даже одна Фурия была серьезной угрозой и могла сильно ее потрепать, что уж говорить про три таких исчадий Бездны?

Красная Смерть пыталась понять, кто именно из Чужаков пытался задавить ее ментально и с ужасом поняла, что это был человек.

Видимо, тот самый Брат Фурии.

Ее Фурии.

Той, что жила в ее гнезде на протяжении многих лет.

Той, что погибла, по сути, по ее вине — именно она же натравливала своих драконов на людские острова, об один из которых убился тот дракон.

Фурии всегда мстят за своих.

Эти драконы (человеком Брата Фурии она называть не желала — это было бы слишком глупой ее ошибкой) пришли не за ее «короной» и местом вожака ее стаи.

Они пришли мстить.

А это значило, что они или исполнят свою миссию, или умрут, но забрав ее с собой.

Живая тоска, перемешанная с яростью и отчаянием завладели разумом Красной Смерти в тот миг.