В это время, пока Берсерки разбирались с внутренними проблемами племени, на Архипелаге происходили странные и даже страшные вещи — на неком острове Олух, о котором потом как-то упоминал в своих рассказах о прошедших годах Радмир, произошла страшная битва между Покорителем Драконов и Драго Блудвистом — безумцем, спонсировавшим организации Ловцов Драконов и выкупавших их у Охотников.

Это не могло оставить Мирославу равнодушной.

Во-первых, в своё время Охотники на драконов при содействии Драконьих Налётчиков (подчиненных, как оказалось, тому самому Драго Блудвисту), откровенно наглым образом напали на Берсерков, но вот только не рассчитали сил, разинув пасть на кусок, проглотить который им оказалось не по силам. Племя Дагура, закалённое в сотнях битв, бесконечными войнами и рейдами, почти играючи разбили несостоявшихся захватчиков, которые доселе вполне успешно ставили на колени острова и побольше родины Берсерков.

То есть, убийца Драго Блудвиста, отдавшего приказ о нападении на Берсерков, был их потенциальным союзником.

Причём могущественным.

Во-вторых, слишком многое говорило Мирославе — вероятность того, что указанный ранее Покоритель Драконов и искомый ей юноша, который по совместительству был Мастером Разума, являлись одним и тем же лицом была слишком высока.

Осталось только убедить Дагура в том, что союз следовало заключать не с потрёпанным Олухом, пусть там и проживала понравившаяся Вождю женщина… да-да, она и об этом знала! а с тем самым Покорителем Драконов, который ещё и похитил его юного друга — наследника того острова и сына возлюбленной Дагура. Только не похитил, ведь все говорили о том, что мальчик сам пошёл! И вообще с ней не надо спорить, ведь это всё только для процветания Берсерков!

Проще простого.

***

Когда Мия и Магни оказались перед выбором, которого с ужасом и странным, горьким предвкушением ждал мальчик, близнецы уже не колебались — ведь именно Аран стал их спасителем, что сумел сразить то морское чудовище, да и именно брат помогал им, когда детям требовалась помощь, именно он заботился о них, в то время как родители и тетя стали уделять всё своё внимание только их младшему брату.

Конечно, они не ревновали родителей к Викару, но всё равно было неприятно.

Выбор был очевиден.

Конечно, было страшно видеть, как разочарованно потухли глаза отца, но он сам был виноват, всячески пресекая интерес близнецов к их старшему брату, которого они любили.

Сложить два и два было просто — у них был брат, которого считали погибшим и был ещё один брат, который им во всем помогал, бывший ровесником первого брата.

Вывод?

С высокой долей вероятности они были одним и тем же лицом.

Однако Иккинг умер для всех, в первую очередь для него самого, это дети поняли уже давно.

Был только Аран.

С этим смириться было нетрудно — главное, что у них был брат и он заботился о них, воспринимая их как почти равных себе (он был выше их лишь потому, что являлся Королём, а потому считаться абсолютно равными ему они не могли по определению, пока не станут правителями каких-либо островов или народов, что само по себе не факт, что когда-либо случится), он смотрел на них почти как на взрослых, прислушивался к их словам и с внимательностью относился к их просьбам.

Что ещё надо одарённым детям для счастья?

Друзья!

Ну и в этом брат их не обделил, познакомив со своим Учеником — Руни.

Мальчик был донельзя серьёзным и молчаливым, но, узнав историю своего товарища, близнецы даже не стали удивляться этому — как можно ожидать чего-либо иного от сироты, на глазах которого была убита его мать?

У Руни был только Аран, которому мальчик доверял безгранично.

Но только ему.

До знакомства с близнецами.

Мия и Магни сумели найти ключик к сердцу нелюдимого мальчика, расположив его к себе, показав, что они тоже — не простые, тоже отмеченные благословением Небесных Странников, а потому — не глупые дети, коими являлись все их ровесники.

Ещё более странно всё вышло с другим Учеником их брата.

Вернее — с Ученицей.

Дети и представить себе не могли, что Сатин, та самая Сатин, рядом с которой они провели столько месяцев, оказалась не просто знакома с Араном, а самой его приближенной из людей.

Сама же девушка о родстве своего Мастера с наследником Олуха и его сестрой догадывалась, но подтверждение этой мысли до той самой битвы так и не сумела получить, но на всякий случай сторонилась детей, вокруг которых постоянно мелькала не самая приятная личность — их тётя, Астрид, которая, как назло, была идеальным воином, и если бы не её слепота и шоры на глазах, оказалась бы идеальным Стражем.

По крайней мере — в понимании Арана.

Понимать это было неприятно — странная ревность разливалась в душе Сатин. Хотя девушка понимала, что между её Мастером и той, что когда-то предала его, став виновницей всех последующих ужасов, навсегда изменивших его, ничего быть не могло по определению.

Да и вообще это было не её дело!

Близнецы же к Астрид относились с некоторой опаской, но без ненависти, что должна была бы гореть в их сердцах, ведь именно она, по сути, была причиной мнимой гибели их старшего брата.

Но девушка нянчилась и ними — ещё грудными младенцами, во многом помогая их матери.

Да, дети отца побаивались и понимать его отказывались — он сам был виноват во всём том, что случилось и случится в будущем, но мать дети очень любили и винить её за то, что она уделяла больше своего времени тому, кто в нём действительно нуждался, было глупо.

А расстраивать маму своей неприязнью к её подруге не хотелось.

Ещё более странной детям казалась Валка — мама Иккинга.

Женщина упорно отказывалась считать Арана своим сыном, но причитать о том, что тот являлся убийцей Иккинга теперь не спешила, ведь с этим было не всё так просто и ясно.

А после того, как он сидел с ней, мечущейся в лихорадке, Валка была свято уверена в том, что Магни — её сыночек Иккинг, просто забыл об этом.

Как быть с ней, мальчик не понимал, ведь женщина, несмотря на всё с ней произошедшее, а Аран приоткрыл завесу этой тайны для близнецов, очень сильно любила их отца.

И упрекала его в смерти Иккинга.

В том, что душевное здоровье Валки оставляло желать лучшего, Магни убедился ещё на Олухе, в хижине Готти, но он и представить себе не мог, что всё окажется настолько запущено — её разум годами разрушался под воздействием ментальной связи с Белым Королём, который оказался не таким уж и добрым — вон, грязных методов он явно не гнушался, просто не выпячивал их применение, в отличие от давно покойной Красной Смерти.

Она и сама не понимала, почему не вернулась домой, обратно на Олух, к своему новорожденному сыну при первой же удачно выдавшейся возможности.

Или почему так беспрекословно верила своему Королю — фанатично, безумно, слепо.

Как ни печально то признавать, но в этом и, пожалуй, только в этом Драго был прав — Валка действительно была лишь марионеткой в игре Белого Короля, и теперь, когда Аран и Магни по шагам разобрали всё произошедшее, печаль братьев по погибшему союзнику сошла на нет.

Но Валку оставлять одну было нельзя.

В конце концов — Магни был ребенком и ему тоже хотелось материнского тепла, пусть оно шло и от почти чужой ему женщины. Тем более, что немалая доля перепадала и его сестре, да и Руни неприкаянным не остался.

Да, их жизненный путь сделал крутой поворот, но жаловаться не приходилось — теперь не было хуже, просто было иначе.

Просто по-другому.

***

Его жизнь вновь сильно изменилась.

Руни за время, проведённое в Великой Библиотеке, научился не обращать внимания на странности, ничему уже не удивляясь, отмечая для себя только самое главное, суть, пропуская мимо всё ненужное.

На Драконьем Крае мальчику очень понравилось.

Столько добрых драконов!

И все люди — такие же как и он, Одарённые! Не надо было скрывать свои способности и особенности, не нужно было скрываться и прятаться.