— Это было… неожиданно, но смело, — одобрил Николя.
Интересно, о чём он. О моём участии в судьбе Анис или последней выходке? Впрочем, какая разница?..
— Спасибо. И до свидания, — я взяла сумку.
— Джулия, не смей уходить, — донёсся до меня окрик из склепа.
— Да-да, конечно, — вздохнула я, накинув пальто.
Сумка поднялась в воздух и зависла метрах в двух от земли. Возле неё появился Натан, держащий её характерным жестом «а ну-ка отними».
— Ты же не собираешься бросать меня расхлёбывать все последствия в одиночестве?! В конце концов, мне надо предъявить тебя общественности живой и здоровой! Проследить за твоим языком! Так подставить меня под удар надо постараться, да ещё и теперь, когда у меня есть бумаги! Они же могут начать раскапывать там, где копать нельзя, и во всём будешь виновата ты! Разве можно принимать такие необдуманные решения без меня, если на кону моя репутация? Нет, милая, я точно не должен страдать один, ты, как причина моих бед, разделишь со мной всё!
— Натан, я всё-таки успела огреть тебя по голове? — с надеждой спросила я. — Что ты несёшь?
Он потёр лоб свободной рукой, на мгновение зажмурился и вздохнул, как папаша ребёнка, который несколько часов разжёвывал недорослю уроки, а чадо в итоге спросило: «папа, а какой предмет ты за меня только что решил?».
— Я запрещаю тебе покидать N-шти, ты поняла?
— Почему?!
— Ой, Джи, ну когда мне требовалось объяснение своих прихотей? — Как всегда, в ситуации, где предполагались подробные аргументы, он предпочёл включить интонации «игривый самовлюблённый болван». — Потому что я так решил. Это, если хочешь знать, мой вынужденный каприз! Бон нюи!
Он положил сумку в кресло, развернулся и вышел. Анис побежала за ним, что-то говоря быстрым шёпотом. Спокойный, даже чему-то улыбающийся Николя остался со мной в гостиной.
Из коридора послышалась милая семейная перебранка, на этот раз на французском. Я так и не смогла понять ни слова, кроме анисовского «мон шер». К ним присоединился и голос Теодора, который что-то выговаривал Натану самым жёстким образом. Без перевода я поняла только «petite idiote», осталось узнать, про меня он, про Милену, или про симбионта. Николя прислушивался с явным интересом.
— О чем они?
— А?.. Неважно. Ни о чём. Спорят, чья очередь подметать холл… Ты могла мне сразу всё по-человечески объяснить, не нагромождая эту нелепицу из собственных фантазий?
— Что объяснить? — удивилась я.
— Что вы с Натаном не афишируете свои отношения, потому что в тебе нет благородной крови.
Я попыталась найти в выражении его лица хотя бы намёк на издёвку, но увидела только понимание и сочувствие.
— Нет, это уже выше моих сил, — рыкнула я, схватила свои вещи и ушла в комнату.
По пути я столкнулась с Миленой, которая остановилась и с преувеличенным почтением пропустила меня вперёд. Выглядела она тоже не больно-таки весёлой. Ох уж эти мне амурные трудности, нашли из-за чего переживать.
====== Последствия (1) ======
Очередной жизненный виток начинался крайне тоскливо. Большую часть времени я сидела в комнате, категорически отказываясь оттуда выходить. Мне, впрочем, тоже не докучали присутствием. Складывалось ощущение, будто в последний месяц не происходило ничего особенного, и жизнь внутри замка текла размеренно и неторопливо, как до приезда Тамаша. Разве что конфликты Натана и Анис начали проходить на французском, да соваться ко мне в комнату перестали. Про то, что нежити в замке поприбавилось, я постараюсь лишний раз не упоминать. Все гости были незваными, часть из них ― не особо желанной, или, так сказать, желанной не всеми. Всё чаще в разговорах звучал незнакомый мне язык. Я даже потихоньку закачала французский для начинающих на планшет, добавила к нему синхронный голосовой переводчик и тайно сбегала за диктофоном. Последний теперь всегда лежал в кармане, на случай громкого удачного скандала. С владельцами замка я практически не встречалась – разве что случайно натыкалась в лишённом освещения коридоре и вежливо раскланивалась на расстоянии, чаще молча. От этого становилось только тоскливее. Как-то раз я попыталась вызвать Натана на откровенный разговор ― не пора ли перестать капризничать и вести себя бессмысленно и алогично, и нельзя ли отпустить меня на все четыре стороны. Натан, состроив своё фирменное лицо, которое я давно окрестила про себя как «села на его любимую кошку», соизволил напомнить, что я чуть не подвела его, бедняжку, под монастырь своими кознями и мстительностью. Он прямо-таки вынужден проследить, чтобы я не наговорила никаких глупостей! После этого он раскланялся на прощание и растворился в темноте очередного перехода.
Ко мне в комнату он наведался спустя несколько дней: по-хозяйски зашел без стука и кинул на кровать мой телефон.
― Имел очень любопытный, но несколько односторонний разговор с женщиной, в которую, судя по фото, ты могла бы превратиться лет через двадцать, ― сообщил он мне. ― Мало того, что я долго пытался понять, что за ужасная мелодия раздалась средь бела дня в склепе, а потом какое-то время искал источник звука, так мне ещё и проели мозг плохим румынским и матримониальными планами. Ты объясни матери, что я категорически отказываюсь ехать на её дачу сажать картошку ― кажется, она уже занесла это в планы на весну. Вбивать гвозди и пропалывать грядки я тоже не умею, так что в быту совершенно бесполезен.
― Я тебя научу, ― утешила я вампира. ― С гвоздями можем потренироваться хоть сейчас. Мне до сих пор интересно, что за афоризм прозвучит, попади ты молотком по собственному пальцу. И с садоводством тебе есть, где разгуляться. До весны справишься даже с картошкой.
― В любом случае, если она перезвонит и будет спрашивать меня, для разнообразия скажи правду: я уже умер, ― отрезал Натан, выходя за дверь.
Кажется, мне пора вставить замок в собственные апартаменты. Раньше мне эта мысль не приходила в голову по одной причине: я совсем не собиралась здесь задерживаться.
Через некоторое время мне на счет упала внушительная сумма – ровно столько, сколько я потратила на замок, и ни лея больше. Натан, которого я нашла в гостиной, сказал, что он готовится отвечать за мои действия и надеется, что я упомяну о том, что замок достался ему не просто так. Он, видите ли, не очень похож на любовницу банкира.
Николя где-то пропадал, причём примерно там же, где и Анис. Милена старалась не отходить от Натана, застать симбионта без подружки было делом почти немыслимым. Тедди тоже меня не слишком развлекал. В присутствии хозяина замка он становился вялым, апатичным и инертным, терял свой задор и старался лишний раз ко мне не подходить, хотя почти всегда вертелся в зоне видимости, вставляя свои комментарии, чем особенно досаждал владельцу.
— Видишь ли, Джи, ты не учла, в какое время мы живем, — загадочно произнес Тедди как-то ближе к утру, когда Натана дома не было и мы неспешно прогуливались по лабиринту нашего сада. — И с тактикой у тебя не очень, извини. Натан жалуется, что ты решила свести счёты, я же уверен, что ты просто позабыла, как старательно ты обставила своё завещание. Я всё жду, когда же обиженные тобою наследники поймут, что их лишили бесполезной, но интересной игрушки.
После очередной семейной ссоры, подслушанной из-за угла, я сидела в комнате с диктофоном и планшетом, переводя очередной натанов пассаж в адрес, кажется, Николя. Примерно на середине длинной фразы раздался звонок. Планшет Аугусто, который я периодически ставила на зарядку в надежде найти свободное время и попытаться связаться с хозяином, ожил и начал шуметь типичным сигналом видеозвонка. На связи был некий immortal_theologian. Завороженная названием, я приняла вызов. Передо мной появилось лицо Аугусто, усталое, немного осунувшееся, но вполне себе человеческое, если я хоть что-нибудь понимаю в вампирской инфернальной бледности.
― Привет, ― я изобразила самую дружелюбную улыбку из моего арсенала.
― А я всё думаю, куда же делся мой планшет, ― без предисловий начал он.
