Ничего, она справится.

Не могла не справиться.

Потому, выходя после захода солнца, но до возвращения Радмира, она ушла бродить по улицам.

Всё происходило так, как она и рассчитывала — за ней тенями увязались две женщины со странными амулетами, которые она чуяла буквально кожей, как и чужое внимание.

Неприятное ощущение, если честно, но именно они помогут ей в первой части её плана — покинуть Сангород и добраться до Диких Степей, откуда была масса направлений в разные наполненные необычными явлениями места.

Когда одна из женщин гибкой кошкой бросилась к ней, схватила и прижала какую-то тряпку к носу, Мирослава не испугалась — она знала, что так будет.

Даже чуть-чуть порадовалась, что не ошиблась.

Конечно, было обидно видеть во втором силуэте Настасью, но она ожидала чего-то подобного с самого начала.

Когда её сознание под действием слишком знакомого запаха определённой смеси трав померкло, и тёмная пелена застелила глаза, она в первый раз усомнилась — а всё ли она просчитала?

Комментарий к Глава 9

* - “Хочешь мира - готовься к войне”

========== Глава 10 ==========

Очнувшись непонятно где, она почти даже не удивилась — всё пока соответствовало её видению и беспокоиться не стоило, ведь лишние волнения совершенно ничем не могли ей помочь, лишь сбили бы настрой.

Главное — не терять самообладания.

Ведь во гневе она могла сделать много страшных вещей.

Но намного страшнее, когда за жестокостью, даже вынужденной, стоит не ярость или ненависть, а холодный расчёт.

Открыв глаза, она поняла — не сон.

Точно не сон.

Мирослава огляделась и с удивлением поняла, что её похитители даже не удосужились ей руки связать, видимо, посчитав неопасной.

А зря.

Она лежала на траве недалеко от разведённого троими пока что размытыми тенями костра.

Тени… Люди?

Да, Мирослава узнала двоих женщин, что преследовали её в тот вечер, третья же фигура была ей не знакома, видимо, это был их сообщник.

Сердце странно ухнуло, предчувствия взвыли волком — скоро.

Совсем скоро.

И тут к ней подошла вполне знакомая женщина.

Конечно, Мирослава несколько недель помогала этой знахарке, и даже в самых тяжелых случаях девочка находила действнные решения, которые спасённым людям казались самыми настоящими чудесами.

Да и Настасье так казалось.

Но всё было намного проще — Мирослава просто просматривала варианты будущего исцеляемого ею человека. Это было не трудно, ведь то был не простой прохожий, нечаянно встреченный на улице, а человек, зависящий от её действий, а потому в ближайшем будущем их вероятности были связаны между собой. А потому она без особого труда могла заглянуть в будущее и выбрать вариант, в котором пациент выживал, запомнить, чем она там его и как конкретно лечила.

И воплотить в жизнь тот самый вариант.

Для неё — не трудно.

Для других — истинное чудо.

Не удивительно, что злые сердца пожелали иметь возможность заглянуть в будущее. Вот только существовала одна крохотная загвоздка — если человек знал лишь один вариант грядущего и был уверен, что это — единственно возможное будущее, и он этого человека не устраивал, то этот глупец, конечно, всегда пытался всеми силами избежать воплощения в реальность этого варианта.

Вот только он сам становился причиной всего того, чего пытался избежать.

Чем больше бежишь от грядущего, тем больше его сам и приближаешь.

И Мирослава представляла, как именно можно использовать это свойство на своих противниках.

Эти глупцы хотят получить предсказания, но за знания — самую большую ценность, которую только мог иметь разумный — нужно платить. И не важно как — главное, сам факт.

Это странное правило Мирослава узнала в одном из своих снов — никогда никому не предсказывать ничего за просто так, если люди пришли к тебе сами.

Можно было потренироваться на прохожих — посмотреть и будущее, а потом рассказать им самую сильную вероятность, но сделать это можно было только при условии что людей ты этих видишь в первый и последний раз.

Если делать людям добро безвозмездно — они решат, что так и надо, и будут требовать добро и дальше.

А ей этого не надо — она не собиралась сеять свет по всему миру — ему это было незачем.

Мирослава просто хотела жить.

— Настасья…

Нужно быть убедительной. Ведь люди её видели двенадцатилетней девчонкой. Так зачем же ей разочаровывать их? Пусть продолжают заблуждаться, ведь ей это было лишь на руку — пока они её недооценивали, у неё был козырь в рукаве.

— Удивлена?

На лице женщины нарисовалась жёсткая насмешка и выражение превосходства. Почти ничто не отвлекало Мирославу, и все мысли женщины для неё были как на ладони.

Осталось главное — внушить ей кое-что.

— Ты же знаешь, что нет, — вяло улыбнулась Мирослава, намекая на то, что ей было прекрасно известно про осведомленность этих людей о её Даре.

— Тогда ты знаешь, для чего ты нам, — не осталась в долгу Настасья.

— Я не буду помогать разбойникам, — покачала головой девочка.

Нужно было ещё чуть-чуть потянуть время, чтобы суметь подготовиться, чтобы было легче идти дальше.

Ведь у разозлённых, впавших в слепую ярость людей, как известно, отказывали последние тормоза, и добиться от них хорошего контроля над собственными мыслями было просто невозможно, а значит, и незаметно повлиять на их разум было гораздо проще.

— Неужели ты думаешь, что тебя кто-то будет спрашивать?

Голос женщины, считающей, что она победила, так и сочился ядом, но Мирослава внутри смеялась — зло и весело, как она никогда не делала в реальной жизни, но как ей приходилось иногда смеяться в её снах, ведь она уже победила, просто Настасья этого не поняла.

Пока что не поняла.

— Хочешь, я скажу, как скоро тебя убьют? — перешла в наступление девочка.

Женщина отпрянула, возмущенно приоткрыв рот, готовясь выдать гневную тираду, но не успела вымолвить ни слова, ведь Мирослава её перебила, грубо, как не подобало ребёнку вести себя со взрослым, но как взрослые вели себя порою друг с другом.

— Поверь, это будет очень скоро!

Почти улыбалась, стараясь всеми силами скрыть полную превосходства насмешку, видела, как реагирует женщина на её слова, ведь та знала — Мирослава никогда не ошибалась в своих предсказаниях.

И ведь она говорила правду.

Правда — самое страшное оружие.

— Замолчи, — почти прошипела Настасья.

Но девочка, совершенно не обращая внимания на сказанное женщиной, продолжила говорить,

— Тебя предадут твои же сообщники, ведь после очередного дела вы не поделите награбленного, и дело закончится поножовщиной, — рассмеялась всё-таки Мирослава, отвлекая этим внимание Настасьи и ещё больше пугая и зля её.

Можно притвориться сумасшедшей.

С душевнобольными её народ предпочитал не связываться — те жили себе тихо, никому не мешая, а если потревожить их — они пускались во все тяжкие, а это никому не надо было.

— Хватит!

Настасья кричала, но было поздно — сообщники не обращали на неё никакого внимания, их сознанием она уже давно завладела, отправив их в простой, но невероятно крепкий сон.

Осталось дело за малым — заставить женщину верить, что внушённые Мирославой мыслей были её собственными, и действия, которые она совершит, будут продиктованы её собственной волей.

— Тебя зарёжут твоим же собственным кинжалом, а потом кровь, глаза, сердце и печень продадут местной ведунье, занимающейся не самыми чистыми лекарствами.

И это была чистейшая правда — так было в одном из вариантов будущего, но она уточнять это не стала, зачем такие тонкости знать простому человеку, пусть и неплохо разбирающемуся в травах и их правильном применении к людям?

— Ты… Ты!

Клиент готов.

На Настасью было жутко смотреть — глаза пылали, как у какого-то чудовища, из носа едва ли не валил пар, а вся поза, напряженная и напружиненная говорила о том, что женщина была готова заставить девочку замолчать уже силой, лишь бы убрать этот гул из головы, эти навязчивые мысли и идеи.