— Ты справишься, а нам пора к главному входу, — шепнула госпожа Вирджиния и потянула меня за собой. И ей уже не было видно, как внезапно изменился в лице мэтр Шарэз, осенивший нас знаком Единого.
— Так, провинившиеся под крылом у мэтра, — тихо бубнела наставница, — отличники приводят себя в порядок перед выступлениями, комнаты приведены в порядок… в порядке же? — суровый взгляд на меня, и я вытягиваюсь словно по струнке.
— Конечно, госпожа! Более того, постоянный подогрев включен, чистое постельное белье застелено, разложены все вещи гостей, к каждой комнате назначена охранная сущность, — перечисляла я, переживая, а вдруг, что забыла? — и цветы тоже на местах!
— Все на местах, — в такт моим словам кивала ключница, а потом схватила меня за локоть и быстрым шепотом сказала: — Который раз принимаем гостей, а волнуюсь, как в первый раз! Твоя задача: внимательно наблюдаешь за всем, если что подозрительное — тут же говори.
Я кивнула:
— Хорошо, госпожа, — а сама смотрела вперед.
И вот он главный холл: украшенный цветами, блестящий и с двумя рядами парадно одетых охранников, во главе которых стоял Сато Шарэз, а у самых же дверей был господин проректор тер Ассан в черном костюме. И едва мы встали у одной из колонн, что открывала прекрасный вид на вход, он повернулся и нашел нас взглядом: кивнул госпоже Вирджинии, перевел взгляд на меня, на вазу с цветами, что стояла рядом и …снова на меня.
Пристальный взгляд словно предупреждал, но о чем? Я должна что-то сделать или наоборот: ничего не делать? Я не знаю сколько прошло лучин, но вот и госпожа Вирджиния начала как-то странно на меня коситься, от чего у меня закрались подозрения. Неужели глаза опять светятся?! Но начищенная до блеска серебряная ваза, к которой я повернулась слишком резко, показала все то же узкое бледное лицо, аккуратно зачесанные волосы и, Слава Единому, обычные глаза!
Тихо, очень тихо, пока никто из читателей не увидел и не грохнул автора… Этот самый автор повился, и тихо-тихо выложил проду……
— Равняйсь! Первые гости, господин проректор! — услышала я раскатившийся по холлу голос начальника охраны и увидела, как, не дрогнув, господин тер Ассан перевел взгляд на Сато, и быстро кивнув, развернулся к замерцавшим контурам арки…
— Ого! — тихо присвистнула, не сдержавшись, и сразу же прикусила губу, кинув быстрый взгляд на наставницу.
— Так и есть, — не отвлекаясь от центральных дверей, прошептала она, — очень занимательная штука. Помню, в первый раз мне захотелось потрогать ее рукой… Только вот я не знала, что сила, заключенная в ней, чужеродное тело срезает легко и плавно, словно ножом по маслу… Хорошо, ректор меня остановил…
Я вновь посмотрела на арку: а как же тогда сквозь нее проходят гости?
— Настройка тер Ассана на каждого гостя, — словно прочитав мои мысли, проговорила женщина, — не отвлекайся больше, — строгий взгляд на меня, и она снова наблюдает за происходящим.
А как тут не отвлекаться?! Тут же столько всего нового! Никто бы из моих не поверил, если бы услышал от меня. Да и я бы сама вряд ли поверила! Сколько же чудес на земле и как же мало я о них знаю!
— Аиш-ша! — раздалось практически шипение над ухом, и я, поспешно закивав, постаралась следить за происходящим также внимательно, как и госпожа наставница.
Хватило меня ненадолго. Практически сразу же возникла мысль: а не для приема ли гостей проректор открывал озеро? Если да, то почему мы встречаем их здесь? А если нет, то зачем он его открывал? Между тем арка начала светится ярче: мы видели, как внутри нее поплыли контуры, словно круги по воду пустили. Как напряглись все охранники, и только господин тер Ассан стоял прямо, сохраняя спокойствие.
Сначала из арки показались … псы. Водянистые: через них все просвечивалось. Они подбежали к господину проректору, обнюхали его, затем обнюхали всю охрану, а потом весь зал. Да и нам перепало — один из них ткнулся мокрым носом в мою щиколотку, а затем они побежали к арке и громко залаяли, подпрыгивая на месте. Спустя несколько мгновений арка засветилась нестерпимым ярким светом и появились … они. Высокие, мне показалось, что даже тер Ассана выше, богато одетые (меховые плащи до самого пола!) и очень красивые мужчины.
— Хранители, — услышала тихий выдох госпожи Вирджинии и нахмурилась. Хранители? Я не так часто слышала это слово, чтобы не догадаться: неужели, те самые Хранители?!
— Добро пожаловать в Академию Искусств! — господин тер Ассан сделал шаг навстречу и чуть склонился, видимо, выражая уважение гостям. Двое мужчин склонились в ответ, но не так сильно, а один из них произнес, едва поднял голову:
— Мы были рады вашему приглашению, тер Ассан, — низкий глухой голос своей вибрацией пробирал до самых костей, — но мы не видим тер Торро, — и спрашивается, когда успел осмотреть весь зал, если, не отрываясь, наблюдал за господином проректором?
— Об этом я хотел с вами поговорить, но в более приватной обстановке, — наш проректор чуть склонил голову и возле него тут же зависли две воздушные сущности: те самые, которые назначались к гостевым комнатам. — А пока позвольте духам проводить вас в отведенные покои.
Мужчины, едва склонив головы, растворились в воздухе вместе с сущностями. Ух…
— Слышишь, — прошептала госпожа Вирджиния, поглядывая из стороны в сторону, — Академия загудела… Но выдержала.
И я уже хотела задать вопрос, как арка вновь засветилась, привлекая всеобщее внимание.
Внешне эти пятеро вполне походили на людей, но из-за низко надвинутых капюшонов и длинных светящихся мантий, толком разобрать не получалось. И в отличие от напрягшихся стражников, господин тер Ассан был спокоен:
— Рад приветствовать вас в нашей Академии, — и опять приветственный поклон.
Все капюшоны разом склонились в ответ, и их поклон был значительно ниже проректорского. Кто же они?
— Это боевые маги, — вдруг прошептала рядом со мной госпожа Вирджиния. — И, судя по всему, они на взводе, — я перевела на нее взгляд и увидела, что она напряженно всматривается в этих магов. — Светится не одежда, светятся их вены, по которым струится магия. А кровь, Аиша, это и есть магия…
Впереди стоящий маг поднял руку, которая и в самом деле светилась извилистыми линиями, чтобы откинуть капюшон. Хм, а маги все такие «красавцы»? Лысая голова мужчины также была испещрена светящимися венами, я даже увидела синие «узлы», которые переливались сильнее всего. Но больше всего меня поразили черные глаза, без белков…
— Водник, — прошептала госпожа Вирджиния, — очень давно он служил вместе с братьями Шарэз, — едва смогла различить ее шепот.
— Приветствую вас, господин проректор тер Ассан, — голос был молодым и сильным, и никак не вязался у меня с его внешним видом. — Я и мои братья были рады принять ваше приглашение.
— И поэтому вы держите за спиной несколько боевых приемов? — я могла поклясться, что сейчас проректор усмехнулся.
Но вместо ответа Водник еще раз чуть склонил голову и, как по волшебству, стал нормальным с виду человеком, как и его братья, откинувшие капюшоны. Все как на подбор: лысые, низкорослые, но плечистые. Людьми они мне нравились намного больше, чем магами!
Как и в первый раз, возле каждого из них появилась воздушная сущность.
— Следуйте за провожатыми, они приведут вас в ваши покои, — господин проректор чуть посторонился, пропуская гостей. — Они же сообщат вам, когда придет время спуститься в зал.
И видимо, что-то сказанное господином проректором было необычным, так как самый главный из них остановился и без слов посмотрел на мужчину: тот спокойно выдержал его взгляд и ничего не сказал. Похоже, я одна не понимаю в чем дело…
— Да-а-а, не такой прием ожидали увидеть боевые маги, не такой, — вдруг услышала я над собой громкий голос Шатуна. — Ну и правильно! Давно пора было их на место поставить! Так, Аиша, я по делу… Аиша? — я даже зажмуриться не могла от ужаса, ожидая, когда на меня обратятся взгляды всех присутствующих, не говоря уже о том, чтобы, вздернув голову, найти взглядом призрака. — Аиша! — спустя несколько мгновений передо мной появилась наглая кошачья морда. — Эй, ты живая? — он в меня даже лапой ткнул! Вместо ответа, скосила взгляд на стоящую рядом наставницу. — Ты чего? Чего косишься, говорю! — совсем шепотом спросил он, а потом, оглядевшись, сказал: — Та шо ты переживаешь, они меня не слышат и не видят, все благодаря камешку моему, — и взгляд его уставился на мою грудь, где, в самом деле, висела подвеска с подарком Шатуна. — Ну раз ты говорить не можешь, тогда слушай, — тут я не выдержала и закатила глаза, от чего всполошилась госпожа ключница:
