Гриммель так и стоял, ошеломлённый произошедшим и не понимавший, что и как сейчас произошло, никак не способный выйти из окутавшего, пропитавшего всё его существо оцепенения.

Мирослава отстранённо отметила вспышку чужой смерти.

Только блестел на солнце чёрный металлический наконечник проклятой стрелы, заляпанный кровью.

***

Этого не должно было произойти.

Не должно!

Ни одна вероятность, даже самая слабая, не говорила об именно таком варианте развития событий — а она за тот короткий промежуток времени просмотрела их не одну тысячу!

Как же так?!

Как же так…

Секунды шли одна за другой — три, семь, десять, двадцать восемь…

Тридцать пять.

Сорок три.

Гриммель всё так же недоверчиво смотрел на своего поверженного врага, но, всё же выйдя из своего оцепенения, он окинул собравшуюся внезапно почти полным составом семью каким-то странным, полным жалости и… сочувствия? взглядом.

Почему?

Почему именно так?

Восемьдесят шесть.

Девяносто две.

Сто одна…

Было почему-то безумно тихо.

Словно весь мир на эти мгновения решил оглохнуть, и забрал из реальности все свои звуки, включая шум прибоя, завывания морского ветра, шелест листьев окружавшего их леса и крики птиц на берегу.

Сто сорок две.

Сто сорок три.

Сто сорок четыре…

Что это?!

***

Новая, подобная вспышке сверхновой, звезда зажглась для любого Одарённого.

Тёмная звезда.

Поднялся ветер — сильный, почти ураганный, снося, заставляя всех покрепче ухватиться друг за друга, чтобы не упасть, Гриммель же не иначе как чудом устоял на ногах.

Вдруг, тело Арана изменило своё положение — тот словно сам перевернулся на спину.

И тут…

Выгнувшись дугой, Аран сделал судорожный вдох, и, сразу же закашлявшись, открыл глаза.

Белок в них почему-то стал абсолютно чёрным, глаза же, и так далёкие по виду своему от человеческих, стали гореть зелёным пламенем не хуже камня-накопителя, который Аран пронёс через всю свою жизнь.

Глаза — зеркало Души?

Всё пространство вокруг затопила тёмная, тяжёлая, почти удушающая энергия, чья принадлежность не вызывала сомнений, — и силы эти явно возросли в разы.

(В двенадцать раз?)

Новая Буря в мировой энергии приветствовала рождение Стража.

Комментарий к Глава 12

Вот и последняя глава…

Я передумала выкладывать её вместе с эпилогом, поэтому он - завтра, а пока - выросло, что выросло.

Момент со стрелой:

https://vk.com/club147969315?z=photo-147969315_457239243%2Falbum-147969315_00%2Frev

Ну… Это… Оставляйте комментарии, стало быть.

========== Эпилог. Дневник Стража ==========

Мужчина дописывал последнее предложение последней главы, когда в помещение ворвался рыжеволосый зеленоглазый вихрь.

— Папа, ты где там? — воскликнула девочка нетерпеливо. — Тебя мама и Мия ищут!

Девочка встала, уперев руки в бока, и в этот миг стала так похожа на свою красавицу-мать, что он залюбовался своей дочерью, радуясь, что теперь все беды остались далеко позади.

Этот ребёнок не знал войны.

И не могла дочка понять всех её ужасов, которые ему приходилось вспоминать.

— Сейчас приду, — ответил мужчина с улыбкой.

Он отвык куда-либо торопиться.

Зачем?

У него ведь была впереди целая вечность.

А девчонка все не унималась, подскочила к отцу, заглядывая в книгу и с разочарованием понимая, что не знала она того языка, на котором вел своё повествование мужчина.

— Опять дневник строчил? — спросила она как-то обиженно, пусть и прекрасно знала ответ.

— Конечно, — рассмеялся отец девчонки в ответ и взлохматил ей её рыжие вихры.

Конечно — дневник.

Его дело всех последних месяцев, на которое он решил потратить оставшееся у него время.

Почему бы и нет?

— Зачем тебе это надо вообще? — продолжала допытываться девочка.

А ведь он в её возрасте был уже таким взрослым…

Опалённым извечной войной.

Так будь благословенно это время, когда дети могли оставаться детьми, когда им не приходилось постоянно тревожно вглядываться в небо.

Он же уже родился взрослым.

Без преувеличений!

— Ох, Арека, какая ты ещё наивная… — Аран со снисходительностью посмотрел на свою дочь, мысленно находясь ещё там — в тех давних событиях. — Это мой прощальный дар Библиотеке. Вся моя жизнь на этих страницах. И жизнь моих близких. Пусть, если кто-то найдёт эту книгу, он узнает, что были мы на свете, и что маленькая случайность может разрушать судьбы.

Пусть никто не повторит его ошибок.

— Ты и правда решил уйти? — спросила очень тихо Арека, ставшая внезапно очень серьёзной, хмурой.

— Мы уйдём, — поправил её Аран так же серьёзно. — Я обещал.

Писать о том, как умирал сам, было странно — ведь он умирал только как личность, но уж точно не как живое существо.

А в тот раз…

Впрочем, хватит разводить меланхолию — всё было не настолько плохо, как он сам себе придумал, просто воспоминания из его детства не способствовали хорошему настроению.

Да и юность, стремительно прошедшая, тоже.

Впрочем, всё то минуло.

Всё — в прошлом.

Уже позже, в конце казавшегося бесконечным дня, Аран вернулся в ту самую пещеру, где практически жил все эти последние месяцы — здесь было тихо и спокойно.

Он в процессе своей работы опрашивал многих окружавших в различные отрезки его жизни Разумных, записывал их воспоминания, погружался туда, в своё прошлое сам, уходя туда как под воду — с головой, глубоко и полностью.

Потому — пещера.

Чтобы не мешали ему.

И вот теперь — остались последние строки.

То, что же с ним случилось, когда он так глупо, так неожиданно даже для самого себя погиб.

Сначала я даже не понял, где находился — вокруг было так темно, так неестественно тихо, так… наверное, надо бы сказать, что страшно, но именно страха не было.

Было ощущение того, что я не завершил начатое.

И вина.

Вины было больше всего иного.

Я обнаружил себя стоящим посреди круглой площадки, которая оказалась уже знакомым и даже успевшим порядком надоесть мне Кругом, который, словно созданный из горного хрусталя, повис в бесконечном чёрном пространстве, разбитом светом разноцветных точек-звёзд.

Словно я стоял в ночном небе…

— Ну вот мы и встретились, Кровавый Страж, — раздался смешок за спиной.

Я резко обернулся и увидел стоявшую на самом краю девушку, от которой, незаметно, но неотвратимо, шла такая могучая и спокойная сила, что впору задохнуться, утонув в ней, не защищай меня собственная.

В общем — жуть.

А девушка была симпатичная — на Мирославу чем-то похожа, особенно глазами своими странными, точь-в-точь что у Видящей в ночь, когда я, будем называть вещи своими именами, вымаливал спасение для своей дурёхи-ученицы.

Да, с каждым мигом сходство, казалось, лишь росло.

И это было так странно.

— Кто ты? — спросил я тогда, решив не хитрить.

Уж если эта дама знала перевод моего имени, если веяло от неё той какой-то потусторонней энергией, то юлить и выкручиваться было просто бессмысленно и глупо.

А глупость меня бесила всегда.

— Ты ведь догадался, — лукаво улыбнулась мне моя собеседница и сделала несколько шагов в мою сторону.

И пусть вышла она условно на свет, но рассмотреть её получше у меня не получилось от слова совсем — одеяния всё так же казались осколком первородной тьмы и терялись в окружавшем нас мраке этого странного места.

— Да, — согласился я, — просто странно осознавать это.

Странно понимать, что одна из так возносимых живыми Небесных Странников стояла прямо передо мною и даже говорила со мной.

Ещё более странно — не особо удивляться этому.

Воспринимать как должное.

— Ты столько времени проводишь рядом с моей старшей сестрой, и даже не замечаешь этого? — послышался звонкий смех Странницы.

— Ты про Мирославу?

— Ты её знаешь под этим именем, так что — да, — был мне ответ. — Я не знаю, зачем Авен решила ещё раз отправиться к живым, видимо решила отдохнуть от своих забот. А мы вот не заслужили такого…