— То есть… Плохо я его изучила! Получается, он…

— Поможет остановить войну, только сначала захватив этот мир. А это не нужно никому, и ему — в первую очередь.

— А второе «но»?

— Оно ещё важнее, на самом деле. И даже лично для меня.

— И что же.

— Эвел связывался со мной, рассказал, что мальчишка-Аватар побывал у него.

— Получается… Чужакам в этом мире надолго задерживаться нельзя, если мальчик получил поддержку Хранитля Ветви.

— Эвел в разы старше даже Авен. Я склонен верить ему.

— Сестре это не понравится.

— Как знать…

***

Парень встал, обернулся, нахмурился.

Его глаза были серыми, внимательными, наполненными недетское серьёзностью и печалью на самом дне своём. Невысокий рост не мешал решительному выражению лица. По всему виду паренька было ясно, что он действительно способен помочь этому миру.

Мнимая хрупкость же легко могла обмануть противника, что было мальчишке, наверняка, только на руку.

— Кто ты? — спросил он чуть строго.

— Ты знаешь… Странницу?

Лицо юноши осталось точно таким же — быть словно в маске, скрывать свои эмоции он явно умел, что тоже говорило в его пользу, однако на самом дне глаз, в самом уголочке души Аватара затаилась паника вперемешку с удивлением и недоумением.

Глаза…

Глаза выдавали его.

— Ну, допустим, знаю, — ответил юноша всё тем же тоном.

Видимо, Мира всё же не успела нашуметь своим присутствием на весь мир, если странный, пугающий своей силой, своей тьмой мужчина, спрашивающей о ней, так удивлял юного Аватара.

Ну, или она действительно сторонилась людей, показываясь на глаза исключительно редко, и её существование в принципе для большинства оставалось тайной.

Так или иначе, он должен выяснить, где она была.

— Я её Учитель, — устало сказал Иккинг. — И мне нужно её найти.

Как же ему надоели эти бесконечные гонки с жизнью и несуществующей судьбой ради непонятно чего.

Он хотел простого, семейного счастья, а не всё это.

Разве от так много просил?!

А лицо юноши вмиг переменилось со строгого и нахмуренного на весёлое и доброе. Удивительно, как в этом юном и очень сильном, потенциально — гораздо более сильном, чем Иккинг, Одарённом умещались решимость с жизнерадостностью.

— Да, она как-то сказала, что тоже потерялась.

— Тоже? — не понял Сын Фурии, и Беззубик за его спиной согласно фыркнул.

— Я сказал ей, что уже никогда не сумею найти свой дом. Потерявшись во временах, трудно вернуться, — как-то горько рассмеялся юноша, и на миг в душе Иккинга вспыхнула жалось.

Всего на миг.

— Странница трижды спасала мне жизнь и бессчётное количество раз появлялась рядом в момент опасности, по всей видимости, страхуя. Я не знаю, чем так ей приглянулся, но мы благодарны ей, — говоря это, мальчишка неотрывно смотрел, почему-то, на Беззубика, и всё в этом взгляде говорило, что Фурий он уже прежде, хотя бы раз, но видел.

Но откуда?

Или.?

— Она назвала тебя Точкой Изменения. Тебя и ещё одного человека, — вздохнул Иккинг и видя заинтересованность собеседника, принялся объяснять. — Точка — это Разумный, который одним своим существованием изменяет реальность, заставляет её дробиться на бесчисленное количество побочные веток — на миры-вероятности. Такие вот Точки могут существовать только в основном мире Ветви.

Читая эту своеобразную лекцию, Сын Фурии вновь ощутил Себя именно Учителем, ведь, доселе, только Мира так внимательно слушала его слова, запоминая каждое, пытаясь понять.

Все его остальные Ученики, оказавшиеся не такими ничтожествами, как остальные люди его мира и сумевшие ощутить Аши, всё равно были на редкость бестолковы, глупы и ленивы, хотя и вполне сильны, и при желании могли бы достичь многих высот.

Но желания у этих обормотов не было, в том то и проблема, а пока он не воспитает сознательное поколение, ситуация не изменится.

А пока…

Увы, среди этих стекляшек он нашёл пока только один бриллиант.

Нашёл и потерял…

— Фрио Эвел что-то говорил про Ветви. Что он её Хранитель. Что это значит?

О, вопросы!

Часто многие Мастера злились на своих Учеников за то, что те задавали вопросы, мотивируя это тем, что «эти бестолковые идиоты» плохо слушали своего наставника.

Некоторые даже наказывали своих Учеников за это.

Глупцы!

Вопросы — символ того, что Ученик слушал столь внимательно, что захотел понять лучше, глубже, и их надо только поощрять, всегда на них отвечая, а не наказывая, показывая свою несостоятельность, как Мастера.

— Это означает то, что этот Эвел обязан приглядывать за основным Миром этой Ветви Реальности, а его Отражения-Проекции в Мирах-Вариантах приглядывать за этими самыми мирами, — продолжил Иккинг, уже совсем увлекаясь. — Я, например, должен быть на страже своего мира, а в Изначальном мире моё Отражение — охраняет собственный. В этом могут помогать и Ученики, но… В моём случае Страж от своего Отражения, то есть меня, отличается очень сильно, так как наши миры находятся в разных Ветвях.

— Эвел говорил и про Стража…

— Да кто в этих мирах не знает Кровавого Стража АˈКсаана? — эта усмешка была на вкус горька, как вся его жизнь. — Так вот, если представить реальности и измерения трёхмерного мира как огромное дерево, то Изначальный Мир — ствол этого древа, а от него отходят самые крупные Ветви — Основные Зеркальные Миры, от которых в глубины реальностей отходят миры-Вероятности, которые могут существовать всего ничего. Их очень много, они существуют не постоянно, и их жители об этом могут не знать.

— А что будет, если Основной мир Ветви погибнет?

— Его место займёт самая устойчивая Вероятность. Впрочем, убить мир могут только Высшие Одарённые, даже Страшим, таким как я и моя Ученица, это не под силу. Уничтожить же Изначальный мир и вовсе невозможно, не нанеся непоправимый урон всей вселенной.

— И последний вопрос! — спохватился мальчишка. — Кого же Странница назвала второй Точкой Изменения?

— Зуко. Принца Страны Огня Зуко.

***

Аанг замер.

Уж кого-кого, но имя своего главного врага, первого врага в этом новом мире он услышать не ожидал никак — слишком это было…

Неправильно.

Хотя…

Трижды Странница спасала Аватара и его команду, и дважды в этот момент находился в опасности ещё и изгнанный Принц Огня, и не важно, на чьей он был стороне.

Стали быть, для неё почему-то приоритетно сохранить жизнь обоих, а стороны в этой войне…

Не важны.

Так?

Мозг пух от обилия информации, от осознания того, что осмыслить ее получится ещё не скоро — впереди их ожидало Вторжение, час их триумфа или самого горького поражения, и потому нужно было гнать из головы лишние мысли.

Слишком многое стало на кону.

Слишком.

***

Зуко поджал губы.

Дядя отказывался с ним разговаривать, всей своей фигурой выказывая презрение к предателю, и принц понимал его, но менее горько от этого не становилось.

В соседней камере находилась Странница.

К ней он не зашёл ни разу, но по словам Азулы он узнал что странная девица выглядела, словно на курорте отдыхала, и ничуть своим положением не тяготилась, вообще не него внимания не обращая.

Бледность ее только поражала.

Впрочем, тому он не был свидетелем, а сестра была ненадежным источником информации.

Теперь, когда был столь близок миг наибольшей уязвимости его народа, когда ему открылась правда и он жаждал найти, узнать ответы, он понял, о чем долгие месяцы назад, в очередной переломный момент его жизни говорила Странница.

И теперь со своим народом ему было не по пути.

Выход был только один.

И теперь он знал — он к этому готов.

Пора.

Записка Мей, собранные вещи — самый минимум, и желание знать правду.

Что ещё нужно?

***

Как оказалось, молодой воин Сокка начисто лишенный любого дара в привычном для Иккинга смысле, друг юного Аватара (которого звали Аанг… и это они говорят, что у него странное имя?) разработал план так называемого Вторжения.